— Это ведь кладки огнистых червей? А отчего вдруг… такой интерес к ним?

Он натянуто улыбнулся, но Ренгер всё равно не смотрел на него и вообще делал вид, что Кенена в комнате нет. «Огнистые,» — мелькнуло в голове Гедимина. «Ну и слово, откуда только выкопал… Hasu! Откуда он знает, как выглядят кладки⁈»

— Маккензи, давай-ка отсюда, — миролюбиво предложил Скегги. — У нас общий сбор, но без тебя мы обойдёмся.

Кенен, оторвавшись наконец от «коллекции» Ренгера, повернулся к нему. Гедимин с удивлением смотрел, как под лицевым щитком дрожат веки Маккензи, — что-то сильно его встревожило.

— Общий сбор? В связи с чем?

— С полной зачисткой дюн, — медленно, с нажимом, проговорил Скегги и недобро ухмыльнулся. — Повезло найти, где у червяков гнездо. Больше этой проблемы в Канаде не будет.

Кенен судорожно сглотнул, дёрнул головой, пару секунд молча смотрел то на Скегги, то на Ренгера и наконец подал голос:

— Тески, объявляйте отбой. Всех отзывайте назад и ничего там не трогайте!

Гедимин ошеломлённо мигнул. Ликвидаторы, молча наблюдавшие за «переговорами», зашевелились, кто-то издал короткий смешок.

— Вот ещё Маккензи нам не приказывал, — негромко, но чётко проговорил Ренгер, отвернувшись от микроскопа.

Кенен криво ухмыльнулся. Он отступил к самой двери, взгляд заметался, будто сармат выбирал пути отхода; Скегги медленно двинулся к нему, но, к удивлению Гедимина, Кенен остался на месте.

— Умерь свой гонор, Скегги, — тихо сказал он. — Просто сделай, как я сказал. Никаких сборов и зачисток, ничего там не трогать.

Он качнулся назад, надавив спиной на дверь, и мгновенно просочился между створок, стремительно и бесшумно, как утекающая эа-форма. Скегги презрительно фыркнул и отвернулся.

— Ничего не понял, — в наступившей тишине пожаловался Вепуат. — Этот теск просил… не трогать хищных червяков⁈

— Да не черви они, — пробормотал себе под нос Ренгер, но сейчас даже Гедимину было не до тонкостей биологии.

— Совсем мутировал, — подытожил Скегги, тяжело опускаясь на ближайший стул. — Ремонтник, не знаешь, что это с ним? Что он нам тут нёс?

Гедимин недовольно сощурился.

— Я его месяц не видел. Правда, что ли, мутировал…

Он боком выбрался из-под защитного поля и взял со стола оставленную Кененом упаковку. Сетевые модули с тех пор, как он пользовался ими в последний раз, сильно уменьшились и стали похожи на миниатюрные цацки — даже не пришлось сильно возиться, чтобы спрятать под бронёй, хватило немного сдвинуть соседнюю пластину. «Надо же. Маккензи расщедрился,» — Гедимин криво ухмыльнулся, вспомнив работу в северных гетто. «Даже инженером сделать хотел. Что у него там опять? Ещё одна великая стройка?»

— Всё равно не понимаю, — раздался на фоне общего гама и сдержанных смешков голос Вепуата. — Ну ладно макаки, может, он с ними вправду скрестился. Но червяки! С ними-то у него какое родство⁈ И денег у них, опять же, нет…

Смешки стали громче.

— А я бы и макак зачистил, — тихо, но зло сказал кто-то. — Нечего им делать в Ураниуме. Пусть сидят на своих… землях, пригодных для обитания…

Скегги ударил кулаком о кулак, требуя внимания, и в штабе стало тихо — только броня ещё некоторое время гудела. «Перестарался,» — подумал Гедимин. «Так и пальцы отобьёшь…»

— Вылет двадцать второго. Ровно в восемь, с первым пригодным светом. Завтра — подготовка для всех отрядов. К семи в штаб. Все вылеты, кроме экстренных, отменяются. Вопросы?

…«Граждане Австралии: никаких бомб замедленного действия на нашем континенте! Вопрос о возможном строительстве первой австралийской АЭС на ирренциевом топливе был снят с повестки дня…»

Кто-то постучал по скафандру Гедимина, и сармат нехотя оторвался от недочитанной статьи. От «мартышечьего» стиля он успел отвыкнуть, вникать местами было сложно; ядерные исследования крепко засекретили, но ИЭС продолжали строить, — вот и всё, что он понял.

— Гедимин, а правда — чего он так всполошился? — спросил Вепуат, кивком указав на дверь. — Аж весь затрясся…

Гедимин пожал плечами.

— Кто его разберёт… Вот что он знает, как выглядят кладки, — это действительно странно.

Вепуат озадаченно хмыкнул.

— Да, верно. В наших справочниках их нет, а он узнал… Постой. Это же не те твои… радиофаги на «Ку»? Не они там ползают?

Гедимин качнул головой.

— Айзек показывал фото. Они не ползают.

«Скорее бы вылет,» — подумал он с тоской. «Почему никто ничего не объясняет внятно? Голова гудит, как трансформатор…»

21 января 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Роботы-уборщики отскребли улицы дочиста с последнего снегопада; в свете фонарей на стенах бараков блестела тонкая сетка инея. Под окнами она утолщалась, образуя размытый ореол вокруг источника тепла и влаги. Гедимин, проследив взглядом за белой полосой, недовольно сощурился, — с той зимы никто так и не заделал щели.

Ледяные осколки хрустнули под ногой громко, как разряд бластера. На улице после утренней пересменки было тихо, и воздух не двигался. Гедимин покосился на чёрное небо (Юпитер над южными крышами горел так ярко, что сармат разглядел четыре его спутника), потом на экран смарта, — встроенные термодатчики показывали минус сорок три.

Штаб ликвидаторов он увидел издалека, а ещё раньше — услышал: двери, несмотря на мороз, были открыты настежь, вокруг бродили злые сарматы и рассказывали что-то про спаривание. Почти все они были из других гетто, с цветными повязками для различения; часть уже стягивалась к открытым ангарам, из которых доносился лязг. Гедимин озадаченно мигнул.

— Вылет перенесли? Будет сегодня? — спросил он у ближайшего ликвидатора. Тот сердито фыркнул.

— Ты что, с Энцелада? Накрылся наш вылет!

Он добавил ещё что-то про органы размножения, но Гедимин не стал дослушивать — в комнате мелькнул силуэт Скегги, и сармат направился к нему, по дороге сняв с дверных створок стопор. «У