«Все, это война!» – с этой мыслью я отправилась надевать пальто.

* * *

Гостиницу «Полет Дракона» я покидала, с трудом сдерживая желание призвать очередное заклинание уничтожения, особенно хотелось прибегнуть к запрещенному заклинанию полного уничтожения, но за «Delendi» меня вполне можно было бы посадить под арест. Учитывая то место, куда я направлялась, решено было не рисковать.

Однако, едва я с этим огромным воздушным шаром в виде кольца переступила порог полицейского управления, как оно самым преподлейшим образом сменило пластинку и начало вещать женским голосом: «Кристиан, я ваша навеки!» Особенно незабываемыми стали лица полицейских на входе, которым, как и мне, «повезло» услышать оба варианта вещаемых кольцом слоганов.

Но кольцо на этом не остановилось!

Когда я шла по коридору первого этажа, это изобретение дьявола орало: «Кристиан, я люблю тебя и только тебя!»

Когда поднималась по лестнице, вопль сменился стихотворным:

«Пусть минуют века и года,

Любить тебя, Кристиан, буду всегда!»

Абсолютно пунцовая и от стыда, и от негодования, я все же обнаружила один положительный момент во всем этом издевательстве – полицейские, повыходившие в коридор узреть причину столь демонстративного излияния чувств по отношению к главе полицейского управления, сжалившись надо мной, сообщили, что лорд Давернетти находится на первом этаже в зале для совещаний.

Сдержанно поблагодарив, я вернулась на лестницу под все то же:

«Пусть минуют века и года,

Любить тебя, Кристиан, буду всегда!»

На первом этаже кольцо вновь завело свое: «Кристиан, я люблю тебя и только тебя!», но и у этого обнаружился свой плюс – разъяренной мне вежливо указали, где именно находится зал совещаний, и даже предупредительно распахнули дверь.

В зал, вместивший в себя не менее полутора сотен драконов, я вошла под аккомпанемент запевшего банальную бульварную песенку ювелирного шарика «Я всегда буду твоя», и, выпустив исчадие позорного промысла из рук, от чего шарик улетел под потолок, но отнюдь не перестал вопить, невзирая на свидетелей, я совершенно искренне высказала:

– Лорд Давернетти, сделайте милость, когда вас кто-нибудь будет убивать, уведомите меня об этом. Я с удовольствием поспособствую любым сомнительным личностям в столь благом деле, как избавление этого мира от собственно вас!

В совещательном зале большинство присутствующих спешно закашлялось, очевидно в попытке скрыть смех перед лицом начальства, но само начальство сидело с таким довольным выражением лица, что стало ясно – все прошло именно так, как лорд Давернетти и планировал.

«Кристиан, я стану вашей женой!!!» – заверял между тем всех присутствующих шарик.

– Мисс Ваерти, ну разве я могу отказать девушке, которая так просит, – просиял самой пренаглой улыбкой старший следователь.

На этом моя выдержка окончательно сдала позиции:

– Просит не девушка, просит шарик. Воздушный. Но вы правы – разве можно отказать, когда так об этом просят?! Соглашайтесь, лорд Давернетти! Вы будете поистине прекрасной семьей – вы, шарик и ваше раздутое самомнение!

Улыбка дракона несколько потеряла в своей лучезарности, и сам следователь не удержался от замечания:

– Вот же вы язва, Бель!

– А это дивная идея! – искренне восхитилась я. – Как насчет обострения язвы каждый раз, когда вы будете приближаться ко мне?

Прищурив глаза, дракон напряженно заметил:

– Вы не посмеете.

– Я не посмею? – вопросила, едва не совершив ошибку и не став угрожать прямо в присутствии полторы сотни свидетелей.

Но очень вовремя шарик под потолком выдал очередное признание в любви, и да, я полностью согласилась со старшим следователем:

– Вы совершенно правы – я не посмею. Разве решится кто-нибудь, находясь в здравом рассудке, угрожать представителю полиции? Нет. Определенно нет. Так что да, вы правы, я не посмею. К слову, лорд Давернетти, нам нужно поговорить. Сейчас. Видите ли, у меня мало времени.

Давернетти, не слишком довольный внезапно пробудившейся у меня рассудительностью, щелчком пальцев уничтожил вопящий любовные признания воздушный шарик, жестоко лишив себя прекрасной партии для брачного союза, и мрачно ответил:

– Видите ли, Анабель, я тоже, в некотором роде, занят.

