Королевский театр оборотней Настю поразил. Гуляя по столице, она сделала выводы о том, что архитектура тут развивается – и весьма недурно. Коты все же дети природы, поэтому простые функциональные “кубики” их не устраивают. К тому же они буквально с младенчества обожают лазить – даже в человеческом облике, поэтому здания в обязательном порядке украшаются прочным декором, лепниной на хорошем каркасе и разными фризами-колоннами. Так что девушка ожидала, что внутри здание будет таким же вычурным, как снаружи.

Но нет. Белые, уходящие ввысь стены, воздушные тонкие полуколонны, фрески с цветами, бабочками и танцующими музами. Во всяком случае, Насте показалось, что это были музы, так что она поинтересовалась у Меррита, что за девы изображены в фойе. Оказалось – все они вполне реальные актрисы и танцовщицы, а фрески изображают сцены из классических постановок. И быть запечатленной на стене – это одна из высочайших наград для служителей театра.

Оставив в гардеробе плащи, Настя и Коннор неторопливо поднялись к ложам. Инспектор объяснил девушке, что ложи в королевском театре ценятся не только за уединенность и лучший ракурс, но и за сервис – в ложу могут подать бутылку вина и бокалы, вазу с фруктами и даже ужин из ближайшего трактира.

Выслушав, Настя поморщилась – она все же планировала насладиться искусством, а не едой. Однако небольшая ложа ей понравилась. Чувствовалось, что коты умеют и любят жить с удобствами и роскошью – огромные уютные кресла, всего пять в небольшом пространстве, отделенном от соседних лож.

Коннор усадил девушку в кресло первого ряда и негромко ей рассказывал обо всем, что они видели. Вот королевская ложа, вот музыканты – не в яме, а на балконе. Сцена-полукруг и зрительские места внизу.

В общем, Настя не скучала, хотя слушала не очень внимательно. Ей просто нравилось смотреть на губы Меррита и вообще рассматривать его лицо.

Немного резкие черты и яркие глаза, опушенные густыми черными ресницами. Вот прядь волос выпала на щеку, и мужчина небрежным движением убрал ее за ухо. Вот он едва заметно улыбнулся ей и склонился, чтобы шепнуть на ухо, что на представление прибыла королева – заядлая театралка, и посему сейчас всем нужно встать, чтобы приветствовать ее величество. А девушка чувствовала лишь мелкие мурашки от его теплого дыхания и легких прикосновений к ее коже.

Встала Настя механически, следуя за Мерритом, потом так же села обратно. Неизвестно, к чему бы привела ее рассеянность, но, к счастью, служители погасили лампы, и зазвучала музыка – представление началось!

Оказалось, что театральное представление в мире оборотней – это практически акробатические трюки, соединенные с пением и танцами. Когда раздвинулся занавес, Настя с некоторым изумлением увидела несколько огромных деревьев, на ветвях которых и шло представление. Она даже спросила у Коннора:

– Все спектакли идут на деревьях?

– Нет, только эта пьеса. Но есть такие, которые показывают на мачтах корабля или на крышах домов… Мы коты и любим высоту. А еще это хороший способ для актеров показать себя во всей красе.

Вот тут Настя спорить не стала – удивительно красивые и пластичные оборотни бродили по ветвям, как по земле, легко взлетали вверх, едва касаясь шершавой коры, и пели, свесив ноги над пропастью высотой в двадцать метров. В общем, зрелище получилось достойное, музыка была великолепная, и девушка получила от представления немалое удовольствие. И все же… мысль о поцелуе не оставляла ее даже в самые трогательные моменты спектакля.

Меррит все представление сидел как на иголках. Неслучившийся поцелуй тревожил душу. Девушка ведь почти потянулась навстречу – значит, она не против? Или это была случайность? Кот внутри скребся и подвывал, требуя воспользоваться темнотой и уютом ложи, чтобы прояснить все неясности.

С оборотницами во многом было проще – сорвал поцелуй, получил по морде. Если лапа была без когтей – значит, есть “добро” на вторую попытку. Если же на коготках дамы осталась кровь – близко лучше не соваться. Порвет.

А как решить этот вопрос с девушкой без зверя?

Промучившись до конца спектакля, Коннор решился – вот загремели аплодисменты, зажглись огни, зрители потянулись к выходу. Он встал, подал Насте руку, подвел к двери ложи, которую заменяла портьера, и тут притиснул ее к тонкой перегородке и поймал губами губы!

Он ждал визга, пощечины, даже каблука на новых туфлях или колена в пах, а получил… Настя вся потянулась вверх, к нему, прижалась губами к губам, провела языком, словно пробуя его на вкус, а потом решительно просунула язычок ему в рот! Это не инспектор Меррит, пользуясь суетой, целовал воспитанницу! Это воспитанница, пользуясь моментом, целовала Меррита! Да еще весьма неприлично прижималась животом к его паху!

Глава 37

Королевских инспекторов выбирают не только за ум, наблюдательность и верность. Еще и за скорость реакции.

Стоило коту осознать, что самочка не против, как он тут же устремился к ней, углубляя поцелуй, передавая все свое желание быть с ней. Настя, к изумлению Коннора, не испугалась его напора – напротив, стиснула его шею, не давая отстраниться, и продолжила поцелуй так, что вскоре им обоим перестало хватать воздуха.

С усилием разорвав поцелуй, королевский инспектор был вынужден некоторое время просто стоять, упираясь лбом в стенку ложи, прижимая к себе девушку. Позволь он себе еще секунду удовольствия – и он взял бы Настю прямо тут, на полу ложи, разрезав ее одежду внезапно отросшими когтями.

Айя, кажется, понимала, на какой грани они остановились, потому что молча прижималась к Мерриту, бурно дышала, но на его губы больше не покушалась.

Шум толпы начал затихать, когда Коннор нехотя отодвинулся и хриплым шепотом сказал:

– Нам нужно идти. Айя… если ты не хочешь пускать меня в свою постель сегодня… Скажи. Я… уеду в бордель и постараюсь не возвращаться до утра.

Меррит и сам не знал, какой реакции он ждал на это заявление. Настя же повела себя как настоящая оборотница – схватила его за полы кафтана и прошипела в лицо:

– Только попробуй уйти! Догоню и покусаю!

Кот внутри довольно осклабился – кошечка оказалась собственницей!

– Можешь покусать все, что хочешь, – мурлыкнул ей на ухо Меррит, предвкушая.

Настя зарделась, и они наконец покинули ложу.

Как ехали до гостиницы – они не помнили. В экипаже Коннор просто сгреб девушку себе на колени, уткнулся лицом в ее волосы