Несколько чадящих факелов озаряло неровную сырую площадку, нависавшую над молочно-голубым подземным озером. Даже огонь не мог исказить холодного света, струившегося от воды. Из озера вздымалась стоящая на хвосте каменная кобра в два человеческих роста. Клыкастая пасть была широко распахнута; бирюзовые глаза смотрели, казалось, прямо на Аюну.

— Исварха, оборони, — невольно прошептала царевна — и немедленно получила жестокую оплеуху от стоявшей рядом найины.

— Не смей здесь упоминать имя врага!

— Чего вы от меня хотите?!

Аюна попыталась вспомнить, как звали верховную жрицу. Сидха? Царевна приподнялась и завертела головой, пытаясь найти знакомые шрамы, но вторая пощечина снова бросила ее на камень.

— Мать Найя дала нам откровение!

Одна из найин повернулась к царевне, и Аюна сразу узнала немолодую женщину с изуродованным лицом. Сидха подошла к краю обрыва и повелительно протянула руку. Одна из жриц подала ей корзину, в которой что-то попискивало и шевелилось. Сидха начала размеренно доставать голых зверят из корзины и одного за другим бросать в озеро, сопровождая действо заунывным протяжным пением. Прочие найины негромко подхватили его. Аюну схватили за плечи и подтащили к краю скалы. То, что она увидела внизу, заставило царевну вскрикнуть и отшатнуться. Под водой извивалось множество змей. Их было так много, что они покрывали все дно сплошным шевелящимся ковром. Там, куда падала живая кормежка из корзины, вода бурлила и кипела.

— День за днем, ночь за ночью Мать призывала меня сюда, — вновь заговорила Сидха на языке Аратты, явно для Аюны. — Я глядела в синие глаза Предвечной и слышала голос, повелевавший: «Разбудите его! Разбудите! Довольно ему спать, свернувшись кольцом на дне океана! Пришло время водам проснуться и смыть скверну с лика земли!»

— Ты говоришь о Первородном Змее? — с ужасом спросила Аюна.

Руки сами потянулись к золотому диску на шее, губы зашептали молитву, взывающую к помощи Господа Солнца. Беда только, отрезанная от света Исвархи, отделенная от него немыслимой толщей камня, Аюна чувствовала себя покинутой не только людьми, но и небесным отцом.

— Напрасные старания, — хихикнула верховная найина. — Здесь тебя не услышат. Твои предшественники тоже взывали к Исвархе, когда дети Найи начинали лакомиться их жизнями. А потом уже просто орали во весь голос… Да-да, царевна, не гляди на меня так! Ты не первая из арьев, кто удостоился чести попасть в это святилище. Сперва я лила кровь арьев, пытаясь разбудить Отца-Змея. Но я ошибалась. Ваша кровь ему, конечно, по нраву, но, чтобы открыть глаза Змея, нужно снадобье посильнее. И однажды я поняла — мне нужна кровь тех, кто их и закрыл. Кровь Афайя! И вот он, Ширам, — худший из предателей своего народа. Всю жизнь он отдал службе нашим врагам — и даже теперь не хочет успокоиться! Мало того что он поднял знамя Солнца над своим собственным войском — он привез еще и тебя!

— Я слышала, — как можно спокойнее заговорила Аюна, — что сестры Найи — мирные целительницы и повитухи, стоящие в стороне от вражды сааров…

Сидха расхохоталась.

— Знаешь, почему ты до сих пор не там? — Она указала на озеро. — Мы ожидаем Ширама. Думаю, Янди успела достаточно растравить ему душу… Я хочу, чтобы ты увидела, как твой супруг корчится от змеиного яда, — это именно то, что он заслужил. А потом и ты с ним соединишься. Если Мать Найя в самом деле связала нити ваших жизней — нынче же вы вместе отправитесь в ледяной ад!

— Это вы все отправитесь в ледяной ад! — закричала Аюна, вскакивая на ноги. — Змеепоклонники! Убийцы! Вы все прокляты!

— Где Ширам? — недовольно проговорила Сидха. — Эта девица раздражает меня, я уже готова отдать ее детям Найи первой… А, наконец-то! Почему так долго, Янди?

Янди, в одеянии найины, легким шагом появилась из темноты.

— Что ты делаешь, тетя? — укоризненно спросила она.

— Я не вижу саарсана, — холодно произнесла Сидха.

— Отпусти Аюну, и я скажу, где он.

— Что я слышу, Янди? — опешила верховная жрица, пораженная словами племянницы. — Опомнись! Или ты забыла: мы вырастили и воспитали тебя, полукровку, дочь раба…

— Как не повезло! — притворно огорчилась Янди. — Дочери рабов коварны, неблагодарны и лишены всякого благородства. То ли дело высокородные найины! Те никогда не лгут…

— Довольно! — рявкнула Сидха. — Выкиньте ее отсюда!

— Кто же это сделает? — послышалось у входа в пещеру.

«Даргаш!» — узнала знакомый голос Аюна, мгновенно переходя от отчаяния к ликованию. Один за другим на берег подземного озера выходили воины Афайя. Они были готовы к бою, но, увидев перед собой лишь нескольких женщин, столпившихся вокруг верховной жрицы, остановились и опустили оружие.

— Ты спросила, где Ширам, — заговорила Янди. — Так вот, он сейчас на подворье у реки. Ему еще малость не по себе, но…

— Дрянь! — закричала Сидха. — Это ты показала мужчинам дорогу в запретный храм?

Верховная жрица повернулась к воинам, и ее голос вновь зазвучал властно и резко:

— О чем вы только думали, несчастные?! После такого кощунства Мать Найя отвернется от вас навечно! Немедленно удалитесь, а я буду молить ее, чтобы она простила ваше неразумие…

— Там, снаружи, кроме воинов саарсана, большой отряд Арза-Бану, — заговорил выступивший вперед Даргаш. — Саари утверждает, что найины этого храма одержимы злыми дивами. Сам Храваш, владыка ледяного ада, внушил им мысль принести в жертву саарсана. Все вы будете казнены, чтобы ваши чудовищные обряды не навлекли несчастье на Накхаран!

— Кто посмел обвинить нас?!

Даргаш прижал правую руку к груди и чуть склонил голову:

— Верховный жрец Отца-Змея.

— Но… Его никогда никто не видел…

— Я видел. — Даргаш подумал и добавил: — Уже дважды.

— Помилуйте нас! — воскликнула вдруг одна из найин, простирая руки к воинам.

— Молчать! — закричала Сидха.

Она отступила на самый край обрыва и окинула воинов таким взглядом, что все попятились. Каждый из них потом клялся, что глаза верховной найины озарились холодным синим огнем. Чужим, незнакомым голосом Сидха прорычала:

— Я сама разбужу Змея!

И сделала шаг назад.

* * *

— Сегодня счастливый день, — переводя взгляд с Даргаша на Янди, проговорила Аюна. — Меня не бросили к змеям, а еще я смотрю на вас, и на душе делается тепло. Поистине Исварха улыбнулся нам и развеял мрак! Даргаш, разве я не права?

— Ты права, госпожа, — ответил накх. Он не сводил глаз с Янди, словно боясь, что сейчас отвернется на миг — и девушка исчезнет. — Я молил Мать Найю, чтобы она позволила нам встретиться в будущих жизнях. Признаюсь, я желал, чтобы это произошло поскорее. Но милость Найи беспредельна! Я искал в храме саарсана, но нашел тебя, родная…