- Уже думала, чем будешь заниматься после окончания учебы? - спросила Генриетта.

Я поджала губы. Безобидный вопрос, заданный сейчас, когда я переносила свои вещи обратно под крышу родительского дома, заставил меня напрячься. Конечно, я уже не маленькая и должна вносить свой вклад, особенно теперь, когда привела в дом лишний рот. Но правда в том, что о работе, которая будет приносить доход, я пока не думала, потому что все мои мысли были заняты идеей открыть школу магии для тех, у кого нет возможности оплатить дорогостоящее обучения. После того, как Генриетта обронила во время ссоры, что после окончания учебы я собираюсь сидеть у нее на шее, любые упоминания об этом заставляли меня чувствовать себя некомфортно.

- Я готова рассматривать любые предложения работы, - неопределенно ответила я.

К счастью, Генриетта не стала допытываться.

- Надеюсь, ты не собираешься пропустить выпускной вечер? Ты не показывалась ни на одном ежегодном балу.

- Я пообещала Инджи, что приду.

- Это праздник в честь завершения учебы. Иди не потому, что ты кому-то обещала, а чтобы насладиться торжеством. Ты ведь так старательно училась. Я горжусь, что ты стала лицензированным магом.

Ложка меда в последней реплике означала, что она собирается сказать что-то, что мне не понравится.

- Наверное, ты слышала, что как побочный эффект энергетического обмена между магами и резервуарами частенько возникает притяжение? - Генриетта обронила это как случайную фразу, но то, что она пристально следила за моей реакцией, говорило, что это запланированный виток разговора.

Я отправила остатки булочки себе в рот и потянулась за следующей.

- Как вкусно! - сказала я, откусив кусочек, - поделишься рецептом?

- Азиза!

- Не знаю, не замечала, - сделав над собой усилие, я не отвела глаза в сторону.

Генриетта сузила глаза и продолжала пристально вглядываться в мое лицо. А значит, она на полном серьезе относит меня к числу легкомысленных особ.

- Неужели ты думаешь, что я позволю себе лишнее?

- Нет, детка, я так не думаю.

- Тогда к чему ты клонишь?

- Интрижка - не самое страшное, что может случится с юной девушкой. Я хотела поговорить о другом.

- О чем же?

- Чувствительные натуры могут спутать притяжение с влюбленностью. Ты изменилась за последнее время.

- Не знаю, что ты себе напридумывала, но это не имеет никаких оснований, - фыркнула я.

Неужели она считает меня настолько глупой? И думает, что я не в состоянии отличить влюбленность от физического влечения, вызванного эйфорией от обмена энергией? Конечно, я неопытна и наивна, но не настолько!

- Не обижайся, мой долг как матери поговорить с тобой на эту тему, чтобы уберечь от ошибки, которую я совершила в свое время, потому что не нашлось такого человека, который бы предостерег меня.

- У тебя был роман с резервуаром? - удивилась я, - не замечала ничего такого между вами с Рубином.

- В твоем возрасте у меня был другой резервуар. Высокий, сильный очаровательный красавец. По неопытности я позволила себе несусветную глупость и влюбилась. Думала, что между нами что-то особенное, но он лишь играл со мной. Втерся в доверие и разбил мне сердце. Больше я не смогла никому довериться, поэтому замуж так и не вышла. То, как смотришь и реагируешь на своего резервуара, напомнило мне меня в молодости. Конечно, Алмаз обаятельный молодой человек, но он…

- Собственность энергетического ведомства? - предложила я.

- Слеплен из другого теста, - она сделала паузу, чтобы отпить кофе, - резервуаров так воспитывают, что для них в порядке вещей не к чему не обязывающие связи. Не стоит выдумывать то, чего нет и рассчитывать на большее, - Генриетта молчала, по всей видимости, погрузившись в воспоминания минувших дней, - так легко обмануться, когда тебе с преданностью заглядывают в глаза и стараются во всем угодить, - добавила она после паузы.

Неожиданная откровенность Генриетты потрясла меня. А я то ломала голову, почему она не вышла замуж и не обзавелась детьми. Я не знала, что сказать в ответ на эту историю, поэтому промолчала. Вряд ли ей нужны слова утешения, ведь это произошло очень давно. Наверняка, раны на сердце от несчастной любви уже затянулись.

- Можешь не беспокоиться, между нами ничего нет. Пойду наверх разбирать вещи, - только и сказала я.

Оставив Генриетту наедине с воспоминаниями, я поднялась на второй этаж. Заглянула в свою комнату, но там никого не оказалось. Прошла дальше по коридору и приоткрыла дверь в кабинет. Алмаз стоял возле книжного шкафа и листал какую-то книгу. Пряди падали на лицо, а он поправлял их тонкими длинными пальцами. Я невольно засмотрелась на него. Заметив меня, Алмаз оторвался от книги. Я поспешно отвела глаза и окинула взглядом кабинет в поисках коробки с вещами. Она отыскалась возле письменного стола.

Связная шкатулка на столе переливалась всеми цветами радуги.

- Она замигала как только я вошел, - сказал Алмаз, - могу я проверить почту?

Я кивнула.

Генриетта уже не первая, кто говорит, что я как-то не так смотрю на Алмаза. Интересно, что они имеют в виду? Нормально смотрю, также, как и на всех. Ну, может, разглядываю чуть пристальнее, и что с того? Просто мне приятно на него смотреть. Разве это повод думать, что я влюбилась?

Алмаз коснулся шкатулки, и ему в руки выпрыгнул простой белый конверт. Лицо его при этом просияло. Он нетерпеливо взломал печать, пробежался глазами по тексту и выругался сквозь зубы. Дочитав письмо, он скомкал его, и оно превратилось в пыль. Значит, было заколдовано на самоуничтожение после прочтения, так что у меня не осталось никаких шансов узнать, что за известие он получил. Остаток дня я то и дело ловила на себе его задумчивый взгляд.

***

Платье для выпускного доставили накануне вечером. Оно светилось слабым магическим светом, словно вечернее солнце. Любуясь на это великолепие цвета золота, я даже подумала, что хочу пойти на бал. Но к вечеру следующего дня, когда наступило время торжественного события, моя смелость улетучилась, и я начала нервничать.

Обычно я не любила опаздывать, но на бал собиралась нарочито долго. Я медленно сушила волосы, формируя пряди. Тянула время, разглаживая пышный подол платья. Настроение менялось. То мне не терпелось поскорее надеть праздничный наряд, то хотелось укутаться в одеяло с головой и лежать, отвернувшись лицом