При помощи последнего кирпич был благополучно уложен. А после царя своих кирпичей добавили еще государыня, великие князья, министры и сановники помельче.

Наблюдая по должности всю эту публику, Жорж вдруг увидел стоящего неподалеку от царя Распутина! Тот пристроился сбоку, под конвоем чина Дворцовой полиции. Сыщик вспомнил разговоры за завтраком о том, что вчера Гришка демонстративно ввалился в Ипатьевский монастырь, куда государыня лично приказала пропустить мужика. Вот он какой, не то хлыст, не то гипнотизер, не то конокрад… Георгий в очередной раз подумал, как интересно родиться ландаутистом. Таких чудес повидаешь, самого царя под локоть будешь таскать и с самим Распутиным при желании будет шанс парой слов переброситься… Кому рассказать – не поверят!

Тем временем крестный ход отправился назад, к собору, а высокие гости перешли в павильон на высоком берегу Волги. Грянуло мощное «Ура!», забили колокола, мимо павильона двинулись церемониальным маршем полки.

Ратманов отошел за ряды оцепления и стал разглядывать зевак. Отчего-то возникло знакомое чувство беспокойства. Что-то было не так. Но что? Вдруг он увидел, как сквозь толпу пробирается высокий человек в черной шляпе и летнем черном же пальто. Но, перехватив взгляд охранника, тот смутился, повернул обратно и попытался скрыться.

Но не тут-то было! В бывшем Жоре Гимназисте снова проснулся капитан Бурлак. Он проследил за человеком в шляпе и увидел, что долговязый сунулся в соседний двор. А там была и подворотня, что выходила на площадь.

– Дуля, за мной! – приказал сыщик.

А казак, неожиданно не усомнившись в праве Георгия командовать им, пошел следом.

Они оказались в подворотне как раз в тот момент, когда подозрительный элемент выбирался из нее на площадь.

– А ну стой! Предъявите паспортную книжку!

– Кто вы такой и по каком праву даете мне распоряжения? – возмутился мужчина.

Ратманов показал ему свой билет. Тот изучил его и вернул обратно:

– И что? При чем здесь градоначальник Москвы?

Мы в Костроме.

Георгий кивнул рослому помощнику, и тот обхватил «шляпу» за плечи.

– Покажите свои карманы. Ну-ка?

Жора обыскал долговязого и нашел у него спрятанный в пальто копытный нож.

– Что это? Зачем вы пронесли его с собой на высочайшую церемонию?

По предъявлении ножа у задержанного началась форменная истерика. Он вырывался, кричал и пытался ударить москвичей. На крики подбежали уже и чины общей полиции:

– В чем дело?

Георгий предъявил им находку. Копытный нож, который использовался для исправления дефектов ног крупного рогатого скота, был больше похож на изогнутую отвертку, чем на холодное оружие. Но при желании таким можно и человека убить, особенно если ударить в шею, глаз или висок. В любом случае лезть с этой штукой к царю никому не позволено. Нервного господина увели, и вид у него был как у помешанного. Ну и от такого вряд ли добьешься ответа, является ли он партизаном времени…

В то же время на другом конце площади отличился Монахов. Он задержал сразу двух реалистов, карманы которых были набиты железнодорожными петардами. Этими хлопушками вооружали путейных сторожей. Если при обходе они обнаруживали лопнувший рельс, то бежали навстречу поезду и укладывали петарды в определенном порядке. А машинист, заслышав хлопки под колесами, включал экстренное торможение. Вещь полезная и неопасная, но в лихолетье пятого года петарды повадились использовать и революционеры во время эксов[32]. Глушили и слепили ими жертв, после чего начинали стрелять…

Меж тем программа пребывания царского семейства в Костроме медленно, но верно подходила к концу. Государь поехал в губернаторский дом, а государыня с детьми – в Богоявленский женский монастырь. Затем царь принял очередные депутации, в числе коих явились и прямые потомки Ивана Сусанина. Далее были осмотр древней церкви Воскресения в Дебрях, посещение больницы Красного Креста и офицерского собрания Пултусского полка, изучение земской кустарно-промышленной выставки… И как только у самодержца хватало на все сил? Охрана валилась с ног, а он был неизменно приветлив и внимателен ко всем. Эх, и тяжелая у царей работа…

Затем на борту «Царя Михаила Федоровича» состоялся парадный обед с представителями местной знати. Только по его завершении августейшее семейство вернулось на «Межень», и яхта во главе флотилии наконец взяла курс на Ярославль. Колокола всех церквей Костромы гудели, город был украшен дивной иллюминацией, люди на улицах опять без устали пели «Боже, Царя храни». Единение царя с народом казалось идеальным. И лишь один человек здесь гарантированно знал, насколько хрупким оно окажется…

6

Пароходы резали волну, а по суше мчался литерный поезд с охраной, стараясь успеть в Ярославль раньше государя…

Императорская «Межень» причалила к царской пристани в девять утра. Ее приветствовали залпы батареи, установленной около Демидовского лицея, и звон колоколов семидесяти семи храмов города. Николай Второй сошел на берег и принял рапорты губернатора графа Татищева и предводителя дворянства князя Куракина. А царица встретилась с их женами. Затем в открытых колясках Романовы поехали в местный Успенский собор. Двигались очень медленно, что радовало обывателей, но держало в серьезном напряжении охрану. И вообще все мероприятия, предусмотренные в Ярославле, как нарочно, были составлены в подобном ключе!

Так, многочисленные храмы – Спасо-Преображенский собор, Спасо-Пробоинскую церковь, церковь Иоанна Предтечи в Толчкове, Ильинскую церковь – царская чета осматривала в плотном окружении народа. А стража, порядком измотавшаяся за предшествующие дни, едва поспевала обеспечивать их безопасность.

После завтрака на «Царе Михаиле Федоровиче» снова последовал рискованный выезд – на этот раз на осмотр сиротского приюта. Люди на улицах стояли так близко, что при желании могли коснуться самодержца руками. По счастью, это просто никому не пришло в голову, а пьяных оказалось совсем немного, и они вели себя сдержанно.

Из приюта кортеж направился на показательную выставку местных производств. А затем на левый берег Волги, в древний Толгский монастырь, где команда номер пять охраняла покой царской четы при осмотре знаменитой кедровой рощи.

После пришла очередь Дворянского собрания, где гостей ждал концерт с участием знаменитых певцов Леонида Собинова и Надежды Плевицкой. Выслушав музыкальные номера и обойдя приглашенных дворян, их величества наконец отправились на вокзал. Но лишь для того, чтобы посетить следующий город, на этот раз Ростов Великий…

Почти без сна пребывало и царское окружение. Министры, губернатор, конвой и команда Двуреченского прибыли в городок в половине четвертого утра. Чтобы уже в десять до полудни встречать царскую фамилию со свитой.

Все шло уже привычным чередом: депутации, земство, духовенство, молебен, осмотр памятников старины. Ростовский кремль приятно удивил любопытного, несмотря на усталость, государя своими древностями – коллекцией царских врат, княжьими палатами с предметами церковного быта и старинными образами…

После завтрака у городского головы был еще Спасо-Иаковлевский Дмитриев монастырь, где император поклонился раке с мощами Святого Дмитрия Ростовского. А вечером в Воскресенском храме Кремля отслужили всенощную в канун