Во флигеле был древний черно-белый телевизор с электронной трубкой. Мы включили его, чтобы выслушать утренние новости. У телевизора барахлил регулятор громкости, но этот деревянный ящик еще работал. Я сумел настроить его, и скоро услышали то, что нас интересовало.

Элегантный диктор, ведущий утреннюю развлекательно-информационную программу, деловито объявил: – Вчера в парке Коломенское, возле деревянного дворца царя Алексея Михайловича произошло двойное убийство. Подробности произошедшего в нашем видеосюжете!

Включилась камера. После того, как зрителям был продемонстрирован царский дворец, на экране телевизора появилась знакомая нам поляна, на которой стоял полицейский автомобиль. Место происшествия было огорожено полосатой лентой, возле которой в ожидании стоял молодой человек с микрофоном в левой руке. Правая его рука указывала на колышущиеся ленточки ограждения. Дождавшись наезда камеры, мужчина начал говорить:

– Вчера среди бела дня в парке Коломенское, на поляне неподалеку от деревянного дворца царя Алексея Михайловича произошло двойное убийство. Страшную находку сделал глава семьи, отдыхающей на территории парка. Обнаружив два трупа, мужчина немедленно позвонил в полицию.

Место убийства было оцеплено, и прибывшая следственная группа обнаружила тела двоих мужчин, со следами огнестрельных ранений. Оба мужчины были одеты в полицейскую форму. Причиной их смерти стали огнестрельные ранения из неизвестного оружия, предположительно девятимиллиметрового пистолета. Был принят ряд полицейских мероприятий для поимки неизвестного убийцы, но эти меры пока не принесли никаких результатов.

На место преступления немедленно прибыла следственная группа, которая установила, что убитые не являются сотрудниками органов внутренних дел.

Чуть раньше, в ответ на вопросы нашего корреспондента, следователь заявил, что не может выдвинуть какую-либо версию убийства, и не располагает никаким дополнительными сведениями, а на все вопросы может ответить только тщательное расследование произошедшего. Несмотря на это, я все же хочу задать следователю несколько вопросов….

Молодой человек приподнял ленту ограждения и двинулся в сторону группы полицейских, которые что-то обсуждали. Один из них, в форме старшего лейтенанта, заметил корреспондента, и повернулся в его сторону. В этот момент камера наехала на его лицо. Взгляд полицейского не предвещал ничего хорошего. Внезапно камера качнулась, и переключилась на показ перевернутого полицейского автомобиля, а из громкоговорителя донесся усиленный микрофоном голос старшего лейтенанта.

– Кто пустил сюда этого му…. – из динамика телевизора раздался характерный писк. Я же тебе русским языком сказал, иди отсюда … – дальше последовал более продолжительный писк, после которого на экране опять появился тележурналист, который прокомментировал возникшую ситуацию. – На дальнейшие вопросы полицейские отвечать отказались.

Камера выключилась, и на экране телевизора вновь появился вальяжный телеведущий:

– В связи с обострением криминальной обстановки в нашей стране, зрителей интересует вопрос, а не следует ли внести в государственную думу закон, разрешающий гражданским лицам ношение оружия для личной самообороны? — ведущий выразительно щелкнул пальцами. – Внимание! Мнение специалиста, доктора юридических наук Короткова Юрия Михайловича!

На экране появилось вспотевшее от волнения лицо специалиста:

– Вообще-то меня зовут Юрий Николаевич! — растеряно сказал он.

– Давайте ближе к делу, Юрий Николаевич!

– Со времен Римской империи зрителям известно, что свобода, как состояние общества, существует до тех пор, пока владение оружием признается в нем, как естественное право. Если такое право сменяется привилегией, дарованной государством, то общество перестает быть свободным. Главным отличием….

– Спасибо, Юрий Николаевич! — воскликнул ведущий, весело взмахнув рукой, – а теперь, в эфире наша реклама!

– Ты заметила, что они не нашли ни оружия, ни квадрокоптера? – спросил я, убавляя звук захрипевшего от непосильной нагрузки телевизионного динамика.

– Я была уверена, что они все подберут! – вздохнула Эстер, – и надо позабыть об этой проблеме. У нас совсем другая задача сейчас.

Черт возьми! Я не хотел выполнять никаких задач! Мне хотелось просто жить, вдыхая воздух полной грудью. Гулять, читать, пить вино, и любить женщин, а не быть в подчинении таких типов, как Миша и Эстер, выполняя их идиотские задачи! – не знаю, что на меня нашло, но я имел неосторожность высказать эти мысли вслух.

