но когда поднял на меня выцветшие глаза, добродушия в них было не больше, чем у старого волка перед прыжком. – Откуда у тебя вещица-то, Антоша? Подарок?

Я спрятал телефон обратно в целлофановый пакет.

– Он самый. Спасибо за информацию.

– Это хорошо, что подарок, – задумчиво отозвался Петрович. – Не хотел бы я иметь того, кто это сделал, врагом.

* * *

Вера

Я проснулась резко, одним махом, и первое, о чем подумала, – где я? Не было ни привычных звуков природы за окном, ни света сквозь льняные занавески, которые я периодически забывала задергивать. Вместо этого мой взгляд уперся в абсолютно белый потолок. Нос защекотал запах, хорошо знакомый с детства: кто-то пек блины. Я перевернулась на узкой кровати и уткнулась носом в подушку.

Мама. Я у мамы.

Медленно, словно щупальца гигантского кракена, в сознание вползали события предыдущего дня. Паническая атака у подъезда. Руки Аскольда на моих плечах. Телефон, обернутый кожей. Встреча с Антоном. Его фраза: «Я позвоню, как что-то выясню».

Уцепившись за эту мысль, я сползла с кровати. Проверила телефон – пара звонков с незнакомых номеров, но от Антона ничего. Включила ноут, заглянула в соцсети и мессенджеры – одни вопросы по рекламе. В почте мигали новые письма от клиентов.

– Не спишь, Вера? – Мама осторожно приоткрыла дверь.

– Работаю. – Я на секунду оторвала взгляд от экрана. На маме было домашнее платье и синие тапочки.

– Сегодня же воскресенье! – возмущенно воскликнула она. Вид у меня, наверное, был тот еще: непричесанная, неумытая, в выцветшей ночнушке с Сейлор Мун. – Иди на кухню, я тебе блинчики напекла.

– Спасибо, мам. Если есть кофе…

– Свежие, с творожком, – убежденно продолжила мама. – Сметанку достала. Иди, потом закончишь свою работу. Чай на столе.

Я с тоской покосилась на открытые письма. Рядом беззвучно завибрировала нокия.

– Алло?

Мама поджала губы.

– Слава всем ебическам богам, Вера! – выдохнула трубка знакомым голосом. – Я тебя два дня вызваниваю! Ты куда пропала?

– Лёша? – Это было так неожиданно, что я на какое-то мгновение даже забыла, что злюсь на него. – Я сейчас у мамы.

– Соскучилась? – невинно поинтересовался он.

Я на секунду зажмурилась, молясь, чтобы ладони не покрылись коркой льда.

– Ты чего звонишь?

– А что, просто так не могу звякнуть?

Я промолчала. Видно, пауза затянулась, потому что Лёша сам переключился:

– Слушай, на самом деле вопросик нарисовался. Меня тут кое-кто спросил… А я сразу подумал о тебе. Но вопросик чисто теоретический!

Мама уперла руки в бока и одними губами произнесла «завтрак». Я кивнула.

– Какой вопрос?

– На каких условиях возможна эксгумация?

Вопрос подействовал лучше кофе – я выпрямилась и широко распахнула глаза.

– Чего-о-о?

– Ну, знаешь, такая процедура, когда гроб с мертвым человеком достают и… – Шум на заднем фоне усилился.

– Я знаю, что это такое. Зачем тебе?

– Плохо слышно! Давай лучше встретимся?

– Кого ты хочешь достать?

Я сжала кулак. Время будто замедлилось. Цифры в открытом письме расползлись на пиксели. Я вдруг отчетливо осознала, чье имя он сейчас назовет.

– Я-то никого. – Шум стих, и следующие слова гулко прокатились в наступившей тишине, как камешки по заброшенной пыльной дороге. – Но Юля хочет достать Тёму. К ней вернулась сила, и она вбила себе в голову, что он…

Сердце превратилось в пульсирующий комок боли.

«Что он жив», – произнесла я про себя.

– …что он жив, – закончил Лёша.

Пальцы медленно разжались. На ладони не было льда – только отметины от моих ногтей.

Глава 11

Убедившись, что мама ушла на работу, я приставила стул к плите и взобралась на него. Пошарила рукой за вытяжкой – пальцы нащупали гладкую целлофановую поверхность. Я потянула за кончик и вытащила пыльную пачку чипсов. Надо же! Сохранилась.

Мама всегда говорила: нечего питаться ерундой, когда дома есть нормальная еда. Но иногда мне нужно было просто пожевать что-то, глядя в одну точку, – так лучше думалось. И я завела себе тайник. Удивительно, что мама его до сих пор не нашла.

Я уселась на свое место и принялась задумчиво хрустеть. Два года назад я была так поглощена собственными трагедиями, что толком не задумалась, кто и как похоронил Тёму. Я убеждала себя, что заживу как нормальный человек, стоит только обо всем забыть. Но я ошибалась.

Тёма часто снился мне – угасающий, с перекошенным лицом и разбитой нижней губой. Он смотрел с надеждой, протягивал ко мне руки и умолял спасти. Во сне я знала, что касаться его нельзя, что жить ему осталось несколько мгновений, и плакала от безысходности – а потом просыпалась на мокрой от слез подушке.

Я почти перестала спать. Началась жестокая бессонница, за ней пришли панические атаки. Немного помогла папка, которую дал мне Смотрящий, – пока я раскапывала информацию о Тёме, чувство вины притуплялось. Мне казалось, если я пойму, почему из всех людей на Земле Эдгар выбрал его, это что-то изменит. Каким был Тёма до встречи с ним? О чем мечтал? Кем хотел стать?

Сын Осенней Девы и возлюбленный Летней. Мастер спорта по бальным танцам. Сотрудник танцевальной студии. Где-то под этими определениями скрывался настоящий Тёма, и все это время я пыталась его отыскать.

Обратил бы он на меня внимание, если бы не Эдгар? Убил бы Хельгу? Пытал бы Антона? Насколько истерзана была его собственная душа, если часть моей так легко влилась в нее?..

Мне оставалось только гадать.

Я допила быстро остывающий кофе и, зажав пачку чипсов под мышкой, вернулась в комнату. Наум, дремавший на моей кровати, вопросительно открыл один глаз.

Ничего, котик. Спи.

Я включила видео, на котором Тёма танцевал с неизвестной мне девушкой. Вот он галантно подает ей руку, они начинают двигаться в такт музыке… Нет, это не то. Я уже с закрытыми глазами могла сказать, какого цвета лента в ее волосах и сколько поворотов она сделает прежде, чем оступится. Может, стоит поискать цифровой след этого видео? Я кликнула на владельца аккаунта. В описании стояло «dance live love». Не густо. Аккаунт принадлежал пользователю с ником Arthas_Menethil_13. Я скопировала имя в поисковик и солеными пальцами принялась пролистывать ссылки. Посмотрим. Герой популярной игры… Трагический персонаж… Лишился души, став рыцарем смерти.

– Ты только погляди, Наум, – пробормотала я, кликнув на картинку светловолосого воина с крупным носом и злыми глазами. – Он будто бы заранее знал, что его ждет.

На следующих картинках лицо рыцаря было расколото надвое – одна часть осталась человеческой, другую, обезображенную, исказила злобная усмешка. Я открыла все ссылки, которые предложил поисковик, прочла историю принца Артаса из «Варкрафта» и уже готовилась закрыть все,