Я усмехнулся. К своему ужасу, я не мог больше ничего изобразить – нечего было.

– Как милосердно с твоей стороны, – пробормотал я. – Интересно, как тебе хватило пары месяцев, чтобы заставить народ забыть то, что в моём рождении виновата ты?

– Я заплатила за свои грехи сполна. – Она впервые опустила взгляд – всего на мгновение, – после чего тут же оговорилась: – Я служила на благо Вондерландии всю свою жизнь. А что сделал ты?

Она тяжело дышала полной грудью, точно пушась, как птенец. Как капризный ребёнок, который, несмотря ни на что, верит в свою очевидную ложь.

– Вероятно, я сделал побольше тебя.

Я обернулся к людям. Они не услышат ни одного слова. Но сказать это – мой долг.

– Мне не нужны оправдания, – воскликнул я. Мой голос, будучи голосом кесарского потомка, был поставлен – главный просчёт Вондеров. – У меня был святой долг перед Богиней.

Вондерландцы даже не дали продолжить. Шум, гам, крики. Естественно, никого это не волновало. Я мог сказать что угодно – всё равно никто не услышит. Но я должен сказать.

Вдруг в воздухе послышалась мелодия. Она быстро наросла – и «взорвалась» звуком. Я вскинул взгляд: по лестнице, минуя испуганных легионеров, поднялся Джант. В его руках сиял волшебный инструмент: точно гитара, но странной угловатой формы и разукрашенная в яркие броские цвета. Пламенная шевелюра воспылала. Почему ему никто не помешал?..

Я обернулся к матери. Давно – а может, и никогда – я не видел на её лице такого шока.

Последний аккорд – и гитара исчезла. Джант поднялся и раскинул руки, усмехаясь.

– Прошу простить, кесарь Флавия, но я не мог остаться в стороне перед такой несправедливостью. – Поклонившись, он кивнул и мне: – И ты прости, Феникс, что вмешался. Вот такой вот я.

Феникс. Моё настоящее имя. Я улыбнулся, тысячу раз жалея, что попытался «заткнуть» своего наследника.

– Директор… Бессмертный директор Джант? – пролепетала мать. – Вондеры слагали о вас легенды…

– Тише, тише, – чуть повёл руками тот. – Мы не хотим, чтобы люди сразу поняли, кто я.

– Н-но вы…

– Надеюсь, вы по старой памяти предков окажете мне одну услугу? – Дождавшись ошарашенного кивка, Джант продолжил: – Дайте ему высказаться. Может быть, он виноват и совершил ошибку. Но вы ведь не тиран и дадите ему защититься, верно?

Мать вздохнула, раздувая ноздри. Посмотрела на меня и на Джанта, туда-обратно. И опустила голову.

– Но только ради вас. Вы будете нам должны.

– О, безусловно, я буду только рад сотрудничеству.

Джант вернулся в толпу. Народ, ошеломлённый, даже не на наш разговор.

– Внимательно слушайте слова обвиняемого! – не вполне искренне прервали гомон толпы легионеры.

Я вздохнул. Если бы не Джант, то что бы я и вправду делал?

– Я… Как я и сказал: на меня возложен святой долг!

Нельзя запнуться. Каждое слово важно.

– Мир умирает. Водерландцы! Вы же видите бури. Вы видите смерть каждый день. И боретесь с ней до последнего! Я не мог на это смотреть. И Богиня тоже. Она дала нам шанс всё исправить! Всем вместе! Реликвия попала ко мне не просто так. Как раз для того, чтобы вам помочь! Чтобы у меня появилось пламенное сердце. Да, я исчез из жизни Вондерландии. Но я не бежал. Я воспользовался пламенным сердцем, чтобы собрать наследников. Собрать силы других стран. Вы слышали о них только в сказках, а я их увидел. Они прекрасны! И они тоже хотят спасти мир. И вас! Скоро мы соберёмся и пойдём к Богине. Наследники всё исправят. Я собрал их. Только от вас зависит, смогу ли я исполнить свой долг и отвести наследников, чтобы они спасли нас. Но если вы считаете меня виновным… так тому и быть.

Я склонил голову. В толпе – тишина. Конечно же, для них это всего лишь слова. Но, кажется (или это всего лишь мои иллюзорные надежды?), замолчали они не просто так.

– Народ, вы услышали! А теперь – конец нашим мучениям.

Я склонил голову. Неужели я ожидал чего-то другого? Сжав кулаки и стиснув зубы, я пытался сдержать влагу в глазах.

