– Ну и?

– Похоже, что вы не того. – Тут она несколько раз крутит пальцем у виска. – Вас, похоже, проверили.

– Ну и славно, – выдавливаю я из себя улыбку.

– Плохая новость: вы идиот. Но есть и хорошая новость, – тут она поднимается на ноги и помогает встать мне, – у них недостаточно оснований вас задерживать.

Поворачиваюсь к ней.

– Что? Но я был там.

– Правда были? – Она моргает своими карими глазами.

– Да. Я же описал место в подробностях. Они знают, что я был там.

– Послушала я ваш разговор. Вас не было там в восемьдесят девятом. Вы были там на прошлой неделе.

– Но… это же она. Та же женщина, которую убили у меня на глазах. И оказывается, я ее знал. Грейс была моей девушкой.

Она роется в коричневом кожаном портфеле в поисках ручки.

– Не знаю я никакой Грейс. Мишель Макинтош – вот кто их интересует. В любом случае, будь у них достаточно улик, вам бы уже предъявили обвинение. Нет у них ничего.

– Но это ведь та же женщина, мисс…

– Джанин. Джен.

– Джен, это та же женщина. Она просто называла себя Грейс. Это было ее среднее имя. Я знал ее.

– Никакого среднего имени. Я видела свидетельство о рождении. Там нет среднего имени. В любом случае, когда мы сейчас к ним пойдем, вы на все будете отвечать «без комментариев». А когда вытащим вас отсюда, все как следует обсудим. Понятно?

Беру ее за локоть, хочу, чтобы она оставалась ко мне лицом, пока я говорю. Она должна понять.

– Это она. Говорю же вам. Я не сумасшедший. И не дебил. Это она.

– Значит, так. Мы прямо сейчас идем на встречу с полицейскими. Советую следовать моим рекомендациям, если только вы вдруг не желаете сознаться в убийстве. Без комментариев. Уяснили?

– Но…

– Ладно. Спрошу прямо. Вы убили ее? Эту Грейс, Мишель или как ее там?

– Нет!

– Что ж, – она смотрит мне прямо в глаза, – тогда без комментариев.

Мы снова в комнате для допросов; перед Конвэем теперь лежит бумажка с чем-то очень напоминающим список вопросов. Рядом с ним Блэйк; она, как погонщик, пытается собрать разбежавшиеся по столу листы. Оба они напоминают воинов перед битвой.

Конвэй снова зачитывает предупреждение и представляет «под запись» моего солиситора – Джанин Каллен.

– Я рекомендовала клиенту отвечать «без комментариев», – заявляет она, как только называют ее имя.

– Что ж, мистер Шют, это ваша прерогатива. Но мы все равно можем спрашивать. И в конечном счете вам решать, отвечать или нет. Это просто рекомендация. Именно вам придется объяснять суду, почему вы не отвечали на вопросы.

– Понимаю, – говорю я и тут же ловлю на себе взгляд Джен. – Без комментариев.

– Мистер Шют, вы согласны с тем, что тринадцатого февраля сего года заявили нам об убийстве?

Джанин сразу же встревает:

– Эти улики не могут быть приняты к рассмотрению. Ему не озвучивали предупреждение перед тем, как он сообщил об этом.

– Пусть суд принимает решение насчет возможности принять или не принять к рассмотрению эти улики. Я тем не менее спрошу. Вы заявили нам об убийстве и назвали адрес: 42Б, Фарм-стрит, Мэйфейр. Вы согласны?

– Без комментариев.

– И вы описали, я бы сказал, довольно подробно интерьер помещения. Вы согласны?

– Без комментариев.

– Вы говорили правду, когда описывали помещение?

– Без комментариев.

– Вы описали помещение вплоть до плитки на полу.

– Это вопрос? – оживает Джанин.

– Вы согласны, что описали плитку в прихожей?

– Без комментариев.

– На самом деле вы описали помещение даже два раза, по независящим друг от друга поводам. Вы согласны, что полицейские фотографии квартиры сорок два Б на Фарм-стрит в точности соответствуют вашему описанию? Под запись: подозреваемому демонстрируется вещдок РГ/два.

– Без комментариев.

– Вопрос, который мы обязаны задать: как вам удалось описать место убийства почти тридцатилетней давности?

– Без комментариев.

– Потому что, если у вас есть объяснение, подтверждающее вашу невиновность, мы бы хотели его услышать. Оно у вас есть?

– Без комментариев.

– Вы могли, по вашему мнению, прочесть статью об убийстве в новостях?

– Без комментариев.

От всех этих вопросов, от каждого из них, мне становится не по себе. Но я ждал их – все до единого. Я будто мишень в тире, которую расстреливают из пулемета.

Так продолжается почти час. На Блэйк не смею даже взглянуть. Как будто я ее подвел.

Наконец вопросы начинают выдыхаться. Все больше идут как на автомате. Я постепенно теряю концентрацию и уношусь мыслями прочь. Так и твержу «без комментариев». Ритмично, будто бью в барабан, и поэтому чуть не пропускаю тот самый момент.

– Вот фотография покойной. Под запись – вещдок РГ/пять. Это вы на фотографии?

– Без комментариев.

– У вас есть объяснение, как вы оказались на фотографии с покойной, которое бы подтвердило вашу невиновность?

Ответ я хочу прокричать им в лицо. «Мы были любовниками!» Взглядом прошу разрешения у Джен, но она его не дает. Кольцо вопросов продолжает сжиматься.

Вы состояли в отношениях с Мишель? Вы жили вместе? Вы расстались? Поэтому вы сделали то, что сделали? Она встретила другого? Или вы встретили другую? Были ли у вас причины ее ревновать?

– Мы полагаем, что на момент ее смерти вы состояли в отношениях. Мы также полагаем, что вскоре после ее смерти вы исчезли. Это и стало причиной вашего исчезновения?

– Такое предположение некорректно, офицер. Нет никаких подтверждений того, что мистер Шют исчез, – вставляет Джен.

– Что ж, если вы не исчезали, то куда вы уехали? – продолжает Конвэй.

– Аналогично: нет подтверждений того, что он куда-то уезжал.

– Вам отвечать, мистер Шют. Куда вы уехали? В избирательных списках нет никаких записей на этот счет.

– Без комментариев.

– Мы раскопали, что у Мишель было несколько банковских счетов. Вы знали о том, что на момент убийства она получала солидную зарплату?

– Без комментариев, – повторяю я, однако в голове звоном звенит сигнализация.

– В деле мы обнаружили банковские выписки. Есть одна выписка со счета в долларах. И здесь мы наткнулись на кое-что любопытное. Я думаю, вы знаете, о чем речь, мистер Шют.

Джен, похоже, в ужасе. Выражение ее лица меняется, будто она раздумывает над каким-то решением.

– Выписка из банка, вещдок РГ/шесть, под запись, имеет отношение к долларовому счету на имя Макинтош и Шюта. Шют, указанный в реквизитах счета, это вы, мистер Шют?

Комната сдавливает меня со всех сторон. Смотрю на Джен, но лицо ее словно высечено из камня. Какое бы решение та ни обдумывала, оно уже почти принято.

– Без комментариев, – шепчу я.

– В этой выписке