— Начинай с любой фразы. Просто читай, что видишь.

— Ладно, — кивнул мужчина и принялся переводить: — «Смешно, рыболовная блесна. Говорит, щука хорошо берёт. Он и не догадался. Ягайло разозлился и отдал ключнице. Хорошая женщина, умница. Переехала, детей нет. Кто и зачем? Я не дождусь, но не страшно. Странный человек, но глупый. Жаль, что умер. Остров. Она там живёт. Не отпустят, гуляю здесь. Поль, бедный мальчик, но хороший, хороший. Вот! Кажется, нашёл. Я знаю, но нет уверенности. И этот тоже. Ключница хорошая, хозяйственная. Сколько же их? Как узнать? А литовец хитёр. Остров — это точно! Поль не поедет, не верит. И ещё один! Но главного нет. Как проверить? Где же?»

Готтлиб перевёл дух и взглянул на Машу:

— Ну как? Продолжаем или пора остановиться?

— А ещё много?

— Несколько страниц.

— Я готова претерпеть это до конца! — Маша сделала взгляд мученицы. — Если Александр позвонит — прервёмся.

— Тогда читаю дальше. — Готтлиб продолжил: — «Не то! Не то! Или то? А печать? Они молодые хищники — найдут след. Хороший нюх, острый взгляд».

— Ого! — воскликнула Маша. — Длинная связная фраза, и касается она, судя по всему, группы диверсантов.

— Похоже, — согласился Готтлиб. — Слушай дальше. «Я снова уверен. Я думал, как найти, утеряны давно. Их нельзя потерять! Они есть! Не разрушить, не сломать! Они спрятались, но я найду!»

— О Боже, — вздохнула Маша. — Это он, похоже, о ключах. Спрятались они.

— А ведь фон Мирбах прав, — задумчиво проговорил Готтлиб. — Когда Ягайло, Витовт и Джелал ад-Дин поняли, что не смогут добраться до сокровищницы Тевтонского ордена, они должны были выбросить ключи за ненадобностью. Но они этого не сделали. Джелал ад-Дин почему-то хранил ключ среди личных вещей. Совершенно бесполезная вещь, но рука хана не поднимается выбросить. Польский король Ягайло, судя по записям фон Мирбаха, отдал ключ на хранение ключнице. На эту должность, как известно, подбирали очень ответственных и бережливых женщин. Такая точно не занималась расточительством. Ключ Витовта, думаю, ждала похожая судьба. Важно одно — несмотря на многовековой возраст, ключи просуществовали до сегодняшнего дня. Они не исчезли, не потерялись, не рассыпались в прах, как это можно было ожидать. Они видоизменились — спрятались, как определил фон Мирбах, до определённого момента. И надо отдать должное его настойчивости. Один ключ он нашёл.

— Вот видишь! — воскликнула Маша. — Не так уж и бессмысленны его записи. Давай дальше.

— Хорошо. «Видел камни и стены. Буду здесь жить. Потом. Почёт и слава. Они всё сделают, я знаю. Зачем она уехала? Ну, умер, и что? Нашёл ещё два. Уже много, но знаю, он здесь. Идиотка! Я бы уговорил Поля, а она уехала. Остров — далеко. Жаль. Старею, а их всё нет. Ламмерт кретин. Пристрелить его. Кровь. Он мёртв! А если ошибся? Где они?»

— Александр упоминал о Ламмерте, — Маша перебила Готтлиба. — Это учёный, готовивший заброску офицеров СС в будущее. Его тело нашли под обломками в Мариенбурге.

— Я видел его, — кивнул Готтлиб. — Фон Мирбах лично выстрелил ему в затылок.

— Какой ужас! — воскликнула Маша. — А в своих записях хочет убить его снова. Кстати, он неоднократно упоминает о какой-то женщине, которая уехала, и об острове.

— Да, я обратил внимание. Остров, судя по всему, далеко. Иначе он бы туда съездил. Пытался уговорить Поля, но тот не поверил или не захотел ехать. Что же это за остров? — Готтлиб задумался.

— Скорее всего, не в окрестностях Шверина, — предположила Маша. — А вообще что значит «далеко» для старого человека? Кому-то «далеко» — это в другой район города, а кому-то — в другую страну или на другое полушарие земли.

— Мне вот что кажется странным, почему фон Мирбах пишет это слово не по-немецки, а по-русски латинскими буквами?

— Чего мудрить? — Маша взяла в руки смартфон. — Давай позвоним Полю Брауну и узнаем, на какой остров дед уговаривал его съездить. Может, он даже вспомнит о переехавшей женщине.

Она набрала номер внука фон Мирбаха, но вместо вызова услышала автоматический женский голос, сообщивший на нескольких языках о невозможности соединения. Маша попробовала позвонить ещё раз, но результат оказался тем же.

— Браун отключил телефон. — Она пожала плечами.

— Он говорил, что собирается покинуть Германию. Дед обещал ему светопреставление вскоре после появления рыцаря.

— Светопреставление или апокалипсис? — Маша взглянула на Готтлиба. — Практически одно и то же. Похоже, ваш брат Иоганн знал, что говорит. А внук фон Мирбаха — наивный человек. Неужели надеется пересидеть где-то конец света?

— Может, фон Мирбах рассказал ему о каком-нибудь бункере или тайном убежище? В отличие от деда, Поль боится смерти.

— В общем, связаться мы с ним не можем. А жаль. — Маша снова взялась за смартфон. — Странно, но Александру дозвониться пока тоже не получается.

— Всё ещё спит? — предположил Готтлиб.

— Так долго? Зная, что мы ждём его экскурсию и торопимся продолжать поиски? Не думаю, что он настолько безответственно относится к серьёзному делу. Давай-ка съездим к нему домой. Тут совсем неподалёку. Через несколько кварталов, на берегу речки. Заодно увидим, как живут агенты военной разведки.

Они расплатились за еду, Маша села за руль и направила машину по навигатору, вбив адрес Александра. Вскоре они выехали к реке и поехали вдоль живописной набережной. Дом, в котором жил немец, оказался на противоположном берегу. Навигатор указывал путь к ближайшему развороту после моста.

— Если я не ошибаюсь — это его дом, — сказала Маша, кивая на пятиэтажку, расположившуюся почти над рекой. — Хорошо Александр устроился. Вид из окон должен быть потрясающим. Смотри-ка, полиция.

Женщина замедлила скорость. На поверхности реки покачивался маленький полицейский катер, на борт которого поднимался водолаз. Ему помогали трое полицейских в ярких спасательных жилетах. Маша заметила, как водолаз отрицательно покрутил головой.

— Что-то ищут, — констатировала она, поворачивая на мост. — Может, утонул кто-то?

— Если бы искали утопленника, держали бы в руках багры, — заметил Готтлиб.

— Ну какие багры? Зачем? — Маша посмотрела на него с улыбкой. — Это осталось в далёком прошлом. Сейчас под воду спускаются хорошо экипированные водолазы и