И мне указали на собравшихся, недвусмысленно намекая на род занятия. Я посмотрела на драконов – они имели крайне занятой вид и все взирали на доску, как прилежные студиозы, с той лишь разницей, что доска была весьма оригинальной. На нее были пришпилены различные изображения, насколько я поняла, драконов и людей, связанных различными цветами нитей – красными, синими, зелеными и даже оранжевыми. К чему это панно? Мне лично было совершенно непонятно, но и времени ждать, пока лорд Давернетти освободится, у меня не было.

– Замечательно! – Я поняла, что выбора особо нет. – Надеюсь, вы все заняты делом?

Все кивнули.

– Именно так, – надменно подтвердил глава полицейского управления.

– Что ж, в таком случае сообщу сразу всем причастным, – и громко объявила: – Профессор Энастао определенно имеет какую-то связь с герцогом Карио, а случившееся вчера с лордом Бастуа я считаю вовсе не случайностью, а саботажем, имевшим весьма нерадостные для нас цели. И на этом у меня все. Благополучия, результативной работы и всего наилучшего всем, кроме вас, лорд Давернетти. Вот лично вы горите в аду вместе с вашими шариками!

Повальный кашель сразил ряды драконов. И самым неприятным оказалось то, что лорд Давернетти громко расхохотался, даже не пытаясь этого скрыть.

– Бель, – произнес он, пока я пыталась понять причины повального веселья, – моя маленькая, благовоспитанная, бесконечно наивная Бель, вы очаровательны.

– Да я вас в ад послала! – Возмущение подавить не удалось.

– Это я понял, – заверил меня лорд Давернетти. – Но будь я проклят, если вы сами поняли, что сказали.

И тут же посерьезнев, прямо спросил:

– Информация о профессоре Энастао достоверна?

– В ином случае я едва бы отправилась в ваше логово, вы не находите? – раздраженно спросила, не понимая, что такого смешного было в моем пожелании дракону.

Полицейский молча кивнул. И мгновенно отдал приказ:

– Дэран, Шеймер, под арест его.

Два дракона с задних рядов поднялись и, почтительно раскланявшись со мной, поспешили на выход. Остальные предпринимали попытки не улыбаться. Лорд Давернетти же даже попытки не предпринимал – он широко улыбался.

– Благополучия, – пожелала я, разворачиваясь, чтобы покинуть полицейское собрание.

Меня остановили слова Давернетти:

– Мисс Ваерти, я очень благодарен вам за сообщение, но я предпочел бы, чтобы вы отдохнули – Энастао в любом случае не имеет ни шанса покинуть пределы Железной Горы.

Обернувшись через плечо, ответила, набрасывая капюшон:

– Мне неизвестна ситуация с профессором Энастао, и я понятия не имею, где он может или же не может находиться, но как ученый могу заверить – саботаж имел место. Всего доброго.

– Бель, отдохните, – настоятельно посоветовал уходящей мне лорд Давернетти.

И сказано было вполне искренне.

Что ж, вынуждена признать, мне никогда не понять этого дракона.

Покинув полицейское управление в сопровождении Бетси, я свернула к кофейне неподалеку, оттуда за угол, и вот там мы с моей горничной расстались – она отправилась в платяную лавку, я же, изменив внешность, на свое новое рабочее место.

* * *

– Лорд Фэрфакс, постарайтесь впредь не опаздывать, – порекомендовал мне администратор в мэрии.

– Более не повторится, – заверила я максимально низким грудным голосом и поспешила на третий этаж, в архив.

И я уже почти достигла внутренней служебной лестницы, когда услышала возмущенный голос одной из дракониц, и сегодня наводнивших администрацию.

– Это возмутительно, – кричала леди. – Я его жена и имею право не только на имущество, но также и на ресурс силы моего супруга!

Остановившись, я невольно прислушалась к нарастающему скандалу, искренне изумленная услышанным.

– Леди Олбрайт, – между тем попытался успокоить ее кто-то, заметно уставший, но определенно обладающий неимоверным терпением, – доступ к энергетическому ресурсу лорда Олбрайта не фигурирует в вашем брачном договоре.

– Так измените договор! – взвизгнула драконица.

– Это невозможно сделать в одностороннем порядке, миледи, требуется присутствие и согласие лорда Олбрайта и…

– Да как вы смеете мне указывать?! – От ее вопля задрожали стекла в оконных рамах. – Мне совершенно