Шрифт:
Закладка:
— Отказываюсь.
— Я не прошу вас выступать на сцене. Просто покажите нам, как делать это правильно, какой видите эту роль… учитель.
Из-за последнего слова в глазах Эрика сверкнули искры. Девушка едва заметно улыбнулась, робко опустив взгляд в пол. Они оба слишком хорошо знали, чем заканчивался каждый урок.
Да и Эрик не слишком возражал, когда в постели Изабель случайно называла его учителем.
Призрак Оперы со злостью открыл либретто и поднялся со стула, зыркнув на сидящего у инструмента пианиста. Музыкант подскочил, ненароком обрушив пальцы на клавиатуру. От резкого звука труппа подпрыгнула на месте.
Хорошо же Эрик их выдрессировал. Изабель знала его несколько с иной стороны.
Мужчина остановил выбор на арии Джекила — фрагменте, в котором доктор остался в лаборатории в полном одиночестве. В этой сцене должен был впервые ненадолго проявиться Хайд.
Призрак Оперы поднялся, держа перед собой либретто, настраиваясь на роль. Закусив губу, Изабель наблюдала за ним, изучала актёрскую игру. И отметила для себя, что, когда Эрик превращался в другого персонажа, у него неуловимо изменялись взгляд, выражение лица, жесты, походка. Он действительно жил придуманным образом. Да и Призрака Оперы он играл в той же манере.
А настоящим становился либо в своей подземной гробнице, либо…
Неужели от голоса Изабель?
Девушка нахмурилась. И как раньше ей это не пришло в голову?..
Она перестала дышать, когда Эрик запел. Голос Джекила в его исполнении звучал, как нечто возвышенное, прекрасное, полное благородства и силы духа. Чудесное и мелодичное. За время своего заточения Изабель слышала, как Эрик пел, но это происходило на уроках, и он никогда особенно не затягивал исполнение.
Пение слишком сильно напоминало ему о прежней жизни.
Впрочем, как и ей.
Она наблюдала за ним, забыв обо всём на свете. Неважно, что вокруг Эрика был танцевальный класс без декораций, играл он так, что девушка живо представляла и лабораторию, и перелистываемые книги, и колбы с пробирками.
Изабель закусила губу. Она слышала шумные, прерывистые вздохи артисток, и её сердце иглой пронзила ревность.
Когда проявился Хайд, взгляд Эрика вновь изменился, стал свирепым, хищным и даже… затравленным? Интересная находка. Изабель решила оставить это в своём сценарии.
Голос Хайда звучал раскатами грома, бурей, стихийным бедствием. И от этого резкого, внезапного перехода Изабель пробрало до мурашек. Сейчас Эрик не играл Призрака Оперы, он был в совершенно иной, отличавшейся роли.
И его исполнение было выше всяких похвал.
Закончив, он подошёл к Изабель, сжал её ладонь, поцеловал костяшки пальцев, глядя в глаза девушки. Она вспыхнула.
— Вы довольны, госпожа режиссёр?
— Ах…
Она не нашлась с ответом. К Изабель ещё ни разу не приходили артисты, которым не требовалось объяснять свою задумку, которые были до того опытными и профессиональными, что моментально входили в нужный образ.
— Потрясающе, — выдохнула она, и её голос дрогнул. — Невероятно…
Эрик хмыкнул, глядя ей в глаза, мягко сжимая её похолодевшую ладонь. Сжав губы, Изабель перевела взгляд на труппу, потом на Призрака Оперы.
Он понял её без слов.
— Я уже сказал, что не буду выступать.
— Пожалуйста! — взмолилась она, прежде чем взять себя в руки. Исполнение Эрика до того потрясло Изабель, что она забыла о той натянутой вежливости, которую они проявляли друг с другом на публике. — Я уговорю продюсеров, договорюсь с костюмерами и гримёрами…
— Нет.
— Взамен я сделаю, что угодно!
Его лицо на мгновение застыло, но после Эрик недобро, хищнически улыбнулся, от чего по затылку Изабель пробежали мурашки.
— Я обдумаю ваше предложение, мадам де Валуа.
Изабель чуть крепче сжала его руку, прежде чем отпустить, чувствуя, как к щекам вновь прилил румянец. Казалось бы, после всего пережитого она должна была перестать смущаться Эрика, но он всегда знал, как застать её врасплох.
Вернув ей сценарий, Эрик вернулся на свой стул, скрестил руки на груди, закрыл глаза. Изабель выдохнула, веля себе успокоиться. Вот только рядом с Эриком сделать это было сложно.
Сев на стул рядом с мужчиной, Изабель приказала артистам начинать. Выбрав фрагмент из сценария, они зачитывали его перед девушкой, показывали своё видение роли. Изабель, глядя на них, делала пометки в записях, составляла список актёров и ролей. Всего в Lacroix работало больше ста артистов, часть из них одобрил продюсер, а режиссёру осталось только разобраться с толпой избранных.
И Эрик закатывал глаза из-за каждого артиста. Но, по крайней мере, он не говорил ни слова, хотя и был мрачнее тучи.
На прослушивание ушёл почти весь рабочий день. Некоторых артистов Изабель вызывала по нескольку раз, сомневаясь на их счёт, заставляла их пропевать особо сложные арии. Когда она закончила, труппа едва ли не валилась от усталости.
Мысленно Изабель обругала себя за дотошность. У многих артистов через пару часов выступление — театральный сезон не подошёл к концу — а она загоняла их до полусмерти.
Эрик старательно изображал скуку и дрёму. Вздохнув, Изабель тронула его за плечо.
— Просыпайтесь, мсье, зрители разошлись, вам больше не перед кем отыгрывать невыносимого козла.
Он поднял на неё сонный взгляд.
— Прошу меня извинить, мадам, — произнёс мужчина, поднявшись. — Я всегда хорошо засыпал, считая блеющих овец.
— Мсье, — вздохнула она, — вам кто-нибудь говорил, что ваши манеры оставляют желать лучшего?
— Мадам, — он мягко сжал её руку, с ехидством улыбаясь, — будь у меня манеры, вы никогда не обратили бы на меня внимание.
Призрак Оперы хотел было поцеловать её, даже приблизился для этого, но его взгляд упал на список артистов. Мужчина забрал его, пролистал и от досады покачал головой.
— Что?
— Чтобы заставить Косет звучать правильно в такой роли, тебе нужно будет прыгнуть выше головы, жизнь моя, — он нахмурился. — Где Джекил?
— Я на него смотрю.
Он скосил взгляд на девушку, из-за чего она хитро, с подчёркнутым коварством улыбнулась.
Эрик нахмурился, глядя на неё, бросив список на один из стульев. Он был настолько недоволен её решением, что его лоб вновь прорезала та самая морщинка.
— Если только ты сыграешь главную женскую роль, — ответил он. — В противном случае даже не мечтай вытащить меня на сцену.
Изабель вздохнула. Звуки за закрытой дверью окончательно стихли. Они остались наедине, и теперь она могла позволить себе хотя бы называть его по имени.
— А если я соглашусь? — девушка приблизилась настолько, что между ними не осталось и миллиметра свободного пространства.
— Не согласишься, — негромко, вкрадчиво произнёс мужчина. — Хотя бы потому, что я лично повешу каждого зрителя, который рискнёт подарить тебе цветы.
Изабель заключила его в объятия, наклонила голову набок.
— А если я их
