Главная интрига долго не продержалась: Раду он увидел почти сразу, когда добрался до отделения. Девушка его тоже заметила, побежала к нему, обняла крепко – она этого никогда не стеснялась. Внешне Рада казалась абсолютно спокойной, но по тому, как она прижалась к нему, можно было догадаться, что она чувствовала на самом деле.

Он обнял ее в ответ. Пилигрим редко такое себе позволял, в присутствии других градстражей – и вовсе никогда. Даром что солдаты, сплетничать умеют не хуже школьниц! Но сейчас по-другому было нельзя.

– Что произошло? – спросил Пилигрим, когда Рада наконец отстранилась от него. – Все закончилось за пару минут?

– Как видишь, – улыбнулась девушка, явно смущенная тем, что прижималась к нему куда дольше обычного.

– Усачев так быстро справился с ним?

– С ней, – уточнила Рада. – Не пришлось. Она не драться явилась, а сдаваться градстраже.

Элементаль огня, которого они не могли найти столько дней, оказался полудницей. Пилигрим никогда бы не догадался: полудницы могли управлять пламенем, но редко делали это своим основным оружием. Да и потом, полудницы, дожившие до наших дней, не могли похвастаться такими силами.

Но Драга́на была из другой эпохи, из тех лет, когда полудницы порой почитались наравне с божествами. Вероятнее всего, именно из-за ее способностей ее так быстро и легко затянуло в магическую аномалию.

Она оказалась в незнакомом мире… Не просто незнакомом, страшном для нее! Из старых лесов и чистых полей, при которых люди жили в небольших поселениях, Драгана оказалась в металлическом, сияющем, грохочущем, пульсирующем мегаполисе. Это, пожалуй, похоже на то, что чувствует неподготовленный человек в мире Нави.

Она еще и оказалась среди всего этого ночью, когда ее способности были сильно ограничены. Она запаниковала, призвала огонь, тогда и случился пожар на парковке. Вид разрушения, как ни странно, успокоил Драгану, напомнил ей, что она не беспомощна. Взяв себя в руки, она затаилась, принялась изучать незнакомый мир.

Элементалю с таким разобраться проще, чем человеку. Полагаться можно не только на органы чувств, но и на связь с самой природой. Драгане пришлось признать: она попала на территорию людей. Здесь хозяевами были те, кто раньше боялся одного лишь упоминания ее имени и безропотно приносил ей жертвы.

Она попробовала приспособиться и сделала это странным способом: начала накапливать золото. Причем сама Драгана даже не считала это грабежом, она просто забирала те жертвы, которые люди ей задолжали. Но вскоре выяснилось, что золото теперь – не прямое богатство, его нельзя ни на что обменять просто так, нужны деньги. Все это не нравилось Драгане, она начала искать причину, по которой вообще оказалась здесь. Ей нужно было вернуться в свое время, а самая короткая дорога домой – та, которая увела тебя от дома.

Поэтому с грабежей она переключилась на поиски ведьмы, которая перенесла ее в современный Минск.

– Откуда она знала, что искать нужно ведьму? – удивился Пилигрим.

– А кого еще? Никто другой на такое не способен!

Связь с природой помогла Драгане выйти на людей, связанных с той ведьмой, но не на саму ведьму, она как раз маскировалась. Полуднице оставалось делать то же, чем занимались все это время Рада и Пилигрим: идти по следу, выискивая малейшие намеки на творительницу ритуала.

Однако если Рада и Пилигрим действовали в привычной реальности, то Драгана по-прежнему мало что понимала в своем окружении. Некоторое время она еще упрямилась, потому что привыкла со всем справляться сама. Но даже ей пришлось признать: она оказалась в тупике. След ведьмы терялся. Чтобы хоть что-то изменить, Драгане нужно было или перейти к активным нападениям, или искать союзников.

Она решила не начинать битву с теми, кого толком не понимает, и сдалась градстраже.

– А лихорадки как союзницы ее устраивать перестали? – сухо уточнил Пилигрим.

– Свою связь с лихорадками и любыми другими нелюдями она отрицает.

– То есть, не она стала их лидером?

– Говорит, что нет. И что не опустилась бы до такого.

Это был сложный момент… С одной стороны, полудницы действительно редко шли на сотрудничество, особенно с низшими видами нечисти, к которым относили практически всех. С другой, уже очевидно, что кто-то приструнил прошедших через аномалию нелюдей, а потом использовал их. Кто-то достаточно сильный, чтобы стать авторитетом для лихорадок – не менее высокомерных, чем полудница. Если не она, то кто тогда?

Это было не единственным пробелом в ее истории. Да, то, о чем говорила Драгана, могло произойти именно так. Вот только с чего ей сдаваться? Она оказалась настолько сильна, что сумела насторожить даже цмока. И вдруг она подняла белый флаг? Без единой битвы? Без единого поражения? Тогда с чего она взяла, что не справится в одиночестве?

Хотелось возмущаться, обвинять Усачева в наивности… но, как ни странно, наивными оказались бы как раз такие обвинения. Что мог сделать цмок? К его порогу явился могущественный элементаль огня, уже пылающий вовсю – прямо в центре Минска. Предложил неубедительную историю и готовность сдаться. Подыграть, даже не веря, куда безопасней для людей, чем устраивать битву прямо на улице.

– Где она сейчас? – поинтересовался Пилигрим.

– Да здесь еще… Сидит в защищенной камере, Усачев приказал ее чуть ли не всеми артефактами из архива обложить, сам за ней следит, допрос тоже лично проводит.

– Он же ей не доверяет?

– Ну а какая уже разница? – развела руками Рада. – Сдалась – и на том спасибо. Усачеву это нравится не больше, чем тебе. Он просто не понимает, в чем подвох. Вот у тебя варианты есть?

Пилигрим был бы рад, если бы ответ нашелся сразу, причем правильный. Неплохо ведь – вот так, за секунду, начальника градстражи обойти!

Но ответа не было. Не важно, полудница эта Драгана на самом деле или все-таки другой элементаль огня, какие у нее скрытые мотивы. Она должна была понимать: никто ей доверять не будет. Ее запрут в клетку с максимальными мерами безопасности, никто не умилится ее желанию сотрудничать. Она уже натворила дел на приличный срок!

Так в чем же скрытый мотив? Она надеялась, что ее сообщницы лихорадки придут и спасут ее? Опять же, глупо, куда проще им было атаковать отделение градстражи совместными усилиями, если они действительно хотели его разгромить. Просто дождаться, когда большая часть сотрудников разъедется по дежурствам, и вперед!

Так что у Драганы не было ни единой причины сдаться, кроме той, о которой она говорила.

– Ты