- Да не влюблен он! - взвыла Вера, запуская пальцы в свои рыжие кудри. - Это просто охотничий инстинкт. И я не знаю, как от него отделаться!

- Элементарно, - пожала плечами я. - Пойди с ним наконец на свидание. Котов же бабник! Пара встреч - и он сам остынет. Или ты как раз этого не хочешь?

Она молчала, а я хлопнулась на диван, раскинула руки и посетовала:

- Ну вот, меня уму-разуму учишь, а сама с поклонником управиться не можешь.

Вера налила себе коньяка, но пить не стала. Присела на подоконник, слепо глядя на охапки цветов.

- Легко судить со стороны. Как и вести себя спокойно и правильно с теми, на кого тебе наплевать. А когда человек тебе дорог... - Она умолкла и выпила коньяк, как воду. - Я влюбилась, Ань. В бабника, который сегодня тут, а завтра там. Потому и бесилась, что ты отталкиваешь Артема. Который никого, кроме тебя, в упор не видит. Который готов пылинки с тебя сдувать. А, что тут говорить!

Я сглотнула ком в горле.

- хороши мы с тобой, правда? Как там, девушки любят плохих парней? Сначала я с Шемиттом, теперь ты с Котовым...

- Любят? - переспросила Вера и дернула плечом. - В этого дракона ты, уж прости, разве что слегка влюблена. Самую малость. Ты скорее почувствовала себя уязвленной, оказавшись лишь очередным номером в списке.

- Знаешь, - сказала я с досадой, - в чем неудобство дружбы с вельвой? Всегда-то она все знает...

- Но не всегда говорит, - подхватила Вера. - Извини, но я могу говорить, только когда меня спрашивают. Ты же знаешь.

Я вздохнула.

- А я не спрашивала... Сама дура, точно. хорошо, зато теперь спрошу. Думаешь, у нас с Артемом получится?

- Думаю, - ответила она мне в тон, - что вы оба шарахаетесь друг от дружки и тупите, как школьники. По-моему, вернейшее доказательство, что вы друг к другу неравнодушны.

Я подумала немного... и показала ей язык.

Да-да, я взрослая серьезная женщина. Адвокат. А нечего тут!..

***

Уже по дороге в суд я с досадой обнаружила, что оставила в офисе кое-какие документы. Пришлось за ними заезжать, хотя с большей охотой я заглянула бы в гости к тигру-людоеду.

В консультации дежурила Фарлай Фейруларс - грузная гоблинша в летах и со скверным характером. Обычно в досье к этому прилагается «не замужем» или «разведена», однако Фарлай давным- давно окрутила коллегу, которого теперь надежно держала под каблуком своих туфелек сорок пятого размера.

Меня она поприветствовала подозрительным взглядом, явно выискивая повод затеять очередную склоку. Откровенно говоря, я стараюсь вообще не пересекаться с Фарлай, но не всегда получается.

Вежливо поприветствовав коллегу, я тут же заперлась с четой Русовых во второй комнате, хотя это меня не спасет: Фарлай воспринимает чужих клиентов как личное оскорбление.

- Работа кипит? - язвительно поинтересовалась коллега, скрещивая на груди монументальные руки. - А ты все цветешь!

- Спасибо! - Я постаралась принять доброжелательный, но очень занятой вид. Мол, никак не могу остаться дольше, чем на несколько минут. И соврала: - Ты тоже хорошо выглядишь...

- Но ты явно поправилась! - безжалостно продолжила она, сердито блестя глазами. - И седина вон у корней поблескивает... Какая интересная сумка! Бабушкино наследство?

- Прабабушкино! - «призналась» я и добавила доверительно: - Между прочим, это теперь модно. Называется «винтаж» и стоит немалых денег.

Пока коллега хватала ртом воздух, соображая, чем бы еще меня уязвить, я демонстративно взглянула на часы и заторопилась.

- Ой, извини, мне пора. Совсем опаздываю! - И рванула к выходу, уже с порога пожелав: - Счастливого дежурства!

***

Толпа у суда была похлеще, чем когда слушалось дело дракона и девственницы.

хель возвышалась над скопищем людей, как одинокая сосна среди подлеска. При виде меня она с явным облегчением чуть расслабила плечи. Неужели боялась, что я не приду?

- Я тут! - прогудела она и торжествующе помахала папкой, которая выглядела в ее ладони не крупнее листа блокнота.

- Вижу, - пробормотала я, пробираясь сквозь толпу.

Судя по неприязненным взглядам, немалую ее часть составляли истцы, свидетели и сочувствующие. Впрочем, и просто желающих поглазеть на хель было много.

хель была как всегда немногословна. Сунула мне папку и буркнула:

- Вот!

Я пролистала бумаги (кое-что заставило меня высоко поднять брови) и с трудом сдержала широкую улыбку. Шемитт все-таки выполнил свое обещание! А что лично не пришел... По правде говоря, я была этому только рада.

- С этим, - я понизила голос, чтобы нас не расслышали, - мы можем попробовать обойтись вообще без рассмотрения дела.

- Ну, попробуйте, - пожала широченными плечами хель. - Не согласятся.

Я не стала интересоваться причинами столь пессимистичного настроя. Нашла взглядом коллегу - о, знакомое лицо! - и направилась к нему. Адвоката в толпе клиентов можно узнать без труда, особенно если глаз наметан.

- Добрый день, господин Стахов. - Я чуть улыбнулась. Кажется, мне повезло. С коллегой мы несколько раз сталкивались в процессах, и я оценила его ум и манеру не лезть на рожон без нужды. - Если не ошибаюсь, вы представляете интересы истцов по иску к хель Мист- иссе?

- Вы не ошибаетесь, - ответил флегматичный господин средних лет, чуть наклонив уже полысевшую голову. - Добрый день, госпожа Орлова.

- Я хочу предложить урегулировать дело миром, - с места в карьер начала я. - Как вы на это смотрите?

Он покосился на стайку клиентов - степенная гномская семейная пара, бабка с клюкой и молоденькая гоблинша - и поинтересовался:

- Ваши предложения?

Я не стала ходить вокруг да около.

- Вы просите оставить иск без рассмотрения, и подписываете согласие на расселение. В ближайший месяц-два все жильцы получат отдельное жилье.

Коллега оглянулся на разом загомонивших клиентов и извинился.

- Простите, нам нужно обсудить.

Я только кивнула. Ясно же, что такие решения адвокат за клиентов принимать не вправе.

Коллега негромко что-то объяснял, они экспрессивно высказывались.

- Как это - переехать? - возмущалась гномская пара. - Мы уже обои поклеили, и окно поменяли, и линолеум в коридоре. И что, это все кому-то оставить?

- Мне до работы добираться пять минут, - поддакивала гоблинша. - А вдруг переселят на другой конец города?

Бабка же потрясла клюкой.

- И что, хелька