– Во-первых, Нина Витальевна, не завидуй, – перебил Андрей. – Ты женщина привлекательная, с легкостью устроишь личную жизнь и даже сделаешь более привлекательными рабочие часы. Во-вторых, со свидетельницей Ключевской у меня ничего нет и быть не может. Пусть она хоть трижды совершеннолетняя – все равно не мой тип. Да и возраст не мой. Не знаю, зачем об этом тебе рассказываю…

– Лучше бы не рассказывал, – согласилась напарница. – Разочаровал ты меня, Андрей Николаевич. Но она ведь еще не уехала? – глазки Елисеевой хитро заблестели.

– Не уехала, – согласился Андрей. И добавил непонятно зачем (видимо, чтобы отстала): – И все у нас еще может случиться. Сама, так понимаю, личного счастья пока не обрела? – Он плавно вывернул руль. Дорога уходила вправо, вместо скал простирались каменные лабиринты, в свет фар попала желтая палатка очередных «дикарей». Видимо, любители альпинистского спорта – зачем еще жить в горах, если рядом море?

– Зачем мне личное счастье? – вздохнула Елисеева. – Главное – приносить радость окружающим, работать, работать и еще раз работать… Думаю, уеду из этого городка. Не в этом году, так в следующем. Море надоело, перспектив никаких. Двоюродная сестра живет в Краснодаре, работает в информационном центре тамошнего УВД. Зовет к себе, говорит, что выбьет мне теплое местечко с перспективой карьерного роста…

– Ну а что, хорошее дело, – поддержал Светлов. – Чем выше мы поднимаемся по служебной лестнице, тем больше приносим пользы людям. – И задумался: все ли правильно сказал? Напарница тоже задумалась.

«Волга» незаметно сделала петлю и вернулась на шоссе. В свете фар забрезжил выезд. Андрей притормозил, начал поворачивать. Знакомая дорога, пропасть за полосатыми столбами. Темнота сгустилась, уплотнились облака, закрыли луну. Андрей переключил передачу, прибавил скорость. Дорога уходила вправо, за скалу. Никого, пустая трасса. На дорогу вышел человек в форме автоинспектора, поднял жезл! Елисеева ахнула:

– Не останавливайся…

Вот тебе здрасьте. Не останавливаться? Тогда зачем они здесь? В горле пересохло, сердце забилось, как полковой барабан. Он резко нажал на педаль тормоза. Мужчина в форме сместился на обочину, чтобы его не задел автомобиль. Слева за скалой стояла легковая машина – возможно, с символикой ГАИ, но неточно. И там кто‐то шевелился, оторвался от капота. Двое! Может, настоящие гаишники? Машина остановилась, салон тряхнуло. Поскрипывала крошка под ногами – инспектор неторопливо приближался. Еще один возник справа, у двери, за которой сидела Елисеева.

– Что делать, Андрей Николаевич? – прошептала сотрудница.

– Оружие в руке?

– Да…

– Не свети пока, сунь между ног, дверь не открывай и ни в коем случае не выходи, пока я сам не выйду. Это могут быть и не наши преступники…

– Здравствуйте, гражданин, – глухо прозвучало снаружи. – Окно откройте, пожалуйста.

Андрей опустил стекло сантиметров на десять. Пистолет лежал под бедром – с патроном в стволе, но поставленный на предохранитель. Опустить флажок – дело нехитрое. Инспектор выглядел как настоящий – во всяком случае, в полумраке. Справа колебался еще один, нагнулся, включил фонарь, обозрел содержимое салона. Елисеева сидела ни жива ни мертва, щурилась от яркого света.

– Командир, мы что-то нарушили? – спросил Светлов.

Инспектор тоже включил фонарь, осмотрел суровый профиль водителя.

– Старший сержант Зиганшин, – козырнул гаишник. – Документы, пожалуйста, и на машину тоже.

Он точно видел, как гаишники переглянулись – быстро, поверх машины. И тот, что находился рядом, кивнул напарнику. Темно, а заметил, поскольку глаз набит.

– Послушай, командир, может, как-то решим? – начал ломаться Светлов. – Права есть, а вот на машину… Знакомый дал покататься, ведь не каждый день на такой красотке проехаться можно, да еще и безнаказанно… В натуре, командир, давай по-мирному, по-семейному, так сказать…

И снова эти двое переглянулись.

– Так, гражданин, выйдите из ма…

Андрей ударил дверью, не давая инспектору времени достать оружие. Служивый ахнул, отшатнулся. Светлов ударил снова, выскочил наружу. Выпрыгнула Елисеева с табельным в руке, звонко закричала:

– На землю! Уголовный розыск, стреляю без предупреждения! Ложись, сука!

Непонятно, что там происходило, можно только предполагать. Но вроде Елисеева контролировала ситуацию. Инспектор хрипло дышал в шаге от Светлова, согнулся пополам, пытался расстегнуть кобуру. Андрей ударил ладонью – чтобы просто оглушить. Парня завертело, он отшатнулся к скале, упал на спину.

– Лежать, не шевелиться, работает МУР!

И ведь не соврал. Трясущимися руками гаишник вынул из кобуры пистолет, отбросил. Попятился с поднятыми руками от капота второй – за ним шла Елисеева со стволом.

– На землю! – Гаишник рухнул рядом с товарищем.

– Мужики, вы что, охренели? – выдавил первый, пытаясь принять сидячую позу. – Что вы себе позволяете? Мы на службе!

– Заткнись, – процедил Светлов. – Представь, мы тоже. Так, оба документы достали и бросили мне под ноги.

– Мужики? – озадаченно сказала Елисеева и почесала висок мушкой пистолета. – Ты что, дружок, не видишь по ночам ни хрена?

– Такая уж судьба твоя, Нина Витальевна, – злобно хохотнул Андрей. – Ты и лошадь, ты и бык…

Он задумчиво освещал сидящих на земле инспекторов. Кажется, погорячились. Парни лет по тридцать, на бандитов не похожи, одеты по полной форме, а машина, стоящая в стороне, имела символику государственной автоинспекции. Гаишники, чертыхаясь, вытаскивали документы, бросали под ноги.

– Проводится операция по задержанию особо опасных преступников, – объяснил Светлов. – Вы, товарищи, как нельзя лучше соответствуете описанию.

– Да неужели, – фыркнул второй. – Ты, друг, с дуба рухнул? Шары протри – и готовься к неприятностям. Они начнутся уже утром. Отдельный батальон постовой дорожной службы, город Геленджик, сержанты Зиганшин и Хачатуров, работаем по усилению данного участка, приказ майора Румянцева.

Документы, просмотренные в свете фонаря, вопросов не вызвали. Знатно оконфузились.

– Ну что, мы встаем? – спросил Зиганшин.

– Полежи пока. Коллега, будьте любезны, свяжитесь по рации с дежурной частью, пусть уточнят у коллег из ГАИ, работает ли на данном участке данный экипаж. И как они вообще выглядят – эти Зиганшин и Хачатуров.

– Вот дурень-то, – проворчал второй. – Слышь, Артур, мы тут, оказывается, особо опасными преступлениями занимаемся. Да еще и машину гаишную свистнули.

– Воздержитесь от критики, – посоветовал Андрей. – А то имею полное право врезать еще раз.