— Теперь у него, считай, нет банды, — ухмыльнулся Мэллоу. — Шутка ли — уйти на две недели! Там было два парня, его подручные… ну, в общем, они всё поделили. И людей, и деньги… Теданю теперь повезёт, если его обратно примут! Он еле ходит — на что он им теперь?

Гедимин поморщился.

— Идиотские правила, — пробормотал он. — А с твоей бандой что? Баселара не видел?

В коридоре послышались громкие шаги двух пар «копыт» — двое экзоскелетчиков сопровождали кого-то в уличном комбинезоне. Мэллоу притих и отвернулся от решётки, тут же задав какой-то вопрос молчаливому сокамернику. Тот быстро ответил — и даже, как показалось Гедимину, улыбнулся. Сармат удивлённо мигнул — за всё время наблюдений за этой «макакой» он не видел её улыбающейся.

— Ну что ж, — донёсся из коридора смутно знакомый голос. Экзоскелетчики задержались где-то на несколько минут, но потом пошли дальше и вскоре остановились перед камерой Гедимина. Сармат увидел между ними человека в белом комбинезоне медика. Тот смерил его задумчивым взглядом и ухмыльнулся.

— Открывайте, — скомандовал он охранникам. — Как дела, Фрэнки?.. Раздевайся до пояса, проверим швы.

Один из охранников боком протиснулся в камеру, и там сразу стало очень тесно. Второй не полез — побоялся застрять. Экзоскелетчик держал Гедимина за поднятые руки, пока медик быстро его осматривал и трогал какими-то приборами. Швы десятидневной давности на боку и плече он проверил мельком — да там и проверять было нечего, регенерация сработала, оставив от порезов тонкие белые полосы; очень долго он рассматривал кольцевидный рубец на шее и серединный шов на груди.

— Фоксова работа? — спросил он, склонив голову набок. — Фокс у нас экспериментатор… Ну ладно, Фрэнки, можешь отдыхать.

— Я Гедимин, — напомнил озадаченный сармат. Медик ухмыльнулся.

— Это не в обиду. Ты с этими швами — вылитый монстр Франкенштейна. Ну, кто там дальше по списку?

Охранник прикрывал его, пока медик выбирался из камеры. Гедимин, выглянув сквозь опускающуюся решётку, увидел, что второго экзоскелетчика донимает вопросами Мэллоу. О чём они говорили, он не расслышал, — первый охранник слишком старательно топал, — но пару секунд спустя собеседник Мэллоу повернулся к Гедимину.

— Твой счёт открыли, если что, — буркнул он. — Но выходить тебе нельзя. Есть кто-то знакомый из синего кода? Попроси, пусть купит тебе что-нибудь. Десять койнов на неделю — трать хоть на еду, хоть на игры. Алкоголь нельзя, курево тоже.

Мэллоу насмешливо хмыкнул.

— Оззи, ну не пудри мозги! Говори прямо — за пронос питья пошлина один койн в неделю. Эй, Джед, ты куришь?

Сармат качнул головой.

— А мне вот пришлось бросить, — вздохнул Мэллоу. — Джед, ты можешь мне доверять. Я пойду на прогулку, возьму тебе, что надо. Только говори перед выходом, чтобы я не забыл.

Гедимин пожал плечами.

— Мне ничего не надо, — он лёг на койку и прикрылся одеялом. — Можешь взять себе пива.

Мэллоу расширил глаза и озадаченно хмыкнул.

— На твои?

— Один контейнер, — быстро поправился Гедимин. — В день. Сколько это, полкойна?

— Дже-ед, — протянул Мэллоу, размеренно качая головой из стороны в сторону. — Я так не могу. Ну, то есть… сегодня праздник, знаешь? Я возьму себе стаканчик. Но это только в честь праздника! Меня почти приняли в космофлот… ну, когда тески напали… а, ладно, об этом не будем. В общем, я тоже…

Гедимин закрыл глаза. Слова Мэллоу быстро слились в неразборчивый гул, похожий на отдалённый шум штамповочных молотов. «Десять койнов в неделю. Интересно, почем нынче смарты…»

13 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Итак, сармат не выказывал агрессивных намерений? — в очередной раз спросил худой человек в пехотной броне с повязанным поверх неё нарукавником тёмно-синего цвета. Эта тряпка чем-то притягивала взгляд — Гедимин снова поймал себя на том, что следит за её движениями.

— Нет, ваша честь, — с явной неохотой ответил один из бывших бойцов Баселара. Он был в зелёном комбинезоне, под которым угадывались очертания рёберного фиксатора. «До сих пор не срослось?» — вяло удивился Гедимин. «Что у этого вида с регенерацией⁈»

— Он что-то сказал, когда вошёл в душевую? — спросил судья, покосившись на распечатку. Стопка бумаг в этот раз была тощей — от силы три листка обычного формата и, возможно, несколько мелких обрезков. Сам зал суда тоже сильно уступал тому, в котором разбиралось дело «Кецаля», — когда в него вошли восемь экзоскелетчиков из тюремной охраны, там стало ощутимо тесно. За столом судей сидели всего двое, и то один — оператор дронов; посторонних не было вовсе, и допрос шёл быстро, без малейшей задержки.

— Да, ваша честь, — кивнул боец Баселара. — Что-то вроде — «Можно уладить это дело миром?»

— Угу, — отозвался судья, переведя взгляд на одного из охранников. — Мистер Фортен, оружие при обвиняемом было найдено?

— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Он был безоружен.

— Мистер Алваренга подтверждает, что у пострадавших, за исключением мистера Кета, не было колотых и резаных повреждений, — сообщил оператор дронов, на секунду оторвавшись от своего занятия.

— Угу… — судья потянулся к стопке чистых бланков. — Так… Не вижу смысла затягивать разбирательство. По делу о тюремной драке тридцатого апреля Гедимин Кет признан невиновным. Виновными в драке и нанесённых в ней повреждениях признаются Эрман Баселар и Кун Тедань. Также тюремная охрана повинна в допущении подобных ситуаций, но об этом я отправлю отдельный рапорт.

— Да, ваша честь, — отозвался охранник, придерживающий Гедимина за плечо. Зачем он это делал, сармат так и не понял, — он, скованный по рукам и ногам, и так не мог двинуться с места. Через несколько секунд его уже несли к двери, придерживая с боков стальными захватами. «Ну, хоть лишний срок не заработал,» — думал Гедимин. Особой радости он не чувствовал.

…Мэллоу ждал его — когда сармата внесли