Вспышку гнева, которая на меня напала, можно было объяснить испытанным мной стрессом, но вопрос, неожиданно заданный мне Эстер, вскрыл ее истинную причину:

– Ты боишься?

– Да! – коротко сказал я.

– Я тоже боюсь, – мягко сказала Эстер, – но думаю, что все будет хорошо.

Раздался громкий стук в окно. Это была наша хозяйка:

– Здесь человек приехал, из службы доставки! Говорит, что привез вам билеты в театр. Он у калитки ждет. Подойдите к нему, чтобы расписаться!

После отъезда курьера, Эстер вручила мне изрядно потрепанные документы, – российский паспорт и удостоверение журналиста. Еженедельное издание, в котором я якобы работал, именовалась «Светскими новостями». Оно представляло собой желтую газетенку, заполненную выдуманными историями из жизни московской богемы, а также сплетнями, среди которых изредка появлялись крупицы подлинной информации. Паспорт и удостоверение были выданы на имя Петра Иванова.

Внезапно у телевизора перемкнуло регулятор громкости и его динамик выдал максимально возможную для устаревшего аппарата громкость:

– Его, что, тоже звали Педро?

– Мало ли в Бразилии Педров!

Эстер засмеялась. Я повернул ручку громкости, и звук исчез. Присмотревшись к фотографиям, я с удивлением отметил, что хозяин документов поразительно похож на меня.

– Это, что, подлинники? – спросил я. В этот момент в телевизоре что-то щелкнуло.

– Четыре слоя туалетной бумаги, — внезапно заорал его динамик, – мы считаем, что вы достойны большего!

Я выдернул шнур из розетки, и проклятый ящик наконец-то замолчал.

– Мы позаимствовали документы у хозяина, который недавно получил грин-карту22. Маловероятно, что он вернется из США в Россию, – сказала Эстер, – а сходство этого человека с тобой оказалось простым везением. На случай недоразумений с полицией, или охранниками такие корочки сгодятся, но постарайся не попадаться с ними к серьезным людям!

– Постараюсь, – мрачно сказал я.

– Возьми «чистый» мобильник, – моя собеседница протянула мне один из самых примитивных аппаратов фирмы «Samsung», – здесь отключены все лишние функции, и этот аппарат практически безопасен. Но будет лучше, если мы будем общаться только через смс. Я слышала, что современные технологии позволяют найти абонента по голосу меньше чем за пару минут!

Глава 4. Хасанов

Для встречи с Мильчиным Эстер выбрала розовое полупрозрачное платье из шифона и шелка. Платье дополняли ажурные белые перчатки до локтя и жемчужное ожерелье. Я не разбираюсь в духах, но аромат, выбранный моей спутницей, мог довести до умопомрачения любого мужчину.

Роскошный ресторан «Октопус» оказался закрытым заведением для новой российской элиты, которая не хочет, чтобы рядом с ней сидели те люди, которые не принадлежат к привилегированной части общества. Дорические колонны, мозаичные панно на темы поэм Гомера, ненавязчивая музыка, и люстры в виде изящных ракушек произвели на нас с Эстер сильное впечатление, но самым сильным потрясением для нас оказалось меню.

Я знал, что оплачивать счет будет Мильчин, но, как и положено прижимистому австрийцу, привыкшему платить за себя, я выразил некоторое удивление тем, что здешние цены гораздо выше, чем в Вене. Проигнорировав морепродукты, которыми гордился ресторан, я заказал свинину по-испански и бокал Chateau Latour 2005 года, а Эстер выбрала треску, крабов в перечном соусе, и бокал белого испанского вина, рекомендованного сомелье.

– Вы сделали хороший выбор, – с видом знатока улыбнулся даме Мильчин, который предпочел вину французский коньяк, – в этом ресторане всегда свежая рыба. Ваша треска еще вчера плескалась в Средиземном море! – историк повернулся к официанту, – принесите нам бутылку белого «Dom Perignon». По русскому обычаю я хочу чокнуться за наше знакомство!

– Треска в Средиземном море не водится! – не сдержался я.

Эстер незаметно наступила мне на ногу и широко улыбнулась историку, желая сгладить мою бестактность, но сказанное мной не миновало ушей Мильчина.

– Я вижу, вы специалист не только в области антиквариата! – ехидно сказал он.

– Мне, как сотруднику Венского музея естествознания приходится