– Может, это упал аэроплан, – ответил мистер Златошвейц и, торопливо засунув ноги в мягкие тапки, прошаркал к двери. Теперь с крыльца дома можно было разглядеть яркие языки пламени, пляшущие за плотной живой изгородью по обеим сторонам дорожки.

Фермеры и другие жители деревни Чилкоут, заметившие огонь, уже спешили по полю к месту пожара, и при их появлении животные, разумеется, попрятались. Гномы и их друзья, метавшиеся по дорожке в поисках какого-нибудь укрытия, чуть не наткнулись на группу батраков, которые перешли через реку возле усадьбы Ветрень. Гномы юркнули под куст ежевики и слышали, как люди, проходя мимо, переговаривались между собой.

– Это всё старый прогнивший ясень, – сказал один из батраков.

– А как здорово горит! – откликнулся другой.

Потом подоспел фермер Подорожникс с цистерной воды на колёсах, и на жилище господина Барсука обрушились галлоны[51] воды. Горящее дерево зашипело, и вскоре пещера и все подземные проходы были заполнены водой; такого кавардака вы не видали никогда в жизни.

Было уже далеко за полночь, когда огонь потушили, и усталые люди стали расходиться по домам, недоумевая, что же было причиной этого пожара.

Когда господин Барсук и гномы вернулись в дом, чтобы оценить ущерб, то увидели, что ущерб этот действительно огромен. Пещера на несколько дюймов была залита водой; повсюду стоял ужасный запах сырого палёного дерева. Нечего было и думать о том, чтобы здесь жить. Гномы сокрушались, что все их ценные вещи были уничтожены огнём: сменная одежда, доска для игры в «Прыгающие жёлуди» и всё остальное, кроме той одежды, в которой они выскочили наружу.

А господин Барсук сокрушался о том, что на Терновой аллее не было другой подходящей барсучьей норы, а на то, чтобы вырыть хорошее и просторное жилище, уйдут годы. Ему оставалось только одно: поселиться в заброшенной норе возле старого карьера за деревней Чилкоут, где было не так безопасно, как в норе на Терновой аллее, ибо к карьеру частенько наведывались люди.

Бедный старый господин Барсук! Ему очень не повезло, и гномы чувствовали себя виноватыми и очень жалели его, потому что именно они были причиной этого несчастья.

– Мне больше не нужно никакого огня, благодарю, – мрачно сказал старый барсук, глядя на руины своего дома. – Я не против, если вы будете жить со мной, но связываться с огнём я больше не желаю. Вы можете переехать со мной в Чилкоут-Парк, если хотите, но запомните: никакого огня!

Вьюнок отвёл Меума в сторону.

– С этим будут сложности, – сказал он. – Нам обязательно нужен огонь, мы привыкли к нему, поэтому мы не сможем поселиться с господином Барсуком. Нам придётся найти какое-нибудь другое место!

Бедные маленькие гномы! Они понесли уже третью тяжёлую потерю за последние месяцы. Нельзя было им не посочувствовать, да и господину Барсуку тоже.

– Даже не знаю, что нам теперь делать, куда идти… – пробормотал Вьюнок.

Бен толкнул Меума и что-то шепнул ему на ухо. Меум прочистил горло.

– Слушай, Вьюнок, мы с Беном хотим кое о чём тебе рассказать. Нам не нужно искать другой дом – во всяком случае, не здесь. Единственное место, где мы обретём покой – это остров Вальдшнепа.

– О чём это вы? – воскликнул Вьюнок, вытирая рукавом вымазанное сажей лицо. – Об острове Вальдшнепа? Но он очень далеко, и мы не сможем туда добраться, потому что потеряли наш корабль!

– Да нет же, сможем, если ты не будешь упрямиться. Мы с Беном неделями работали над нашим планом, и теперь всё готово. Пошли, посмотришь.

Оставив господина Барсука у сгоревшего жилища, что было довольно бессердечно, Меум повёл своих друзей по дорожке и, раздвинув папоротники, ввёл Вьюнка в мастерскую.

Как только Вьюнок увидел Чудо-птицу, он остановился как вкопанный.

– Но вы же говорили мне, что это не громовая птица; на громовой птице я не полечу.

– Это не настоящая громовая птица, – мягко сказал Бен, – это планёр, и я возьму его на буксир. Внутри есть место для всех, включая Белку, и мы уверены, что он позволит нам навсегда покинуть эти края и благополучно пересечь Ирландское море.

– Загляни внутрь, – вкрадчиво предложил Меум, прекрасно зная, какую слабость питает Вьюнок к искусной работе по дереву. – Посмотри: это самая комфортабельная машина из всех, что ты когда-либо видел. Вот, сядь-ка в это кресло – мы сделали его для тебя, чтобы ты мог смотреть в иллюминатор.

Вьюнок уселся в маленькое тростниковое кресло. Эта машина и вправду была очень комфортабельной, такой же комфортабельной, как «Джини Динс». Гном осмотрел салон планёра и увидел, как искусно он оборудован разными ящичками и шкафчиками; в хвосте даже была устроена маленькая уборная.

– Э-э… Хм… Действительно, вы поработали на славу. Но откуда вы знаете, что она полетит?

– Мы уверены, что полетит. Так говорит Бен, а Бену виднее.

– Хм, – скептически хмыкнул Вьюнок. – Ну что ж, в конце концов, какая мне разница, где ломать свои старые кости, пускай хотя бы и в этой машине.

– А испытаем мы её завтра, – воскликнул Меум, которого переполняло чувство благодарности к Вьюнку за то, что тот так благосклонно всё воспринял. – Конечно, если она не полетит, то так тому и быть, и нам придётся остаться, но если полетит, в чём мы не сомневаемся, тогда ты отправишься на остров Вальдшнепа?

Вьюнок, развалившийся в маленьком кресле и с нескрываемым восхищением оглядывавший салон, кивнул.

Тем временем Тысячелист и Белка, перепачканные сажей и пропахшие гарью, дюйм за дюймом осматривали Чудо-птицу изнутри и снаружи. Они заглядывали в шкафчики, рассматривали очень красиво нарисованную карту предстоящего путешествия, которую составил Меум, разузнавший все детали маршрута у Вальдшнепа, а Тысячелист был особенно заинтригован маленькими ящичками, находившимися возле каждого кресла. Встроенные в корпус планёра, они, разумеется, были небольшими, глубиной лишь несколько дюймов. Тысячелист отодвинул в сторону маленькую раздвижную дверцу одного из этих ящичков и обнаружил в нём аккуратный квадратный свёрток размером три на три дюйма, упакованный в пакет из прорезиненного шёлка.

– Что это, Меум?

Меум с гордой улыбкой развернул свёрток.

– Парашют. Бен говорит, что у каждого из нас должен быть парашют, и он помог мне их изготовить.

– А что такое парашют?

– Подумать только, ты не знаешь, что такое парашют! Это такой маленький купол из ткани, вроде зонтика, напоминающий по форме божью коровку. Его вешают на спину, и, если с планёром что-нибудь случится, – а с ним, разумеется, ничего не случится, – тогда ты можешь выпрыгнуть из него и плавно опуститься на землю