Как не сойти с ума рядом с ней? Как не выпустить кота, который рвется к “миленькой кошечке” и урчит, стоит про нее вспомнить?

Оборвав неприличное взрослому оборотню мурчание, Коннор вышел из кареты и поднялся в номер, а там… Рука мужчины невольно потянулась к паху, чтобы усмирить налившуюся плоть. Девушка просто сидела, что-то плела, одета была сверхприлично – даже это модное пыточное устройство не забыла, но при этом кот рвался “делать котят”, а мужчина почти мгновенно испытал неудобство.

Тяжело вздохнув, Меррит сел и взялся за мочалку, однако мысли – мужские мысли – не отступали. Вот бы сейчас Настя вошла, взяла пучок мочала, зачерпнула мыла и растерла плечи, спину, сведенную напряжением шею… А потом ее тонкие пальцы спустились бы к животу… Застонав, Коннор перестал с собой бороться – если он позволит себе сейчас разрядку, то будет спокойнее смотреть на Настю… На ее склоненную шею, на тонкие пальцы, румяные губы… Одной только мысли о том, где могут оказаться губы женщины в постели, хватило для бурного финала.

Потом Коннор немного стыдливо выплеснул семя из бадьи в ночной горшок и продолжил купание. Ему хотелось быстрее привести себя в порядок, чтобы снова увидеть Настю, пусть даже за столом!

* * *

Ужин накрыли в гостиной. Тина щебетала ласточкой, рассказывая Насте, как старался повар, чтобы порадовать самого королевского инспектора! Девушка в ответ улыбалась, но ей хотелось хмыкнуть – ужин был весьма традиционным для оборотней: мясо с мясом в мясной подливке, иногда завернутое в листья или тесто, но все равно мясо. Впрочем, про “юную воспитанницу” оборотни не забыли – на одном конце стола красовалась тарелочка каши, тут же стояли сливки, миска с творожниками, мед и кувшин с ягодным морсом – молочное и сладкое оборотни считали детской едой, в крайнем случае кормили этим больных.

Коннор Меррит вышел из купальни, одетый по-домашнему – штаны, рубашка, мягкие войлочные сапоги с вышивкой и просторный длинный жилет из пестрой ткани. Насте его вид понравился – чем-то напоминал Слава. Тот тоже накидывал верхнюю одежду с рукавами, только выходя на улицу, а в доме и в школе предпочитал носить поверх рубашки именно жилет.

Вообще, несмотря на устойчивость к холоду, оборотни носили на себе много одежды. Это подчеркивало их отличие от диких животных, кроме того, ткани были довольно дороги, трудно чистились и стирались, поэтому один-два слоя белья помогали оберегать бархат или шелк от соприкосновения с телом, а поверх нарядного костюма нередко надевали грубые полотняные халаты-“пыльники”, передники или пропитанные воском накидки.

Настя долго к этому привыкала, но теперь и она оценила такую привычку – инспектор вышел к столу после ванны, собрав влажные волосы в низкий хвост. Отдельные капли попали на рубашку, делая ткань липкой и прозрачной, но под рубашкой обнаружилась нижняя сорочка, так что ничего неприличного девушка не увидела, хотя очень об этом пожалела!

Где бы ни провел свой день Коннор Меррит, его там не кормили. На еду он набросился с жадностью и грацией хищника – нож и вилка мелькали в его руках. А вот вино он пить не стал – попросил Тину налить ему морса, объяснив это тем, что ему завтра снова нужно будет ехать во дворец.

– Его величество Лариван Шестой пожелал увидеть деву, отмеченную милостью Баст, – сказал инспектор, когда утолил первый голод. – Завтра около полудня он ждет нас в Малой гостиной главного дворца.

– Нас? – с долей облегчения уточнила Настя.

– Айе нельзя встречаться с посторонними без опекунов, – напомнил Коннор.

Он был благодарен Межеславу за своевременное оформление бумаг. Королевский инспектор был уверен, что Настя привлечет внимание всего Двора. Юная, очаровательная, да с таким талантом! А то, что у девушки нет зверя, и она по закону еще ребенок, так это даже лучше – можно строить планы. Знахарка ведь не будет кричать на каждом углу, что зверя у нее не будет никогда?

Но законный опекун имеет право разворачивать любопытных, прогонять слишком нахрапистых и вообще говорить всем, что его подопечная больна, слаба или занята! Чтобы ни одна блохастая шкура не смела подкатывать свои уши к ее коленям! Только его кот может положить голову на колени Насти и подставить ее для чесания!

Меррит вздрогнул от этих мыслей и выяснил, что его тарелка уже пуста, да и Настя крутит в руках бокал с морсом, явно закончив трапезу.

Инспектор встал, велел служанке все убрать, оставив только морс, и переместился в кресло у огня:

– Айя, я уверен, завтра во дворец набьются любопытные, чтобы посмотреть на тебя. Давай обсудим правила этикета, принятые при Дворе…

Они провели вечер за обсуждением. В общем и целом этикет оборотней не сильно отличался от человеческого. Были лишь уточнения – когти не выпускать, клыками не сверкать, уши, хвосты и шерсть не отращивать.

– Еще нельзя во дворце ставить метки, – глядя в огонь, объяснял Коннор, немного смущаясь. Он не представлял, как для девушки выглядят некоторые нюансы звериной жизни. Может, она считает их дикарями? Или… как вообще она относится к оборотням, если пришла из мира, в котором не было таких, как он?

– Метки?

– Выброс, э-э-э-э, специальных желез, – с трудом пояснил Меррит. – Разрешается метить личные покои, и то лишь в том случае, если король закрепил их за родом и кланом. Таких комнат во дворце ничтожно мало.

Настя понятливо кивнула:

– Но мне ведь не нужно будет жить во дворце? – осторожно уточнила она. – Вы сдали разбойников, написали отчеты… Я смогу вернуться к моим приемным родителям?

– Боюсь, не так скоро, – честно ответил Меррит. – Король заинтересовался. К тому же расследование еще не закончено – ниточки, конечно, тянутся в столицу, но кто именно заказал все эти похищения, нападения и убийства?

Настя расстроенно смотрела в огонь, но потом все же собралась с мыслями:

– У нас говорят: “ищи, кому выгодно”. А еще считается, что на преступления толкают три причины: деньги, похоть и власть.

Меррит рассмеялся, а Настя вздрогнула. Она первый раз слышала смех инспектора и не думала, что он будет так ее… будоражить.

– При дворе все желают получить деньги и власть, да и похоть влияет на отношения оборотней друг к другу. Его величество верен своей королеве, но прочие облеченные властью люди не отказываются ни от чего! – признал Коннор.

Его и самого не раз пытались подкупить деньгами, телом или властью. Вот только королевские инспектора давали королю личную клятву и обмануть его величество не могли никак. По правде говоря, Ларивану Шестому достаточно было