На белом фоне старомодного форума красовалась одинокая надпись «Проблемы воспитания детей и подростков». Пробежав глазами оглавление, я чуть не поперхнулась. «Чем лучше наказывать», «Ваш опыт с розгами», «Ремень и скакалка», «Альтернативные способы наказания». Взгляд скользил по сообщениям пользователей. «Я не считаю, что порка – это что-то плохое», «Меня пороли с оттяжкой и ставили на горох», «Кого-нибудь били мокрым свернутым полотенцем по ляжкам?».

Я поняла, что перестала дышать, только когда в легких закончился воздух. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и только потом читать дальше.

Сообщение пользователя с ником Arthas_Menethil_13 нашлось в разделе «Альтернативные способы наказания».

«Физическое – это фигня. Моральное страшнее. Я с восьми лет жил с отчимом. Мама запретила меня бить, я сам слышал. Ну, он и не бил… Я что-то стащил из магазина. Хотел проверить, смогу ли обмануть систему. Систему обманул, а дома почему-то сознался. Я думал, он меня выпорет. Но он быстро взял себя в руки. Сказал, если так это спустит, из меня вырастет дурной человек.

Я прямо помню этот момент: он стоит в коридоре, держится за ремень, тяжело вздыхает. А потом, ни слова не говоря, тащит за шкирку в ванную. Одной рукой держит, чтобы не сбежал, другой набирает воды, заткнув слив, и как нагнет за шею… Думал, он меня совсем, с концами. Помню жуткий страх и мысль, что мама останется одна.

Видно, она как-то узнала. Забрала меня на следующий день к себе, но потом опять вернула. Я сначала боялся отчима, не разговаривал. Только «да» и «нет»… Но он пообещал, что больше меня не тронет и лучше себе больно сделает, чем мне. Ну, обещание он сдержал. Когда я в очередной раз проштрафился, он посадил меня напротив и со словами: «Смотри внимательно, пацан, в этом ты виноват» – раскурил сигарету и затушил о свою ладонь. Я орал, хватал его за руки, умолял прекратить. Умолял простить меня.

Лучше бы он меня порол».

Оттолкнувшись носками, я откатилась от стола. Посмотрела на Наума – тот, подняв морду, смотрел на меня в ответ.

– Его воспитал психопат, – вслух сказала я. – Понимаешь?

– Умм? – Наум навострил уши.

– Психопат! – повторила я, вернувшись за стол. – Какой нормальный человек будет тушить о себя сигареты на глазах у ребенка?

– Умм… – Наум положил голову на лапы и прикрыл веки.

– Его мать знала об этом. Знала и допустила! Неудивительно, что он вырос в… в общем. Таким.

Я набрала Лёшу.

– Звезда моя! – ответил он после первого же гудка.

– Ты еще хочешь встретиться? – перебила я, проглядывая остальные посты от пользователя с ником Arthas_Menethil_13. Их было несколько, короткие – о том, что вырываться, когда тебя крепко держат, не следует. Только сделаешь себе хуже.

– Просто мечтаю! – жарко ответил Лёша.

– Отлично.

* * *

На улице уже стемнело, а Антон так и не позвонил. Я скинула Лёше адрес торгового центра недалеко от маминого дома, нашла в шкафу один из безразмерных свитеров, которые носила в школьные годы, проверила текущие рекламные кампании и отправилась.

Переулки в это время были большей частью пустые и темные, но я шла, стараясь не оглядываться, и все повторяла себе: если бы создатель чехла хотел меня убить, он давно бы это сделал. А он, похоже, хочет только напугать… и напомнить о том, о чем я и сама прекрасно знаю.

Я виновата в том, что случилось.

Я остановилась и задрала голову в холодное звездное небо.

«Если ты жив, клянусь, я никогда больше не причиню тебе вреда».

Небо было безмолвным и черным, как купол гранитного склепа.

Я натянула рукава свитера на пальцы и решительно зашагала к яркому пятну впереди.

Издалека торговый центр напоминал пряничный домик, украшенный желтыми и оранжевыми гирляндами. Сквозь прозрачные разъезжающиеся двери сновали люди – веселые, галдящие и улыбающиеся. Кто-то едва справлялся с большими пакетами, кто-то на ходу допивал колу из пластиковых стаканчиков – на втором этаже центра располагались фудкорт и кинотеатр.

В школьные времена я часто устраивалась там в одном из удобных кожаных диванов, воткнув в уши наушники и сосредоточившись на очередной истории в тетради. Диваны и сейчас были на месте: в одном из них среди плакатов и стендов с киногероями меня ждал Лёша. Широко расставив ноги в модных белых кедах, он лениво попивал колу из пластикового стаканчика и выглядел так, словно приехал с важного совещания: из-под рукавов синего свитера выглядывали белые манжеты, в треугольном вырезе на груди торчал воротник рубашки. Обычно взлохмаченные волосы на этот раз были уложены гелем.

– Привет, котька! – Лёша качнул стаканчиком, будто собирался выпить за мое здоровье.

– Привет.

Я села на край дивана подальше от него, прислушиваясь к ощущениям. Злость высохла, как ручеек в пустыне, но холод все равно щекотал кожу изнутри, словно сообщая: он-то Лёшу прекрасно помнит.

– Ты чего такая смурная?

Я сложила руки на груди, спрятав ладони под мышками.

– Мне кое-что нужно у тебя узнать. Потом, если хочешь, расскажу про эксгумацию. Идет?

– Ого! – Лёша подобрался, но легкая усмешка приклеилась к губам. – Какая строгая!

Холод хищно потянулся к нему, как недавно к Аскольду. Но если с чернокнижником он словно заигрывал, то с Лёшей – я это чувствовала – расправится быстро.

– Ты ужасно симпатичная, когда злишься, ты знаешь? – Лёша со свистом втянул остатки колы через трубочку. Я глубоко вздохнула. – Все, ладно, не смотри на меня так! Задавай свои вопросы. Дамы вперед.

Над нами поплыла приглушенная музыка, то и дело перемежающаяся рекламой фильмов.

– Почему Дарина отдала Тёму отчиму? – без предисловий спросила я.

Лёша сел прямее.

– Не знаю.

– Он же наверняка что-то тебе рассказывал. Вы два года вместе прожили.

– Я даже не знал, что у него был отчим, – нахмурился Лёша. – Погоди, а я тебе говорил, что мы жили вместе?

– Не важно. Кто похоронил его? Что именно произошло после… – «после того, как Эдгар устроил представление, а Антон кинулся меня спасать». – …после того, как Тёма умер?

– Да откуда мне знать! – Лёша смял в кулаке стаканчик. – Меня там не было. Юля же прогнала меня. Забыла?

– Молодые люди, улыбочку! – раздался голос совсем рядом, и в следующий момент меня ослепила вспышка. – Еще раз!

Сердце скакнуло к горлу, виски сдавило страхом и навязчивой мыслью: не стоило лишний раз выходить из дома. Но мир быстро вернулся в колею, и когда глаза заново привыкли к свету, я увидела кудрявого парня в полосатом свитере. В руках он держал старомодный фотоаппарат, поминутно выплевывающий в подставленную ладонь черно-белые фотокарточки.