– Анзор Альбертович, – человек с большой буквы. Он очень богат и вхож к самому президенту. Я его друг и личный консультант по всем вопросам, и весьма горжусь этим!

А по совместительству ты грязный сводник! – подумал я. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться об этом. Греческая ваза, о которой вовремя ужина даже не вспомнили, была лишь поводом, чтобы свести высокопоставленного плейбоя с Эстер.

Мы выиграли первый раунд, но теперь мне предстояло играть вполне определенную роль, и это было достаточно неприятно. Выражение «рогатый муж» появилось в Византии, при императоре Андронике, который выбирал себе любовниц из числа жен своих приближенных. В порядке возмещения ущерба пострадавший получал охотничьи угодья, а в знак своего права на обладания ими прибивал к воротам своей усадьбы ветвистые оленьи рога. Какую же компенсацию предложит мне Хасанов?

Документы на имя Петра Иванова пока оставались невостребованными. В ожидании приглашения от Анзора Альбертовича, нам с Эстер приходилось быть осторожными. Кроме людей, которые организовали на нас нападение, сейчас не исключалась возможность, что за нами могут следить по поручению Анзора Хасанова, поэтому мы старались не выделяться среди обычных иностранных туристов. Но если наш переезд на дачу в Щербинке можно было объяснить капризом Эстер, желающей жить в зеленой зоне, то для отсутствия интереса к туристическим объектам разумных причин не существовало.

На Варшавском шоссе Эстер нашла новую фирму, которая организовывала для иностранцев индивидуальные экскурсии на автомобиле. Эти поездки были не такими утомительными, как коллективные автобусные экскурсии, и самое главное, – они были гораздо безопаснее для нас.

В этих условиях найти время для встречи с контр-адмиралом, да еще так, чтобы об этом не узнала моя напарница, оказалось нелегко. Накануне я ухитрился позвонить Кузнецову из уличного телефона-автомата и договорился о встрече. Эстер я сказал, что у меня разболелся зуб, поэтому вместо запланированной поездки в Сергиев посад, я хочу попасть к врачу.

Утром женщина собственноручно записала меня к зубному по телефону, и вскоре уехала на экскурсию. Посадив ее на машину, я вернулся во флигель и полностью переоделся. Добравшись до места, где была расположена приемная врача, я сел на скамейку во дворе и щедро замотал телефон обрывком алюминиевой фольги, купленной в универсаме. Теперь мои передвижения было невозможно отследить с помощью мобильника, – примитивная, но, как я выяснил путем эксперимента, весьма действенная мера.

Еще с вечера я изучил рекламный листок с описанием поездки:

Свято-Троицкая Сергиева Лавра, расположенная в пятидесяти двух километрах от Москвы в городе Сергиев Посад, была основана в XIV веке преподобным Сергием Радонежским. На сегодняшний день Свято-Троицкая Сергиева Лавра продолжает оставаться крупнейшим православным мужским монастырем России. Архитектурный ансамбль Лавры состоит из пятидесяти сооружений, из которых в рамках экскурсии посещается шесть, включая каменный Троицкий собор XV века, в котором хранятся мощи преподобного Сергия и иконы письма Андрея Рублева.

Приблизительная длительность экскурсии вместе с обедом составляла около восьми часов, и я должен был уложиться в этот интервал.

В условленное время к станции метро «Бунинская аллея» подкатил черный «Гелендваген», и я отправился на свидание с Николаем Ивановичем. На этот раз мне не стали завязывать глаза. Не думаю, что это было признаком доверия, скорее всего, наступило время, когда контр-адмирал Кузнецов мог не опасаться преследования со стороны властей.

Его дачные владения располагались на Рублево-Успенском шоссе, неподалеку от элитного поселка Жуковка. Аккуратный серо-голубой особняк был построен в викторианском стиле. Полукруглые башенки и затейливые балкончики изящно дополняли друг друга и напоминали диснеевский дворец, из верхнего окна которого вот-вот выпорхнет рыжая фея в зеленом платьице. Судя по типичному запаху цемента и краски, это причудливое здание было отстроено совсем недавно.

От реальности окружающего мира особняк отделял металлический трехметровый забор, укрепленный на кирпичных столбах, и несколько управляемых видеокамер, контролирующих периметр. Для того, чтобы пройти внутрь, мне пришлось пройти через сканер, установленный на контрольно-пропускном пункте. Завернутый в фольгу телефон был отправлен в сейф, а других электронных устройств на мне, слава богу, не оказалось.

