Пройдя мимо толпы, застрявшей на проходе, он покосился на контейнер с мылом. Им было бы удобно кого-нибудь огреть или плеснуть содержимым в глаза, — но местные это учли, и у контейнеров уже собрались четверо бойцов Баселара. Остальные, увидев вошедшего Гедимина, мгновенно развернулись и двинулись к нему, чётко отрезая его от прохода. Сармат остановился спиной к стене, покосился на другие банды, — группа Теданя подходила с правого фланга, но главарь держался поодаль, за спинами бойцов. Баселар прятаться не стал — он вышел вперёд и широко ухмыльнулся, приподнимая расслабленные руки.

— Что скажешь, механик?

Его бойцы уже вооружились — Гедимин видел, что в сжатых кулаках и вокруг пальцев блестят заострённые кромки. Он криво ухмыльнулся и поднял перед собой пустые руки.

— Это никак нельзя решить миром?

Баселар презрительно хмыкнул. По редкой толпе прокатились смешки, кто-то сплюнул.

— Поздно, механик, — он сделал шаг вперёд. — На колени, слизь!

Расстояние было определено точно, и сармат уже знал, что не промахнётся. Он рухнул вперёд, на расставленные руки, и, мягко оттолкнувшись, перевернулся через голову. Ступня, сжатая, как кулак, врезалась человеку в середину туловища, и сармат услышал хрип и влажный хруст. Когда Баселар упал, Гедимин уже был на ногах. Не дожидаясь, когда его окружат, он оттолкнулся от пола и взлетел вертикально вверх, распластываясь вдоль потолка. Места для манёвра было немного — всего метр между потолком и макушками «бабуинов». «Надо было понизу!» — мелькнула в голове запоздалая мысль, и что-то больно обожгло правое плечо. Сармат рухнул обратно, накрыв кого-то собой, почувствовал ещё несколько уколов, — но он уже набрал скорость, и до цели оставались считанные метры.

Тедань почти успел уклониться — Гедимин зацепил его лишь пальцем, но этого было достаточно, чтобы заставить человека пошатнуться. Сармат пнул его ещё раз, уже всей ступнёй, и услышал хруст и крик. Что-то вязкое сочилось по левому боку, по плечам, по спине. Боли Гедимин не чувствовал — он отключил её после первой же раны.

— Эй! — крикнул он, выпрямляясь на мгновенно расширившемся пятачке. — Кто тут главный?

Он сам не ждал, что это сработает — но толпа замерла, как поражённая разрядом станнера. Бойцы Баселара, не обращая внимания на командира, лежащего в кровавой луже, угрюмо переглянулись. Кто-то из них высунулся вперёд — остальные развернулись к нему и молча на него уставились. Группа Теданя сгрудилась вокруг корчащегося главаря — кажется, Гедимин ему что-то сломал, и он теперь сыпал проклятиями, пытаясь встать и требуя помощи. «Макаки» стояли вокруг и молча за ним наблюдали. Остальные две банды, пройдя мимо замершей толпы, исчезли в предбаннике. Больше никто общаться с Гедимином не хотел.

«Так-то лучше,» — сармат, облегчённо вздохнув, потянулся к раненому плечу, но потрогать его не успел — разряд станнера из турели, установленной между стеной и потолком, хлестнул его по затылку. Краем глаза он, уже упав, увидел, как прижимаются к стенам те, кто стоял на входе в предбанник, и как в душевую вбегают двое в жёлтых экзоскелетах.

— O— la— la… — выдохнул один из них, остановившись перед грудой тел. Прямо у его металлического «копыта» блестел оброненный кем-то нож.

— Зови подкрепление! — бросил второй, тыкая пальцем в пищащий передатчик. — Тут раненые… и, похоже, один труп.

«Zaa hasu!» — досадливо сощурился Гедимин. «Не рассчитал.»

…Трупа всё же не было. Гедимина из душевой вытащили последним, после того, как доктор обработал его порезы и зашил рану на боку и проколотое почти насквозь плечо. На анестезию он не тратил времени — зашивал наживую, но так быстро, что сармат даже не успел осознать боль и стиснуть зубы. Все выжили — и Баселар с разбитой головой, и Тедань с переломом бедра и голени, и тот, на кого Гедимин упал и сломал ему три ребра. Раненых выносили последними, с особыми предосторожностями; остальных, поймавших по разряду из станнерных турелей, вытащили сразу и после переписи сгрузили на тележки и развезли по камерам.

— В лазарет, в лазарет, в лазарет, — прошёл вдоль последней тележки, прикрытой матрасом, тюремный врач. — Этих троих — в лазарет. А этого монстра Франкенштейна — в камеру.

Он прошёл мимо Гедимина и скрылся за дверью. Охранник подхватил сармата под мышки и поволок в коридор. Гедимин не сопротивлялся — после станнера у него ещё тряслись конечности, и шевелиться не хотелось.

— Эй, теск, — услышал он, едва охранник, сбросив его на койку, опустил решётку и установил защитное поле. Гедимин подсунул дрожащую руку под голову и кое-как приподнялся. Рана в плече давала о себе знать — напряжённые мышцы болели, порез на боку тянуло и жгло — он оказался очень глубоким, лезвие зацепило рёбра и чудом не вошло в плевру.

Мэллоу стоял у решётки и таращился на сармата широко раскрытыми глазами.

— Тебя не задело? — спросил Гедимин. Мэллоу ухмыльнулся.

— Я плохой боец. Стоял себе в сторонке… Ну ты даёшь, механик. Ну ты даёшь!

Гедимин досадливо поморщился.

— Теперь от меня отстанут?

— Хочешь свою банду? — понизил голос Мэллоу, прижимаясь к защитному полю. — Баселар теперь не боец, даже если не помрёт. Его парни будут тебя слушать.

Гедимин качнул головой.

— Я сам по себе. Хочешь свою банду? Забирай.

04 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Теск, а теск!

Гедимин, только пристроившийся для упражнений, досадливо хмыкнул и сел на пол.

— Ну чего?

«Надо было его пнуть во время драки,» — подумал он. «Пусть бы лежал в лазарете и докапывался до медиков.»

— Рука не болит? — заботливо спросил Мэллоу. — Вчера тебе было не по себе, я видел. Может, рано тренироваться?

Гедимин удивлённо мигнул.

— Тебе-то что? — он снова принял упор лёжа, пообещав себе больше не отвлекаться на «мартышек». «Нашёлся тоже доктор…» — хмыкнул он про себя.

В коридоре загудела открывающаяся дверь, затем загромыхали «копыта» экзоскелета — сначала одного, потом