На шум прибежал Корэмицу. Потирая глаза и ничего не понимая, он недоуменно смотрел на супругу:

– Что случилось? На тебя напали? – Он положил ладони на талию будущей императрицы, пытаясь осмотреть ее. Увидев слезы на ее глазах, он испугался. – Скажи, кто обидел тебя? Что с тобой сделали, и я прикажу поймать и казнить того, кто причинил вред моей супруге.

– Со мной все в порядке, – залилась смехом та. – Посмотри, милый, ликорисы расцвели. Синяя хиганбана наконец расцвела!

Камэ ладонью указала на поляну синих цветов, радостно покачивавших своими синими паучьими головками на легком утреннем ветру.

– Она расцвела! – радостно воскликнул Корэмицу и поднял супругу на руки. – Синяя хиганбана, та, которую хотел наш будущий сын!

Счастливый супруг, громко смеясь, начал кружить Камэ на руках, ликуя в своем безудержном счастье. На шум и смех начали сползаться сонные слуги. Каждый, кто подходил к поляне, видел распустившиеся цветы и сначала недоверчиво смотрел на радующихся супругов, а затем присоединялся к их счастью, вторя громкому смеху императорской четы.

– У вас получилось, Камэ-сан, садовнику удалось вывести особый сорт небесного цветка, – спешили поздравить те, кто не верил ни в успех садовника, ни в сон молодой императрицы.

Вскоре в саду собрался почти весь императорский двор. Разбуженная всеобщим ликованием и шумом старая императрица Химико вышла из своих покоев и, недовольно ворча, направилась к толпе собравшихся.

– Что за шум? Почему все собрались здесь в такую рань? На дворец напали враги?

– Химико-сан, – сияющая Камэ подбежала к императрице и низко поклонилась, – синяя хиганбана наконец распустилась. Садовнику после нескольких лет неудачных попыток удалось создать хиганбану синего цвета. Сегодня на рассвете цветок распустился. Мой сон начал сбываться.

Старая императрица недовольно сдвинула брови и презрительно окинула взглядом невестку и всех собравшихся.

– И что? Это повод, чтобы орать и будить весь двор в такую рань? Разве синий цветок мы все здесь от тебя ждем? Разве хиганбану ты должна подарить своему мужу? Твой долг родить императору сына, а не разводить цветы, как простая деревенская девка. – Химико сорвала оказавшийся ближе всех к ней цветок, посмотрела на его прекрасные синие лепестки и, с презрением сломав стебель, бросила несчастный ликорис к ногам невестки. – Будешь будить весь двор, когда узнаешь, что ты беременна. А сейчас разойдитесь все по своим спальням. Нечего собираться здесь в такую рань.

Мать Корэмицу бросила тяжелый взгляд на дрожавшую, готовую разрыдаться невестку и повернулась, чтобы уйти.

– Матушка, вы не должны так разговаривать с моей супругой… – вступился за жену Корэмицу. Но громкий крик Камэ не дал ему договорить.

Молодая императрица, согнувшись пополам, схватилась за живот и задрожала всем телом. Испуганный Корэмицу поднял жену на руки.

– Врач, нам срочно нужен врач! – закричал он и кинулся во дворец.

В недоумении слуги настороженно переглядывались и расступались перед императором. Лишь Химико презрительно фыркнула, не веря невестке:

– Ну, конечно, надо срочно прикинуться больной и несчастной, вместо того чтобы признать несостоятельность своей женской природы и самой заняться поиском новой супруги для своего мужа, которая сможет принести потомство императору!

– Матушка! – укоризненно бросил убегавший в сторону дворца Корэмицу.

– Ну, разбудите врача, приведите к этой садовнице. Пусть осмотрит ее. Но кажется мне, что болезнь эта зовется воспаление хитрости. – Вдовствующая императрица повернулась к слугам: – Ну, что встали? Разойдитесь все.

Две ее спутницы-служанки побежали следом за ней. Оставшиеся, озадаченные увиденной неприятной сценой, тихо перешептываясь, медленно расходились, неосторожно втаптывая в дорожку из мелкого камня брошенный императрицей цветок. Слуги разошлись. У края поляны остался лишь старый садовник. Тихая слеза пробежала по его покрытому паутинками морщин лицу. Старик восторженно смотрел на поляну синих ликорисов. Его душа ликовала. Ему первому удалось изменить природу цветка – создать новый цвет по желанию императрицы. Он с любовью окинул взглядом поле, поднял растоптанный цветок и аккуратно положил его за ворот тонкого кимоно – туда, где билось его наполненное гордостью сердце.

Спустя минуту из спальни императорской четы выбежала вчерашняя служанка и бросилась к воротам. Сонная охрана почтительно расступилась, пропуская приближенную императрице девушку. Одолеваемая нетерпением, я последовала за ней и остановилась у ворот, провожая взглядом удаляющуюся хрупкую фигурку. Девушка постучалась в один из богатых домов. Ей открыли не сразу, но тут же впустили, узнав, кто постучался в их дом в такую рань. Спустя две минуты она снова выбежала из дома. Еле поспевая за ней, семенил немолодой мужчина, держа в руках сумку из бычьей кожи. Они пробежали мимо почтительно расступившейся стражи, едва не задев меня, и скрылись в императорской спальне. Мучимые любопытством слуги стайкой коршунов кружились неподалеку. Все они неслышно перешептывались, прикрывая ладонями рты. Среди ожидавших я заметила одну из тех двух служанок, которые ушли вместе со старой императрицей. Одна из вчерашних двух сплетниц – догадалась я – пришла сюда разведать о болезни молодой супруги Корэмицу, чтобы тут же доложить обо всем своей хозяйке. Мне стало противно. Не хотела бы я иметь такую свекровь. Надеюсь, когда на мне женится Мандзю, памятуя о своей нелегкой доле, госпожа Камэ будет лучше относиться ко мне. Мучаясь от нетерпения, я подошла поближе к дверям императорской спальни. Внутрь войти я не решилась – побоялась узнать что-нибудь ужасное. Не хотелось первой услышать, что супруга Корэмицу скоро умрет и уже никогда не станет матерью.

Время тянулось мучительно долго. Казалось, врач находится в спальне вечность и уже никогда не выйдет оттуда. Несколько раз я порывалась ворваться внутрь, чтобы посмотреть, что там происходит, но вовремя останавливала себя. Чтобы хоть как-то отвлечься, принялась считать слуг, собравшихся возле опочивальни. Когда я добралась до второго десятка, дверь спальни наконец открылась и доктор вышел. Он окинул знать и прислугу надменным взглядом и, прочистив горло, медленно и громко, чтобы его слова докатились до самых дальних уголков дворца, торжественно объявил:

– Я провел исследование состояния здоровья нашей императрицы Камэ-сан и спешу объявить заключение. Супруга нашего императора не находится при смерти и не больна совсем. Ее молодой организм пышет здоровьем и полон жизни. – Доктор перевел дух, строгим взглядом рассматривая слуг и придворных, которые начали было ехидно посмеиваться в собравшиеся у лица кулаки. Мне захотелось расцарапать их насмешливые лица, но врач решил продолжить: – Камэ-сан пышет жизнью, причем не одной. Внутри нее живет и растет еще одна жизнь.

Он снова сделал паузу, давая возможность всем присутствующим дружно охнуть. Кто-то даже схватился за сердце. Откашлявшись, доктор продолжил победоносным голосом:

– Наша императрица беременна и скоро станет матерью. У императора