Контр-адмирал ждал меня в своем новом кабинете, где были развешены рамки с фотографиями, отображающими его нелегкую карьеру. Помещение было щедро украшено военно-морской атрибутикой. В стеклянных витринах стояли макеты линкоров и подводных лодок. На стене, под портретом хозяина, красовался морской кортик, а позади его кожаного кресла висел большой Андреевский флаг.

За те годы, что мы не виделись, Николай Иванович заметно постарел. Морщины на лице стали глубже, седины в волосах прибавилось, а левая бровь контр-адмирала непроизвольно подергивалась от нервного тика. Но белоснежный парадный мундир сидел на нем великолепно, и я сразу заметил на нем новую награду, орденскую звезду «За заслуги перед Отечеством» I степени.

Миша сказал мне о том, что старый моряк стал одним из консультантов президента. Тогда я в это не поверил, но произошедшие с контр-адмиралом перемены подкрепляли эти слова.

– Здравствуйте, дорогой Петр Петрович, – сердечно приветствовал меня хозяин кабинета, – вы даже не представляете, как я рад видеть вас!

Адмирал вышел из-за стола, и пожал мне руку. Мой нос сразу же ощутил исходящий от него стариковский запах. В кабинете имелся роскошный полированный бар, в котором виднелось множество нарядных бутылок, и я подумал о том, что запах коньяка был бы гораздо приятнее, – может быть, контр-адмирал догадается предложить мне выпить?

– Что вы предпочитаете: коньяк, виски, текилу? – хозяин кабинета открыл прозрачные дверцы бара, словно читал мои мысли.

– Лучше коньяк! – сказал я.

– Сами справитесь?

Я налил себе полный бокал полюбившегося мне «Курвуазье», и сел в предложенное кресло. В Европе не принято поглощать коньяк полными бокалами, но здесь я мог позволить себе это.

– Отлично, – наблюдая за моими действиями, произнес Николай Иванович, – плесните, пожалуйста, этого напитка и мне…. Эти злые врачи запретили мне алкоголь, но сегодня я нарушу это предписание. Сегодня нам есть за что выпить! – контр-адмирал расхаживал по кабинету так, как будто выступал перед аудиторией, и собственная речь увлекала его все более и более:

– В прошлую нашу беседу дело обстояло гораздо хуже, чем сейчас. Но с тех пор обстановка сильно переменилась. Россия снова выходит на уровень мировой державы. Конечно, перемены происходят не так быстро, как нам хотелось бы, но нельзя требовать невозможного. Враги государства десятилетиями разрушали экономику и военный потенциал нашей родины, а нынешняя политическая обстановка пока не способствует подъему экономики, – с этими словами хозяин кабинета сделал паузу, приложился к бокалу, и продолжил:

– Зато большинство наших граждан готовы противостоять санкциям запада, затянуть свои пояса и поступиться собственными интересами во имя сильной России. Реформы в армии идут успешно, сейчас она получает на вооружение новейшую военную технику. Жаль, что армейская реформа сократила сроки срочной службы, но я верю в то, что наши матросы и солдаты, освобожденные от хозяйственных работ, будут служить в самой сильной армии мира!

Мой бокал опустел. Без коньяка выслушать такую длинную речь было трудно, поэтому я встал, чтобы наполнить его снова. В баре лежала открытая пачка «Мальборо». Я прикурил сигарету от золотой зажигалки, украшенной эмалью с изображением якоря. Сигареты у контр-адмирала были американскими. Забавно, что при всем своем патриотизме он предпочитал табачные изделия, изготовленные в стане потенциального противника.

Николай Иванович внезапно замолчал, и я протянул ему сигаретную пачку.

– Ладно, черт с ними, врачами! – он махнул рукой, с удовольствием выпуская дым. – Я должен отметить, что вы внесли неоценимый вклад в наше дело. Ваша деятельность за границей помогла нам раздобыть интересующий нас материал.

– Как вам это удалось, ведь диск был взорван вместе с сейфом! – удивился я.

– Один из членов боевой группы сразу предположил, что разумный человек не будет хранить все яйца в одной корзине, и оказался прав. Он нашел в записках покойного Старцева адрес облачного хранилища и ключ от него. В облачном хранилище хранились не все материалы,