на нее готов часами. Сильнее всего его привлекает энергия, исходящая от нее. Знакомая, вязкая, как смола, обжигающая. Лишь одно существо источало похожую энергию, и оно определенно не было человеком.

И запах.

О, этот запах!

Он сводит с ума, заставляет его сердце трепетать. Он успел позабыть как это – желать кого-то до боли в костях и зубах. Стоит ему взглянуть на девчонку, как клыки сами собой удлиняются, он ничего не может с этим поделать. Его сущность рвется на волю, стремится к ней.

Тет любила его страстно и любовь ее была разрушительной. На его теле не заживали раны, но он все равно приходил к ней снова и снова, потому что не мог без нее, потому что каждая минута, проведенная вдали от нее, казалась изощренной пыткой. В конце концов он привык, смирился с тем, что ее любовь всегда причиняет боль, и стал желать ее еще сильнее.

Она никогда не позволяла ему вытягивать из нее сущность. У людей это называется душой, но душ у демонов не было никогда. Когда демоны питаются друг от друга, они могут впитывать энергию друг друга, саму сущность партнера, и это доставляет им ни с чем несравнимое удовольствие. Их близость так и не стала полноценной, Тет всегда брала у него все, что хотела, а его держала на расстоянии, как вышколенного пса. Ей нравилось издеваться над ним, а ему нравилось доставлять ей удовольствие любыми способами, он был согласен на все.

Много веков Тет экспериментировала с собственной сущностью, пытаясь стать еще могущественнее. Во время одного из экспериментов она создала Раухтопаз – могущественный камень, впитавший в себя души сотен убитых людей. Она позволила ему, Халахэлю, хранить его внутри собственного тела. Впитав мощь камня, он стал настолько могущественным, что смог победить нескольких генералов Фаты, прежде чем те склонили головы и признали его равным. Но торжество было недолгим – во время очередного эксперимента с собственной сущностью, Тет превратилась в чистую энергию и кристаллизовалась, утратив физическую форму и воплощение. Она превратилась в еще один проклятый камень.

Он до боли сжал кулаки и стиснул зубы.

Как это было глупо! Он до сих пор ненавидит ее за это.

Она никогда не думала ни о ком кроме себя, никогда не видела в нем больше, чем любовника, а он, глупец, готов был целовать ее следы, ползти за ней ядовитой змеей, оберегать ее от опасностей и хранить верность до скончания века, до полного уничтожения Фаты, до падения Черного Бастиона.

Он утратил не просто возлюбленную, он потерял свое отражение. Питаться от демонов ему было противно, он не желал поддерживать свою силу и медленно угасал. А потом был предан теми, кого считал братьями.

Десять ударов проклятыми клинками. Последний нанес Таумиэль – какая ирония! Ведь именно он сделал все, чтобы Халахэль стал одним из них.

Из него выпустили всю кровь и заковали в цепи. Тридцать три дня держали в темнице под Храмом Плоти, а затем заточили в саркофаг из лунного камня. Его свобода почти ничего не стоила – генералы желали знать, где спрятаны Раухтопаз и Морион. Халахэль ничего им не рассказал. Про Раухтопаз – потому что не хотел, чтобы бывшие братья и сестры разорвали его на части, про Морион – потому что сам не знал, куда подевался камень.

И вот прошли века, он снова бредет по лесу в человеческом воплощении и никак не может понять, как удалось никчемной, неприметной девчонке освободить его из вечного плена.

Она человек, он убедился в этом сразу же – дрожь ее души он ощущает каждой порой кожи. В ней нет ничего демонического, она не похожа на жрицу культа Черной Матери, обычное, слабое человеческое дитя, которое по странной случайности впустило в своей мир зло и не догадывается об этом.

Что происходит в ее мире? Кто-то снова пытается занять трон? Короли и императоры вновь устроили войну, в которой умирают простые люди? Все это сущие мелочи в сравнении с тем, что Халахэль теперь свободен.

Знают ли эти люди истории о том мире, в котором бушевали кровавые войны задолго до того, как их предки заселили континент? Знают ли они имена генералов Фаты? Боятся ли гнева Черной Матери и богов темного осквернения? Знают ли о реках крови, омывавших Фокас в те давние, дикие времена?

Хэль посмотрел на свои руки и отчетливо увидел струящуюся по ним кровь. Скольких он убил в те годы? Демонов, первых людей, эльфов, фазелей, Детей Зимы… Потом они ушли в Фату следом за Черной Матерью. Охота была окончена.

Время от времени они приходили в этот мир по желанию очередного обезумевшего тирана, чтобы помочь ему удержать трон, а затем снова уходили туда, в мир демонов, спали в Черной Пирамиде, наслаждались покоем и сытостью.

Как давно генералы приходили на Фокас? Когда в последний раз они истребляли людей? И насколько они сильны сейчас?

Хэль усмехнулся собственным мыслям.

Он отомстит им. Каждому. Вгонит свой проклятый клинок в горло Таумиэля, оторвет голову Гомиэль, разорвет на куски и скормит псам Лауриэль. Он уничтожит генералов и создаст новую дюжину. Дюжину, которая никогда его не предаст.

Они вошли в город и направились к таверне. Хэль усмехнулся, увидев название – “Черный козел”. Что ж, подходящее местечко.

Серокожая Фэй сразу же направилась к хозяину таверны, вытирающему кружки. Остальные сбились в кучу и замерли у входа. Лишенный всякого стыда Хэль прошел дальше уселся за самый большой стол и откинулся на спинку стула.

Девчонка бросила на него выразительный взгляд и подошла к столу. Он с готовностью подался вперед, готовый выслушать из ее уст что угодно.

– Веди себя скромнее, – прошипела она. – Ты привлекаешь лишнее внимание.

– Прости, – смиренно ответил он, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее. – Я подумал, что нам всем не помешает перекусить.

– И ты чертовски прав! – Латиш уселся рядом и хлопнул по столу ладонью. – Эй, хозяин! Принеси чего-нибудь горячего, да побольше! У нас большая компания!

Ромэйн обреченно покачала головой и села справа от Халахэля. Он втянул носом воздух и едва не заурчал от удовольствия.

Он ел пресную еду, тщательно ее пережевывая. Человеческая пища не доставляет ему удовольствия, но он может делать вид, что голоден так