– Я даже говорила ему комплименты. Но они были… – я покусала нижнюю губу, – своеобразными.

Искен заткнул уши и помотал головой.

– Я не хочу знать, что это были за комплименты. Иначе умру со стыда за тебя, дорогая сестрица! Но твой Гром недалеко от тебя ушел. Такой же сумасшедший, как и ты. Считай, что вы нашли друг друга. Идеально совпали.

– Что ты имеешь в виду?

– Как же меня это бесит! – Искен зарычал и закатил глаза. – Я сразу подмечаю такие вещи, глаз наметанный. Я же тебе еще в Шиссае сказал, что он тебя глазами пожирает. Мирай, может, убьем его? И не будет никаких проблем, – он коварно улыбнулся. – Ладно, я пошутил.

– Оставь свои шуточки, – проворчала я, но в глубине души была рада тому, что Искен встал на мою сторону. Я боялась, что он меня осудит. – И что же он думает обо мне?

– Ну, – Искен придирчиво меня оглядел. – Наверное, что ты красивая. Иначе почему так пялится?

– И все?

Братец почесал макушку.

– Я бы хотел добавить «и умная», но… увы, – он грустно развел руками.

– А еще? Ты же сам мужчина, должен понимать своих собратьев! – я потеребила его за локоть.

– Думаю, что с его стороны точно есть страсть. Даже несмотря на то, что ты ведешь себя…

– Как мужик в юбке, – закончила я за него. – Но ты не ответил на самый главный вопрос. Что мне делать?

Я понимала, что боюсь брать на себя ответственность за свои решения. Хочу, чтобы мне, как маленькой девочке, подсказали и повели за руку.

В сражении я ориентировалась мгновенно, но за его пределами меня ждал совсем другой бой.

– А это, дорогая моя сестра, зависит от того, какие цели ты преследуешь. Чего ты хочешь сама?

Я задумалась, и тогда Искен снова пришел на помощь.

– Сейчас я тебе нарисую несколько вариантов…

– Слушаю очень внимательно, – я сцепила пальцы рук.

Искен откинул за спину длинные волосы и заговорил деловым тоном:

– Если у вас обоих это просто страсть, то нужно дать ей выход. Это напряжение надо выпустить, иначе оно сведет с ума. Вы уже сражались, сильно помогло? Ладно, я вижу, что нет.

– И как же его выпустить?

Искен вдруг засмущался, на светлой коже вспыхнул яркий румянец.

– Ну не могу же я такое говорить собственной сестре! – всплеснул он руками.

– А ты попробуй.

– Ну… Перевести общение в другую плоскость. Из вертикальной в горизонтальную. Понятно?

– Ничего не понятно. Не бойся называть вещи своими именами, я тебя за это не побью.

Искен зарычал, взвился с места и стал вышагивать туда-сюда. Пнул ни в чем неповинный пуфик и застонал.

– Как с тобой тяжело! Чтобы избавиться от этого напряжения, тебе надо с ним переспать. Удовлетворить свою страсть. Понятно?

А пока я сидела, открыв рот, Искен продолжал:

– Но я тебе запрещаю. И вообще, забудь этот плохой совет. Выкинь из головы глупости. Тебе же вроде надо блюсти честь до свадьбы и все такое. Чушь, короче. Ну все, все, проваливай отсюда, Мирай, и не позорь мои седины. Кыш, говорю!

Он пропустил руки у меня под мышками и потащил к выходу.

– Ээй… а ну, не выгоняй меня! – я вывернулась из хватки Искена и уперла руки в бока. – Ты когда успел стать таким умным? Отчитывать, ругать и таскать за уши – мое право, понял? А теперь давай успокоимся и продолжим.

Братец страдальчески закатил глаза и простонал:

– Если хочешь спустить свою жизнь в пропасть, то просто приди к нему и предложи весело провести пару ночей. Он согласится, зуб даю. А тебя, может, отпустит. Ты утратишь интерес, когда все случится. Будет уже плевать. Но это не точно. – Он сжал мои плечи и несильно встряхнул. – Может стать только хуже.

Я аккуратно убрала его руки. Приоткрыла ведущую в сад дверь, прислонилась к ней лбом и закрыла глаза.

Он говорит совершенно ужасные, возмутительные вещи. Я никогда на это не пойду.

По телу скользнули мурашки, когда я вспомнила, чем закончился наш с Громом поединок. Как наяву ощутила теплое дыхание у себя над ухом, руки, сжимающие меня в тисках. Вкрадчивый голос. Он предупреждал:

«Могу включиться в игру, и тогда мало не покажется. Надеюсь, намек понят?»

О, да. Теперь я прекрасно все понимаю.

– А если я не хочу спустить свою жизнь в пропасть? – я повернулась к брату лицом.

– Тогда и думать о нем забудь, – брат пожал плечами.

– И что, совсем нет выхода?

– Мне правда жаль, Мирай. Но я не знаю, что еще тебе посоветовать. Ты не маленькая и сама понимаешь. Твои чувства к нему будут использовать все кому не лень, если о них станет известно. В том числе и сам Ардай. Наши чувства – это самая большая наша слабость.

– Боги, замолчи! – я сжала пальцами виски и зажмурилась.

Нам с детства пытались вбить, что испытывать чувства и эмоции стыдно. Что есть только одна любовь – и это любовь к Шиссаю. Только он заслуживает бесконечной верности и преданности. А еще глава рода Таари.

– Господин Сандо был бы счастлив, если бы я сблизилась с Громом, – произнесла я задумчиво и обняла себя за локти.

– Что ты сказала? – насторожился Искен. – Неужели этот мерзкий старик велел тебе?..

– Да, – я опустила голову.

Искен витиевато выругался и снова пнул пуфик. На этот раз брат отбил себе мизинец.

– Ненавижу его! Чтоб он сдох!

– Прекрати, Искен. Я не специалист по медовым ловушкам.

Брат усмехнулся и сел на пол, скрестив ноги.

– Тебе нужно скорее выйти замуж и уехать отсюда. Отец говорил, что найдет тебе жениха, чтобы ты могла покинуть Сетторию.

– Ты представляешь, чем такое открытое непослушание может обернуться для нашей семьи? Сандо всегда хочет держать меня под контролем.

– Он не устраивает как глава рода многих. Но пока приходится молчать. Внутренние распри ослабят нас еще сильнее и ни к чему хорошему не приведут.

Я подошла к брату, села рядом и положила руки ему на плечи.

– Спасибо тебе, Искен. Теперь я кое-что поняла.

Он поднял на меня удивленный взгляд.

– Что ты поняла? И что ты будешь делать, Мирай?

Я улыбнулась через силу.

– Пусть все идет так, как идет. И будет так, как должно быть.

– Ты прямо философ, – он усмехнулся невесело и дернул плечом. – Мы так устроены, Мирай. Молния кипит в нашей крови и влияет на всю нашу жизнь. Мы очень жадные до силы, удовольствий, любви. Знаешь, что