Шрифт:
Закладка:
Она, по-прежнему не поворачиваясь, укуталась в шёлковую ткань с насыщенным мужским ароматом. Маша запретила себе глубоко вдыхать его запах. Этот мерзавец не достоин никаких чувств с её стороны. Даже благодарности.
– Прости, – негромко проговорил Радэн, на этот раз без малейшего намёка на веселье, – но я должен был тебя остановить. Ты пока не умеешь управлять своей новой силой и легко могла бы устроить тут землетрясение.
– Землетрясение? – Маша обернулась, удивлённо глядя на него.
Радэн кивнул на отколовшуюся от стены глыбу. И девушка проследила направление его взгляда. К счастью, такой крупный кусок был лишь один, но множество мелких камней теперь усеивали пол пещеры.
Неужели она и правда могла устроить землетрясение одним криком?
– Надеюсь, наши преследователи успели улететь далеко и не уловили колебаний, иначе нам придётся туго. Отсюда только один выход, – пояснил он.
Мужчина надел сброшенный камзол, прикрывая рельефный торс. Маша отвела глаза, запрещая себе смотреть на него и думать о нём.
Она была обессилена недавним превращением в дракона и обратно, долгим полётом и выматывающей вспышкой злости. Теперь она ощущала эмоциональное опустошение. Но после того как чувства перестали довлеть над разумом, Маша наконец смогла мыслить рационально.
– Почему я превратилась в дракона? – спросила она. – Разве женщины могут оборачиваться?
– Не знаю, я никогда не слышал ни о чём подобном. – Радэн выглядел задумчивым. – Хотя… Знаешь… Мать когда-то в детстве рассказывала мне сказку о крылатых женщинах, покорявших небо наравне с мужчинами. Они тоже были истинными, жили свободно, вольные самостоятельно решать свою судьбу…
Радэн замолчал, вспоминая.
– И что случилось потом? – Маша даже и не пыталась скрыть своего любопытства.
– Потом мужчинам это надоело, и они покорили женщин, лишили их крыльев и свободы… Навсегда…
– Но как?!
– Не знаю, отец запретил эту сказку под страхом наказания. Мать больше никогда об этом не упоминала…
В пещере повисла тягостная тишина.
Маша не знала, о чём думал Радэн, но сама она размышляла об этом жестоком мире, его варварских устоях. Очарование первых дней исчезло окончательно. Возможно, этот мир и был прекрасен, но его населяли чудовища, отвратительные в своей жестокости, в своём стремлении подчинять, порабощать.
И правильно, что их женщины ушли. Они заслужили лучшую жизнь, чем рядом с этими тиранами.
Нет, она совершенно точно не хотела бы жить здесь. Особенно среди истинных, которых про себя девушка окрестила «истинными придурками».
Но ей нужна была помощь, чтобы вернуться домой. И помочь ей мог только…
– Какой артефакт ты хотел сделать? – прервала Маша затянувшееся молчание. Этот вопрос тоже был очень важен, от него зависело, позволит ли она Радэну попытаться заслужить её прощение, или после этой пещеры они расстанутся навсегда…
– Камень Света, – спустя пару мгновений, словно сомневаясь, стоит ли признаваться, сообщил он.
– Что это такое?
– Артефакт, способный вернуть разум Истинному.
– Зачем он тебе?
– Моего отца одолело безумие…
43
В пещере беглецы скрывались до позднего вечера. Всё это время провели почти в полной тишине, разговор больше не клеился. Они сидели хмурые, подпирая спинами противоположные стены, и думали каждый о своём.
Мариэн замёрзла и проголодалась, но не хотела признаваться в этом. Радэн видел, как она ёжилась, стараясь укутаться в его тонкую рубашку. Он знал только один способ согреть девушку – сгрести её в охапку и крепко прижать к себе, обволакивая теплом своего тела. Но при этом понимал, что она наверняка оттолкнёт его и ещё больше обозлится. Лучше дать ей время остыть и обдумать всё произошедшее.
Радэн снова бросил взгляд на девушку, нахохлившуюся у стены, и не выдержал, снял камзол, накинул на неё. Мариэн бросила на него взгляд снизу-вверх. Ему показалось, или в её глазах мелькнула благодарность?
Неважно, он всё равно уже окончательно испортил их отношения. Вряд ли теперь это можно как-то исправить.
Он видел, что ей стало теплее, и какое-то время спустя девушка задремала. А Радэн исподволь любовался ею. Её изящным профилем, маленьким носиком, подбородком, красивой линией шеи. Мариэн была прекрасна и желанна.
Но она права – нельзя заставить женщину полюбить тебя силой. А ведь Истинные привыкли лишь заставлять и подчинять, им уже давно не приходило в голову считаться с мнением женщин.
Кого волнует, о чём мечтает его жена? Главное, что она всегда рядом, чтобы удовлетворить желания мужа, родить ему наследника, а чувства… кому они нужны?
Раньше и сам Радэн так считал. Точнее, он даже не задумывался над этим вопросом. Всё было так привычно и рутинно.
И даже массовое бегство женщин из их мира не заставило его относиться к ним иначе. Это было так… некоторое неудобство, которое касалось его лишь косвенно, постольку-поскольку. Несмотря на то, что его мать тоже ушла.
И лишь встретив Мариэн, узнав её ближе, Радэн открыл в себе некое трепетное чувство, вызываемое ею. Он очень хотел, чтобы девушка была счастлива. И желательно с ним. Но принуждать её, неволить он бы никогда не стал…
Да, конечно, сначала он собирался просто использовать её для создания артефакта, но затем влюбился. И всё изменилось.
Внутри Радэна всё это время боролись два желания – любить девушку, быть с ней или же, воспользовавшись её чувствами к нему, спасти отца от безумия.
Эти чувства уже появились. Причём они были взаимны. Он точно знал, чувствовал их связь.
Он мог вымолить у Мариэн прощение, убежать далеко-далеко, жить в какой-нибудь хижине на краю земли и быть счастливым с любимой женщиной.
Или же исполнить сыновний долг. А это, внушали ему с самого раннего детства, превыше всего.
– Я помогу тебе, – вдруг сказала девушка, и Радэн в удивлении обернулся. Он задумался так крепко, что вообще забыл, где находится.
– Я помогу
