о том, что у резидента непременно должна быть радиостанция. Месяц назад в Седлец прибыли два французских радиопеленгатора. Один, правда, при разгрузке помяли, так что он до сих пор стоит без дела. А второй постоянно дебуширует вдоль линии фронта. Так вот, за время, пока работал этот пеленгатор, были перехвачены три шифрованные радиограммы, посланные из района Варшавы. Более точно установить не удалось, для этого необходима как минимум еще одна мобильная установка. Так вот, две недели назад в эфире была зафиксирована последняя радиопередача. И с тех пор молчок. Причин этому я вижу несколько: или резидент «лег на дно» и ждет, пока пройдет облава, или, предположительно, в радиостанции сели батареи.

– Как же все просто, – радостно воскликнул подполковник. – Значит, охота продолжается!

6

Защитного цвета «паккард», стремительно набирая скорость, быстро проскочил чистенький, красочно оформленный центр Варшавы и вскоре оказался в невзрачном пригороде. Справа и слева замелькали грязные и узкие улочки и переулки. За мостом через Вислу потянулись заливные луга и перелески. Местечко, где располагалась мыза немецкого колониста, а по совместительству резидента германской разведки, находилось на возвышенности, с которой открывался прекрасный вид: с одной стороны, на простирающиеся вдоль реки поля, а с другой – на виднеющуюся невдалеке широкую дорогу, ведущую к Варшаве. В это утреннее время вся трасса была запружена телегами фермеров, спешащих на рынок, и грузовиками, мерно двигающимися в город с самыми разными военными грузами.

«Какое прекрасное место для ведения разведки, – профессионально оценил расположение мызы генерал. – Да здесь и выходить-то далеко не надо, все как на ладони. Только успевай себе считать и записывать».

У ворот в мызу машину уже поджидал знакомый Баташову среднего роста худощавый офицер, с острым носом и узким лбом, на который свешивался светлый чуб. Расправив еле заметные на его бледном лице тонкие усики, он, вытянувшись в струнку, представился:

– Ротмистр Юрлов! Ваше превосходительство, группа офицеров проводит обыск в доме подозреваемого в связях с врагом немецкого колониста Зонненберга. Нами обнаружено…

– Ваш начальник уже доложил мне о первых результатах обыска, – прервал ротмистра генерал. – Нашли еще какие-нибудь улики?

– Нет, ваше превосходительство, уж слишком большая территория. Но мы наткнулись на замаскированные под хозяйственные постройки оборонительные сооружения, в которых, на мой взгляд, может вести бой не меньше роты, – обрадованно доложил ротмистр.

– Не может быть! – удивленно воскликнул Баташов. – Он что, оборону здесь держать собирался?

– Куда ему. У него всего-то три с половиной батрака на всю мызу, – сказал ротмистр, указывая на столпившихся у крыльца огромного каменного дома крестьян, среди которых особо выделялся высокий, довольно крепкого телосложения инвалид, ковылявший на одной ноге.

– Показывайте, ротмистр, что вы здесь наработали, – удовлетворенно промолвил генерал.

– Прошу за мной, ваше превосходительство, – промолвил офицер и направился в глубь обнесенного частоколом двора, в центре которого под охраной вахмистра на куске брезента были разложены найденные контрразведчиками листовки, призывающие русских солдат сдаваться в плен. Отдельно лежали листки с напечатанными на них пошлыми карикатурами, повествующими о совместной жизни императрицы и «старца Григория». В деревянном ящике лежали аккуратно сложенные толовые шашки, отдельно в картонной коробке находились взрыватели и большой моток бикфордова шнура. В сторонке стоял весь забрызганный свежей грязью мотоцикл с коляской.

– Я уже видел эти художества, сброшенные немецким летчиком над окопами сибирского стрелкового корпуса, – сказал Баташов, показывая на сваленные в кучу листовки. – Оставьте с десяток тех и других для досье, а остальные сожгите, – приказал он.

– Будет исполнено, ваше превосходительство, – вытянулся во фрунт ротмистр и щелкнул каблуками. Проинструктировав стоявшего на страже трофеев вахмистра, он направился в сторону хозяйских построек, которые окружали довольно просторный двор.

– Ваш заместитель так и не избавился от своей чинолюбивой привычки, – негромко произнес Баташов, наклонившись к идущему рядом Залыге.

– По-моему, это у него в крови, – сконфуженно произнес подполковник. – Как ни печально, но болезнь эта неизлечима.

– Ваше превосходительство, – обратился ротмистр к генералу, когда тот подошел к длинному амбару, возвышающемуся на мощном кирпичном фундаменте, – вот взгляните, – пригласил он вовнутрь.

В наполовину заполненном отборной пшеницей помещении стоял полумрак. Ротмистр услужливо сдернул с окна холщовую занавеску, и при солнечном свете стало отчетливо видно, что в фундаменте, выходящем на улицу, через каждые два-три метра были прорезаны настоящие бойницы.

– И, что самое интересное, ваше превосходительство, в каждой бойнице, в непромокаемом пакете лежали самые настоящие карточки огня, с указанием ориентиров и расстояния до них.

Больше всего Баташова поразил огромный каменный дом, который был построен на манер немецкой крепостной казармы. Толстые стены, бойницы вместо окон и странное расположение комнат свидетельствовали о том, что хозяин имения заботился вовсе не об удобствах мирной фермерской жизни. С севера к дому примыкал большой сад, огороженный монументальной, метра в два толщиной железобетонной стеной с высокой острой решеткой. За стеной были устроены полнопрофильные окопы и блиндажи, замаскированные под виноградники и хозяйские постройки. С юга и запада двор прикрывали такие же железобетонные стены с бойницами для винтовок и пулеметов. Здесь же были обнаружены и подземные ходы, ведущие к темнеющему вдали густому лесу. С восточной стороны дома расстилалась огромная поляна, расчищенная от сада до самой дороги.

При внимательном осмотре оказалось, что эта обширная поляна вся была изрезана канавами, наполненными водой, и искусственными лощинами, идущими по направлению к дому. Шагах в трехстах от имения поляну пересекала глубокая речушка, поросшая камышом, который служил маскировкой для проволочного заграждения.

Пока генерал и подполковник осматривали оборонительные сооружения мызы, прибежал запыхавшийся корнет и с ходу выпалил:

– Господа, мы там такое нашли!..

– Научитесь докладывать по-военному, – укоризненно взглянув на своего подчиненного, приказал подполковник.

– Прошу прошения, господа, но мы только что нашли тайник, в котором находится довольно разнообразный арсенал оружия. Есть даже пулеметы и, вы мне не поверите, даже полевое орудие, господа.

Тайник находился в центре имения, в саду, на самом возвышенном месте, под круглой, обнесенной кирпичными полустенками беседкой.

– Вот здесь, господа. Мне показалось подозрительным, что посреди беседки красуется самый настоящий канализационный люк, – взахлеб рассказывал о своей находке корнет. – Мы с вахмистром с трудом открыли его, видим, в глубину ведет лесенка, я туда. Смотрю и глазам не верю. В просторной подземной комнате от пола до потолка аккуратно расставлены ящики. Заглянул в один – там винтовки. В другом – пулемет. Сбрасываю чехол, а там пушка в разобранном виде, рядом целая гора снарядных ящиков. Следуйте за мною, господа, не пожалеете. – И столько в словах молодого офицера было искреннего желания показать свою удивительную находку, что Баташов не вытерпел и сам полез вслед за корнетом