Неужели я тут и умру? На что я рассчитывал? Почему пошёл вперёд? Мать никогда бы не простила. Никогда бы не поняла.

– Пора вернуть то, что всегда нам принадлежало. – Мать обернулась и показала рукой куда-то во тьму колонн. – Юстия Флавия Вондер!

Я вскинул взгляд. Юстия! Моя маленькая Юстия! Точь-в-точь мама. Крохотный, но крепенький орлёнок с большими круглыми глазами. Светлые волосы сложены в большую причёску, а на тонком теле нарядная туника. Как же ты, Юстия, вынесла эту муку – долгие, явно затянутые прихорашивания?

Она шла как настоящая наследница. Она и есть настоящая наследница. Когда она оказалась совсем близко, я упал на колени.

– Сестрица, – улыбнулся я, потянувшись к ней, но Юстия отступила.

– Феликс. – Гордо вскинула нос, прямо как мать. Только я, её брат, мог оценить всю аляповатость её жеста.

– Я скучал по этой напыщенной свинке.

– Я не напыпщ… пыщенная свинка!..

Её элегантность как рукой сняло. Я бы рассмеялся, если бы не замечание матери:

– Юстия, пора повзрослеть.

– Да, мама.

Как холодный нож, слова разрезали пространство между нами, и сестра отступила, потупившись.

– Момент настал! Юстия Флавия Вондер, истинная наследница кесарского престола, наконец вернёт свой законный дар!

– Слава справедливости! Слава Вондерам! – пророкотали легионеры, а за ними подтянулся и народ.

Я поднял взгляд на Юстию. Та – на меня. Между нами оказалась стена дворцовых священников. Они положили в руки Юстии какое-то приспособление – кажется, маленькую сферу из чистого волшебства. Вероятно, чтобы передать всю мою магию ей.

Юстия опустила свои глубокие, ясные глаза. Неужели это слёзы блеснули в них?

– Знаешь, Юстия, если мою жизнь заберёт такая добрая девочка, как ты, я даже не обижусь, – улыбнулся я.

– Тебе необязательно так говорить, – пробурчала она. – Таков порядок.

– Не волнуйся. Я никогда не буду винить тебя ни в чём. Даже в том, что ты должна сделать прямо сейчас.

– Н-но я… не хочу.

Сфера в её руках задрожала.

– Ты должна. – Я потянулся к ней ближе. – Юстия, я не могу допустить, чтобы из-за этого ты стала таким же изгоем, как я.

– Я… прости меня.

Она протянула руки. Впервые сердце заколотилось: рядом с Юстией я и забыл, что нахожусь на волосок от смерти. Но что-то должно случиться. Что-то! Я не могу умереть вот так. Не могу…

Я сжался, плотно закрыв глаза: я не могу разрушить судьбу сестрёнки, не могу.

Неожиданно – свет. Не от сферы. Совсем другой. Но я его узнавал из тысячи – уже не в первый раз.

Сфера выпала из рук Юстии, и та взглянула на меня. А я улыбнулся ей. Я знал, что что-то случится! Я знал!

– Юстия, – проговорил я, беря её руки в свои, – ты избранная наследница. Я говорил о тебе. Ты спасёшь свою страну и весь мир.

– Не может быть…

Мягкий, как шёлк, тихий, как волны вокруг подводного массива, свет разливался от неё, подходя ей гораздо больше вычурных нарядов и громоздких причёсок. А ещё ей шло детское удивление – искреннее, о котором взрослый может только мечтать.

Но свет потух. Чужие тёмные руки забрали, утащили Юстию, и я рванул к ней, но не смог её коснуться. Вместо этого меня дёрнули назад и развернули лицом к матери.

Фурия. Она готова разорвать меня на месте. Это не взгляд матери – это взгляд палача.

– Как ты смеешь трогать её?! – воскликнула она, занося руку.

– Мама!.. – беспомощно крикнула Юстия.

Я зажмурился. Удар, пощёчина!.. Нет? Слишком долгое ожидание…

Я поднял взор. Глазам открылось самое страшное и одновременно с этим самое прекрасное зрелище. Мира. Её силуэт будто из ниоткуда появился передо мной и остановил руку матери. Так кесаря, жену кесаря, не смел трогать никто. Сжимать до красноты, доводя её до звериной ярости. Но Мира не из простых. Зверица сдерживала взгляд зверя, и в этом был её настоящий дар. Дар, которым я любовался.

– Ты не посмеешь тр-р-ронуть его! – по-медвежьи зарычала Мира, и камень под ней развернулся.

Легионеры испуганно дёрнулись,