Шрифт:
Закладка:
Из описанных событий видно, что первоначально (с середины 1934 до середины 1935 годов) Сталин собирался изменить избирательную систему и государственное устройство с помощью поправок в Конституцию 1924 года. Однако в дальнейшем речь пошла о новом Основном законе, а это меняет дело не только с правовой, но и с пропагандистской точки зрения. При этом комиссии и подкомиссии уже созданы, работа кипит, надо активнее подключать общественность.
26 сентября 1935 года Сталин в письме Молотову предложил структуру нового Основного закона: «У меня такой предварительный план. Конституция должна состоять из (приблизительно) семи разделов: 1) Общественное устройство (о советах, о социалистической собственности, о социалист[ическом] хозяйстве и т. п.); 2) Государственное устройство (о союзных и авто[номных] республиках, о союзе республик, о равенстве наций, рас и т. п.); 3) Органы высшей власти (ЦИК или заменяющий его орган, две палаты, их права, президиум, его права, СНК СССР и т. п.); 4) Органы управления (наркоматы и т. п.); 5) Органы суда; 6) Права и обязанности граждан (гражданские свободы, свобода союзов и обществ, церковь и т. п.); 7) Избирательная система.
В конституции принципы не должны быть отделены от других статей, а должны войти в нее, как первые статьи в начале конституции.
Введения, по-моему, не нужно.
Я думаю, что нужно провести референдум»[357] (подчеркивания в тексте письма сделаны И. Сталиным. – Прим. П. К.).
События Гражданской войны в Испании во второй половине 1936 года с их пресловутой «пятой колонной» плюс заключение Антикоминтерновского пакта между нацистской Германией и Японией 25 ноября 1936 года укрепляли уверенность Сталина в наличии скрытой внутренней оппозиции накануне вероятной войны.
Страх Сталина и его окружения перед потенциальными «предателями» в осажденной крепости СССР и подвиг их на Большой террор, в ходе которого пострадали прежде всего «бывшие». Заодно расстреляли и тех, кто принес плохие вести – результаты обсуждения проекта Конституции и итоги переписи, которые засекретили.
На заседании комиссии Сталин предложил разделить закрепленную Основным законом единую конструкцию власти на две самостоятельные ветви – законодательную и исполнительную, создать систему управления, ничем не отличающуюся от традиционных, классических западноевропейских[358].
Следует отметить, что имевшие место еще с 1920-х годов разногласия между группой Сталина и видными в прошлом партийными деятелями, такими как Радек и Бухарин, не помешали включить их в состав Конституционной комиссии. Были привлечены лучшие на тот момент интеллектуальные силы партии. Тем не менее разногласия между ними проявились и в ходе работы комиссии. Например, Бухарин попытался закрепить многообразие форм собственности и их равный правовой режим и тем самым сохранить политику НЭПа, что в корне противоречило сталинским установкам. Он также предложил закрепить политические и личные права, в том числе право на выбор профессии, что противоречило политике в сфере труда того времени.
Радек предлагал предоставить право выдвигать кандидатов в депутаты не только партийным органам, комсомолу и другим общественным организациям, но и гражданам, предоставив им возможность самовыдвижения. Председатель Совнаркома Украины П. П. Любченко настаивал на отмене ограничений избирательных и иных политических прав граждан по классовому признаку[359].
Однако среди членов комиссии было немало тех, кто, стремясь отстоять завоеванные номенклатурные позиции и сохранить сложившиеся в стране административно-командные методы управления («завоевания социализма» – в их терминологии), встречали подобные предложения в штыки. Так что заседания комиссии сопровождались горячими обсуждениями и спорами, если не сказать – скандалами.
Сталин лично участвовал в разработке проекта Конституции. В архиве сохранились «черновой набросок» проекта и поправки, внесенные в него Сталиным. Большинство этих поправок носит характер детализации, разъяснения кратких формулировок в тексте. Тем не менее есть примеры, когда Сталин фактически вводит новые статьи[360].
Споры, разгоревшиеся при подготовке проекта Конституции, важность решаемых вопросов и стремление советского и партийного руководства легитимировать Основной закон внутри и вне страны привели власти к необходимости организовать «всенародное обсуждение» проекта Конституции[361].
Глас народа и момент истины
Власти намеревались провести не столько коррекцию текста закона или просветительскую кампанию, сколько мобилизацию общественного мнения в нужном направлении и легитимизацию режима в рамках легализма. Одобрительные мнения граждан регулярно печатали в газетах, а все остальные направлялись в архив. В итоге получилось углубленное исследование общества, результаты которого организаторов сильно не порадовали.
Параллельно с обсуждением проходило выдвижение кандидатов в депутаты VIII Всесоюзного съезда Советов, региональных и местных Советов, избрание которых прошло в ноябре 1936 года.
Началом кампании стало опубликование в «Правде» 12 июня 1936 года проекта Конституции СССР и постановления Президиума ЦИК Союза ССР о начале его всеобщего обсуждения. С 12 июля в московских типографиях началось издание проекта на двухстах языках народов СССР – как в газетах, так и отдельными брошюрами. Для лучшего ознакомления рядовых граждан с текстом проекта было решено провести его обсуждение на общих собраниях. Их организацией должны были заниматься агитаторы, назначенные местными органами власти. Рассмотрение Основного закона на местах планировалось завершить созывом районных, краевых съездов Советов. Для окончательного утверждения проекта наметили созвать Всесоюзный съезд Советов.
По официальным данным, участие в обсуждении приняло 50 млн человек, что составляло 55 % взрослого населения СССР в то время. В Конституционную комиссию поступило 154 тыс. поправок, предложений, замечаний и дополнений к отдельным главам и статьям проекта[362].
Наряду с организацией собраний и кружков для обсуждения и изучения Конституции кампания включала в себя сбор и обобщение комментариев населения, в том числе в письмах граждан в ЦК, ЦИК и газеты. Обязанностью партийных организаторов и председателей Советов было составлять регулярные отчеты и направлять их в ЦИК.
Президиум ЦИК предлагал следующую схему информационной отчетности о всенародном обсуждении: «2. Привести отдельные факты, характеризующие повышение производственной и политической активности трудящихся (рост числа ударников, стахановцев, досрочное выполнение планов, борьба за качество и т. д.). 3. Развернута ли во время обсуждения… критика недостатков работы Советов и исполкомов (привести конкретные примеры). 4. Имели ли место при обсуждении отводы отдельных депутатов за плохую работу или по другим порочащим причинам (примеры). 5. Имели ли место вылазки классовых врагов при обсуждении и в чем они выражались. Имели ли место факты неправильного толкования проекта»[363].
Региональные власти быстро смекнули, что кампания по обсуждению Конституции может быть направлена против них. Ситуация, в которой оказались местные чиновники и пропагандисты, была достаточно опасной. Многие должностные лица среднего звена и рядовые пропагандисты зачастую не понимали юридических тонкостей формулировок текста проекта и не обладали достаточными знаниями, чтобы объяснить этот документ простым людям.
Граждане не могли не замечать бьющие в глаза противоречия между Конституцией и повседневной практикой, что неизбежно вызывало неудобные вопросы
