от храмов до борделей. Рядом с буйной зеленью, пальмами и гигантскими ананасами востока, в окружении кургузых, но ярких домишек аборигенов и пагод Просветлённого постройки западного стиля казались слишком сдержанными и строгими. Внутри резиденции, по мнению одержимого, тоже было неуютно: слишком много пустого пространства, бессмысленные полотна в позолоченных рамах на стенах, непрактичная мягкая мебель, чрезмерно высокие потолки и тяжелые бордовые занавеси на окнах. Входя в здание, Каали Сенг испытал неприятное чувство, будто резиденция поглощает его, а к концу вечера наполовину переварит и выблюет через какую-нибудь заднюю дверь.

– Я не схожу ли с ума? – спросил он державшую его под локоть Йоналишарму.

– Живой дом? – Она улыбнулась. – Нет, ничего подобного, господин. Наслаждайся вечером.

Праздник Коронации посвящался восшествию на престол очередного короля Эльвеции. Луи-Огюст, перенявший титул от отца в пятилетнем возрасте, формально правил страной уже второй десяток лет. При нем вся власть перешла от короны к заседавшим в Генеральных Штатах аристократам и промышленникам, но отменять монархию никто не стал. Луи-Огюст подписывал нужные законы, раз в год обращался с речью, полной возвышенных слов, к народу и остался живым символом процветающей страны, возведенной руками предшественников.

Выпив бокал игристого за здоровье и долгие лета правления короля, Каали Сенг прибился к группе партийцев. Генерал-губернатор созвал на торжество представителей всех политических групп. Весомая и влиятельная Партия Справедливости послала представительство в лице Анн Вильдаруа, занимавшей пост третьего заместителя де Валансьена, и еще нескольких птиц не самого высокого полета. Каали Сенг явился по личному приглашению, но среди соратников все же чувствовал себя уверенней. Он снова стал незаметен: в зале, помимо него, находилась куча известных личностей.

Проведя около часа в бессмысленных разговорах, Каали Сенг попал на глаза хозяину вечера. Генерал-губернатор лично подошел к одержимому и пригласил его присоединиться к занимательной беседе о будущем колонии.

Они заняли места за круглым столом в кабинете на втором этаже. Собеседниками Каали Сенга, помимо самого генерал-губернатора, стали пятеро мужчин, которых он прежде не видел.

– Разрешите представить вам Каали Сенга и его милую помощницу, господа.

– Шарма, – назвалась демонесса.

– Каали Сенг спас мне жизнь, – продолжил старик, – несмотря на то, что по воззрениям мы с ним очень разнимся.

– ПСР, верно? – спросил один из мужчин.

Он носил очки, щегольскую прическу и тонкие усики, отчего походил одновременно на ученого мужа и завзятого дуэлянта.

– Именно так.

Щеголь смерил Каали Сенга презрительным взглядом, но промолчал. Старик тем временем представлял незнакомцев одержимому.

– Господин Эмиль Варден, Айлакская железодобывающая компания, господин Жан-Эммануэль де Сен-Фавр, сапфировые копи, Его Высочество принц Франк, Его Высочество принц Луи и господин Блез Донн, уполномоченный представитель Благословенного Союза.

Донн, тот самый щеголь, что столь прохладно отнесся к знакомству с Каали Сенгом, шумно зевнул и достал из кармана сигару.

– Стремитесь перетащить на сторону добра этого экзотического молодого человека? – спросил он. – Помилуйте, зачем он вам?

– Шансы, мой дорогой, – ответил за старика де Сен-Фавр, худощавый бородач со сломанным носом, чей кончик забавно торчал вбок.

– Шансы посеять раздор в ПСР? Не смеши меня, Эм.

– Шансы спасти отдельно взятую заблудшую душу. Услуга за услугу, – сказал генерал-губернатор.

– И что, мы должны выступить в роли дрессированных собачек и рассказать чудесному восточному другу, как хорошо идут у нас дела и как здорово было бы владеть шахтами и работать на премьера?

Принц Франк поднял руку, намереваясь вставить реплику, но Донн не дал ему даже раскрыть рта.

– Или про голубую кровь поведать? Как вы думаете, много ли уважения питают айлакцы вроде него к монархии?

– Я махаристанец, к вашему сведению, – сказал Каали Сенг на че-тао. Йоналишарма перевела, вызвав у Донна усмешку.

– Он даже языка не знает.

– Я все понимать, – произнес одержимый на эльветийском и сразу же осознал, что выставил себя еще большим дураком.

– «Я все понимать, я все говорить». Это даже смешно! – Щеголь затянулся и выпустил клуб терпко пахнувшего дыма через ноздри. – Давайте поступим так: вы, дорогой Лассетр, похлопочете за своего спасителя перед Эмилем и Эм, выбьете ему денежную должность, а потом мы отправим его восвояси и вернемся к по-настоящему важным вещам. Нам есть что обсудить, уж поверьте.

Генерал-губернатор закряхтел, но слов не нашел, а принц Франк прокашлялся и вновь воздел руку.

– Добавите что-то, Высочество? – повернулся к нему Донн.

– Вы излишне резки, Блез. За вас говорит идея. Но мой царственный племянник убежден, что выслушать должно каждого.

– Вы мало слушали ПСР?

– Мы слушали де Валансьена-старшего, – сказал Эмиль Варден. – Не станешь же ты равнять всех членов ПСР?

Донн с сокрушенным видом закрыл лицо руками.

– Воля ваша.

– Замечательно. – Генерал-губернатор улыбнулся Каали Сенгу. – Прошу простить это маленькое недопонимание.

– Не извиняйтесь от моего имени, Лассетр, – отреагировал Донн. – Я не меняю мнения.

Каали Сенг молчал, впервые в жизни, пожалуй, чувствуя себя неловко. Де Валансьен и Амарикус наверняка бы ответили Блезу Донну должным образом, но у него не было ни опыта, ни знаний в политических играх. Место в Партии он заслужил лишь тем, что его ракшасы выполняли грязную работу для де Валансеьена.

– Внимательно слушай, господин, – шепнула, склонившись к самому уху, Йоналишарма. – Тебя позвали не просто так.

Кивнув, Каали Сенг начал внимать всем речам, что произносились за круглым столом. И чем больше он слышал, тем сильнее убеждался в правоте слов демонессы.

Взяв слово, Эмиль Варден бросил на стол тонкую папочку.

– Здесь подробности, если кому интересно. Кому нет – учтите, что все хорошо. Запасы в горах не иссякнут по меньшей мере еще с десяток лет. Увеличение мощностей невыгодно, пусть все идет такими темпами, как сейчас.

– А что насчет прибрежной гряды? – спросил генерал-губернатор.

– Ищем.

Донн взял папку и принялся изучать ее содержимое.

– Что насчет поддержки Союза?

– Отклонено, Блез, извини.

– Правда? Что насчет тебя, Эм?

Де Сен-Фавр покачал головой.

– Сапфировые копи принадлежат короне. Мы не имеем права поддерживать какую-либо партию.

– Копи принадлежат тебе. – Донн снял с переносицы очки и поднес их ближе к бумаге, которую читал. – А как насчет рубиновых в придачу?

– То, что Плейн продался Союзу, ничего не меняет.

– Вот как?

– Вы не в том положении, чтобы угрожать,