Шрифт:
Закладка:
Артем наклонился, прижался лбом к моему лбу.
- Ладно, потом поговорим. Береги себя.
Он подхватил чемодан и запрыгнул в вагон.
Поезд загудел и медленно поплыл вдоль перрона.
- Только этого мне не хватало, - пробормотала я. Голова шла кругом. - Что на него нашло?
- Анька, ты просто дура! - вспылила Вера, которая все это время держалась в стороне и старалась не отсвечивать. - Иногда хочется взять тебя и!..
- И? - повторила я заинтригованно.
Мимо сновали люди.
- Отшлепать, - сказала Вера с досадой. - Ты ведешь себя, как ребенок.
- М-да?
Вера прищурилась.
- Прячешься под одеяло, - объяснила она свою мысль. - Чтобы не видеть очевидного. Ну что ты уперлась в эту свою дружбу? Не видишь, как у мужика крышу рвет?
Я молчала. Вспоминала. Как он целовал вчера. Как дернулся от моего «друг».
Слепой я не была. Как бы - временами - ни хотелось.
- Проклятье, - выдохнула я тоскливо. - Зачем он все портит?..
- Портит?! - воскликнула Вера и вытаращила глаза. - Ань, ты совсем, да? Такой мужик по тебе с ума сходит! А ты...
- Как ты не понимаешь? - перебила я резко. - Друзья могут стать любовниками. Но бывшие любовники снова друзьями уже не станут.
Она всплеснула руками.
- Это ты мне говоришь? Я вообще-то со всеми тремя своими бывшими мужьями в хороших отношениях , если ты забыла.
Я дернула плечом. Перрон почти опустел, только мы двое по- прежнему спорили сердитым шепотом.
- Это другое. Мы с Артемом вместе с самого детства. Рисковать дружбой ради сомнительной интрижки? Уволь.
Вера прищурилась, тряхнула рыжей гривой.
- Интрижки? Ань, тебе напомнить, как он пытался за тобой ухаживать? Сколько вам тогда было? Лет двадцать?
- Восемнадцать, кажется, - ответила я раздраженно. - Слушай, я...
- Сейчас тебе тридцать. Двенадцать лет - не многовато ли для интрижки? Знаешь, я не лезла. Думала, это ваше дело. Но Ань, хватит уже издеваться над мужиком, а?
Я зажмурилась до ярких кругов перед глазами. Сказала глухо:
- Я не хочу его потерять.
- Эм. Поправь меня , если я ошибаюсь. Ты не хочешь его потерять, поэтому делаешь все, чтобы отдалиться? Ань, ну что за детский сад?
Я молчала, потому что крыть было нечем.
- Просто боюсь, - созналась я наконец. - Что не получится, что будет хуже...
- Отлично, - одобрила Вера язвительно. - Поздравляю, ты махом перепрыгнула из детсадовца в старушку. Ань, это только у стариков впереди уже ничего хорошего не будет. И то возможны варианты. А ты молодая красивая женщина. Так откуда этот пессимизм?
- Профессиональное, - пожала плечами я. - Знаешь, сколько несчастливых семей проходит перед моими глазами?
- А умирают вообще все. И что теперь, ложиться и ждать смерти? Ладно, мне надоело. хочешь прятать голову в песок - валяй!
Она швырнула в урну носовой платок и быстро пошла прочь...
***
Выходные я провела, отключив все телефоны и дверной звонок. Только родителей предупредила и шикнула на Ната, который сунулся с расспросами.
Домовой надул губы и удрал на кухню, где с расстройства гремел посудой.
Я же прикидывала варианты. Смотреть грустное кино, рыдать и лопать мороженое? Выпить успокоительного и проспать все выходные? Звонить и жаловаться подругам?
К йотуну!
Я решительно распахнула гардероб. Что тут у нас?
Целый ворох платьев, костюмов, блузочек, половину из которых я уже толком и не помнила. Они были в полном порядке (этим занимался Нат), но некоторые просто вышли из моды, другие надоели, а третьи не сочетались с моим нынешним стилем.
Следовало разобрать все это богатство и определиться, что выкинуть, а что продолжать носить. Заодно будет повод купить обновки!
Ах, вещи! Сколько воспоминаний - то приятных, то болезненных - вы храните в себе! Вот в этом синем платье с ассиметричным подолом (с правой стороны он спускался до колен, а слева почти полностью открывал бедро) я была на институтском выпускном... А эту шелковую блузку я надевала на свидание с Шемиттом...
В складках ткани спрятана память о первом свидании и горьком расставании, о поцелуях и слезах, о победах и разочарованиях.
Оттого перебирать одежду в шкафу - это будто крутить в пальцах жемчужины приятных воспоминаний или острые осколки боли. Как быстро уходят радости и печали, оставляя после себя лишь этих безмолвных свидетелей и, конечно, память...
***
В понедельник у меня было дежурство. Поразмыслив, я не стала просить коллег меня подменить. Лучше отвлечься, чтобы прекратить переваривать и пережевывать свои чувства.
Решение оказалось вполне здравым.
Пока я объясняла мамаше с грудным младенцем тонкости взыскания алиментов, а потом успокаивала давнишнюю клиентку, которая проиграла дело в суде, моя душевная боль превратилась из острой в ноющую.
Летиция, умница, чуяла мое настроение и на глаза не показывалась.
Еще несколько посетителей спрашивали адвоката, однако по ходу дела выяснилось, что им нужен нотариус. Многие не знают, когда надо идти к адвокату, а когда к нотариусу. На самом деле тут все просто. Вопрос решаете мирно и по взаимному согласию? К нотариусу. Со спором и скандалом? К адвокату.
Разобравшись с делами, я покосилась на часы - и глазам не поверила. Только начало первого! Всегда так - время то отчаянно летит, снося все на своем пути, то вдруг почти замирает, растягиваясь бесконечными мгновениями. Кто выдумал, что время - величина линейная? Видимо, он никогда не ждал завершения тяжелого рабочего дня и ни разу не молил про себя, чтобы ночь с любимым длилась хоть чуточку дольше...
Грохот заставил меня очнуться и перестать клевать носом. В дверь колотили так, будто пытались вынести ее тараном.
- Войдите! - крикнула я, пока дверь чего доброго не разлетелась в щепки. - Не заперто.
- Извините, - сконфуженно прогудели из коридора, и в кабинет почти ползком забралась...
От невоспитанного: «хель! Смотрите, это же хель!» я удержалась, но глаза все-таки вытаращила. До сих пор видеть суровых обитательниц севера мне доводилось лишь издали, и надо сказать, что в тесном офисе впечатление она производила... неизгладимое. Теперь я поняла, что такое слон в посудной лавке.
хель растерянно заозиралась. Сдвинуться с места она бы, пожалуй, смогла. Главное, руками не махать, а то ещё меня пришибет. А вот стулья для посетителей ей решительно не годились. Еще бы! Они ведь не рассчитаны на три с половиной метра
