два человека. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

– Я никого не убивал, – сквозь зубы процедил тот.

– Ты убил детеныша волшебного зверя, – невозмутимо продолжил герт. – А другого похитил, что само по себе серьезное преступление. Пострадали горожане и город. Повезло еще, что больше никто не погиб.

– В рогах мохнорога волшебная сила, – хмуро отозвался Бругх. – Одни я думал продать, другие подарить тебе, правитель.

– На что они мне сдались? – пренебрежительно ответил Барг. – В его рогах, мне думается, волшебной силы не больше, чем в рогах оленя или коровы. – Седые брови герта сошлись на переносице. – По закону я обязан тебя казнить. Но твой отец был великим следопытом. Лучшим в Хольтэсте. Что бы он сказал, увидев, что натворил его сын?

Бругх молчал, только плечи его болезненно дернулись.

– Я обещал твоему отцу сберечь тебя, но, как видно, не сберег. – Барг тяжко вздохнул, окинул охотника задумчивым взглядом и, наконец, изрек: – Я не хочу обагрять руки твоей кровью, Бругх, сын Борха. Однако за свои преступления ты ответишь сполна. – Он кивнул стоявшим на изготовку стражникам: – Заприте его в темнице. Покуда я жив, света белого ему не видать.

Два стражника разом подхватили охотника под руки и повели его к выходу. Бругх и не подумал упираться, но лицо его внезапно стало серым от страха. Охотнику, привыкшему зверей сажать в клетки, самому угодить за решетку было смерти подобно.

Почтительно поклонившись герту, Брав тоже направился к выходу. Миновав замковые ворота, он пересек разрушенную площадь и скоро вышел к стенам родного дома.

Подле входа его уже поджидали двое мальчишек. Гухт играл с резным коником, а Берцх, едва завидев стражника, опрометью бросился ему навстречу.

– Что порешили? – вопросил он.

– Будет в темнице сидеть до скончания века, – ответил Брав, похлопав его по плечу.

Берцх нахмурился сперва, но, раздумав немного, вскинул не по-детски серьезные глаза.

– Да, так оно, наверно, лучше. Анцха бы не захотела лишнюю кровь проливать. – Ухватив меньшего брата за руку, он низко поклонился.

– Благодарим тебя за помощь.

Брав только рукой махнул.

– Да полноте, пустое. – И вдруг прищурился. – А вы куда это, голубчики, собрались?

– Куда-нибудь, – отозвался Берцх. – Дольше вас обременять не станем.

– Оставь-ка эти глупости, парень, – нахмурился Брав. – Идти вам некуда – пропадете. А у нас найдутся для вас и постели, и места за столом. Пойдете к нам жить?

Берцх лишь смущенно плечами пожал. А Гухт оставил коника и с надеждой поглядел на стражника.

– Стало быть, остаетесь, – подытожил тот. – Братьями вас называть стану. – Он спохватился. – Да, вот еще.

В руке у него откуда ни возьмись появился небольшой нож, который он сыскал тогда подле тела Анцхи, в лесу. Брав протянул его Берцху.

– Бери. Твоя сестра им владела. Думаю, она бы захотела, чтобы он достался тебе.

Мальчик принял нож, в зеленых глазах его читалась безграничная благодарность.

– Только ты с ним поосторожней будь, – добавил Брав. – Лишний раз, как давеча, не размахивай. Да не порежься. – Стражник щелкнул пальцами. – Надо будет тебе ножны для ножа спроворить.

* * *

Хейта и ее спутники стояли на широкой прогалине в дремучем осеннем лесу. Перед ними замшелым холмом высилось тело мохнорога, тельце детеныша притулилось подле него маленькой кочкой.

Во все стороны от них простирался Поднебесный хребет. Позади возвышался зубчатый утес – точно обломок корабля, застрявший посреди шумных вод. Далеко внизу пестрым покрывалом распростерлась уединенная долина, через нее вольно несла свои воды серебристая река.

– Перемещающий камень, – изумленно выдохнула Хейта. – Я только в сказках о них читала. Да и то не в людских, в пастырских. Не знала, что такие камни взаправду существуют.

– Может статься, это единственный, – ответил Гэдор. – О других мне слышать не доводилось. Мы зовем его Странник.

– Как он к вам попал? – спросила Хейта.

Гэдор загадочно улыбнулся.

– Это долгая история. Не ко времени сейчас.

Внезапно детеныш мохнорога пробудился и сел, зевая во все горло. Обернулся к мамаше и радостно затявкал. Та тоже зашевелилась.

– Отойдем-ка мы подальше, – благоразумно предложил Гэдор. – Она, конечно, напасть не должна. Но еще затопчет на радостях.

Путники полезли наверх по каменистому склону и очень скоро выбрались на отвесный утес. Серый каменный нос его был совсем голым, а дальше кости земли покрывали кудрявые травы и непроглядной стеной высился лес.

Скоро стало ясно, что совет Гэдора пришелся как нельзя кстати. От тяжелой поступи матери вся прогалина ходила ходуном. Вдоволь наигравшись с детенышем, она, наконец, решила углубиться в лес.

– Дикие земли, – произнесла Хейта. – Это ты здорово придумал. Край глухой и заброшенный. Здесь им самое место. Тут ведь прежде обитали химеры?

Гэдор коснулся ее задумчивым взглядом и кивнул.

– Тогда его и звали Краем химер, а Дикими землями прозвали позже, уже после всего…

Хейта огляделась.

– А здесь хорошо.

– Да, – отозвался Гэдор. – Я люблю это место. Здесь спокойно и тихо. И как-то дышится по-другому. Свободно. Я знаю, много печали с ним связано в прошлом. И здесь не селится никто – говорят, не к добру. А мне оно отчего-то по сердцу.

На лицо Хейты внезапно пала тень. Гэдор тотчас приметил это.

– Что не дает тебе покоя?

Она помолчала.

– Я видела Анцху во сне, – проронила, наконец. – Еще до трагедии. Я вижу вещие сны. И мне все думается… Если бы я только поспела к городу раньше. Если бы шла скорей. Если бы не свалилась тогда от усталости подле самого Хольтэста, я бы смогла ее от смерти спасти.

– Ты слишком строга к себе, – ответил Гэдор. – Уверен- ты сделала все, что было в твоих силах.

– Но этого было недостаточно, – упрямо сказала Хейта. – И Анцха погибла. А следом за нею и Плахт. Кто знает, сколько еще людей пострадало в городе. И я не смогла этого предотвратить.

Гэдор задумчиво поглядел вдаль и заговорил, старательно подбирая слова:

– Знаешь, мы ведь не первый год странствуем вместе и помогаем тем, кто попал в беду. Я, конечно, не все еще премудрости постиг, но кое-что все же усвоил. – Он вздохнул. – Порой, как бы сильно мы ни старались, как бы сильно ни желали чего-то, что бы мы ни делали, – все равно проигрываем. Пока помогаем в одном месте, зло творится в другом. – Он поглядел на Хейту в упор. – Тебе нужно понять одну вещь и усвоить ее на всю жизнь. Ты не можешь спасти всех. Но ты можешь попытаться. Спасти как можно больше тех, кому нужна помощь. В Хольтэсте ты спасла нас, спасла волшебных зверей, сберегла мальчика от поступка, о котором бы он