– Отпусти, Рин, отпусти его. Проснись, проснись!

Я с усилием разлепила мокрые ресницы и ошеломленно уставилась в нависшего надо мной полуящера.

– Кти…– Медленно осязая глазами каждый элемент, я оглядела знакомую комнату, и вернулась к его лицу, медленно осознавая сучившееся.

– Что это было?

В круглых иллюминаторах отражалась глубокая ночь. Тихую сумрачную кухню освещала единственная лампа с милым абажуром в виде цветка мальвы. Невольно хотелось быть поближе к ее теплому свету, чтобы не позволить темноте утянуть себя обратно в странный до ужаса сон.

Все еще подрагивающими руками я приняла от Кти кружку с теплым липовым чаем, и попыталась поднести ее к губам. Удалось далеко не с первого раза. Полуящер пытался казаться спокойным, но его всегдашняя безмятежность, похоже, дала ощутимую трещину. Он заметно нервничал, изредка совсем по-кошачьи подергивая хвостом. Интересно, знает ли он о том, что самостоятельный отросток живет своей жизнью, или стоит его просвятить? Пожалуй, сейчас не лучшее время для этого.

Чешуйчатый мужчина сел напротив, и серьезно вгляделся в мое лицо солнечного цвета зрачками.

– Что именно ты видела?

Я плотно сжала кружку обеими руками, согреваясь. Всетаки как-то надо добыть себе одежду. Непривычный наряд в виде простыни на голое тело значительно усугублял и без того скомканное состояние.

– Это был Герман, – я отставила полную кружку.

Ктиаран терпеливо ждал продолжения.

– Он пришел ко мне, и был такой… такой печальный и измученный, что мне стало его так невероятно жаль, а он что-то сказал мне про мою семью, что я должна что-то знать, и потом просто ушел. Мне захотелось его догнать, чтобы объясниться наконец. Но он просто исчез в портале… Догнать не получилось.

Подняв глаза на своего внимательного слушателя, я переспросила:

– Так что это было, Кти?

В ответ тот с силой потер висок и ненадолго задумался.

– Похоже, я несколько ошибся в своих ожиданиях по поводу твоего друга. Не так уж он прост.

– И что это значит?

Кти скривился, будто от внезапной зубной боли.

– Это значит, что наш пернатый друг долетался.

22.

Полет по ночному небу был лучшим из того малого количества удовольствий, что он мог себе позволить. Привычно зависнув в безвременье между небом и землей, можно было максимально расслабиться и не думать ни о чем, отдав себя во власть воздушной стихии. Исполинские крылья без труда выдержали бы еще пару таких же тел, и единственное, за что Шахр был благодарен вирусу, сделавшему его монстром, так это они.

Абстрагироваться от всего земного, ощущать лишь теплый ветер, играющий его волосами, подобно любимой женщине. Когда-то она у него была.

Расслабленное сознание послушно материализовала перед мысленным взором уже полустертый от времени образ. Плавный овал лица в обрамлении рыжеватых волос, спокойный взгляд пронзительно синих глаз, милая ямка на подбородке… Его жена… Или уже давно не его.

Чувствовать себя хозяином мира, в сонной истоме раскинувшегося под ногами, без возможности чего-либо сделать для себя. Это было счастьем, и проклятьем одновременно. Ни одна птица не может чувствовать свободу в кандалах.

Резкая вибрация браслета на предплечье заставила вернуться в реальность. «И чего ему не спится», – досадливо поморщился Шахриан, закладывая крутой вираж. Безмятежность растаяла где-то позади, лишь только туманный призрак рыжеволосой девушки проводил его печальным взглядом.

Гермиан восседал в широком кресле посреди общей комнаты рядом с пультом, как древний император, грозный и беспощадный, готовый вершить кровавое правосудие. Потемневшие глаза и сжатые в полоску губы красноречиво свидетельствовали о его внутреннем состоянии. В нескольких шагах перед ним присмирели двое обвиняемых. Дар настороженно замер рядом, бросая растерянные взгляды то на коллегу, то на двух братьев. Он явно не понимал происходящего.

– Ну, – мрачно начал Гер, – сами расскажете, или оказать квалифицированная помощь?

Царним вопросительно покосился на Шахра. У того жестко обозначились желваки на щеках, но он ожидаемо промолчал. Тогда Царним, слегка обескуражено вопросил:

– С чего ты решил, что мы знаем больше твоего?

Мужчина нервно мотнул головой, отбрасывая со лба назойливую прядь.

– Шахриан! – Зло позвал он сквозь сомкнутые зубы.

Антроптерикс поднял голову и вернул ученому его тяжелый взгляд. Создалась отчетливая иллюзия заискрившегося между ними воздуха. Гер напряженно разглядывал оппонента ровно пару секунд, затем резко вскочил, отшвырнув кресло в стену, и зашагал навстречу. Птерикс дрогнул, явно представив себя на месте того кресла.

Дар в изумлении разглядывал коллегу-изобретателя, после нескольких десятков лет открывавшегося с абсолютно новой стороны. Мужчину было не узнать. Будто флегматичный кот, ранее весьма довольный жизнью, внезапно превратился в тигра и решил показать, на что способен в гневе, если у него вдруг отнять любимую кость.

– Ты солгал! – Прошипел мужчина в лицо напрягшемуся мутанту, – Она живо, и ты знал об этом!

– Знал, – не стал отпираться тот. – Вот только какой тебе от этого прок, если ее новая кровь теперь бесполезна.

Резко развернувшись, Гер стал мерить шагами корабельную гостиную.

– Дело не только в этом!

Пройдя комнату вдоль туда и обратно, он вновь остановился перед Шахрианом.

– Она одна из нас!

– Что? – Хрипло удивился Дар из своего угла.

Гер едва удостоил его взглядом.

Он обескуражено опустился на диван с видом безумно уставшего человека, вцепившись пальцами в растрепанную шевелюру.

– Это долгая история. И после того, как вы узнаете, что к чему, может поймете наконец, что никого ни от кого не надо спасать. Тоже мне, избавители нашлись. Однако, виноват во всём этом идиотизме только я сам.

Он горько усмехнулся и тяжело вздохнул. Напряжение слегка угасло. Царним неспеша подобрался к дивану, и уселся недалеко от Гера. Шахр гордо опустился на пол, а Дар так и остался стоять, до сих пор с трудом вникая в происходящее.

Гер начал свой рассказ, и по ходу его речи всем невольно пришлось вернуться на двадцать лет назад, чтобы вновь попасть в гущу событий смутных времен своей родной планеты.

*

– Тсарге!

Гермиан, совсем молодой, тогда еще совсем коротко стриженый, и с не настолько мрачным взглядом, наблюдающий за погрузкой межгалактического лайнера, оглянулся, и с изумлением уставился на окликнувшего. Высокий черноволосый мужчина в богато расшитом серебряными нитями бордовом плаще приветственно махнул ему рукой с безопасной платформы, делая знак приблизиться. Гер нерешительно оторвался от наблюдения, и двинулся