Вот уж ни за что.

Мы с ней всегда занимались лишь одним – убивали время. В прошлом году с ней еще было весело, но последние несколько месяцев – скучнее самой скуки.

Паркер слишком… идеальна. Слишком аккуратна и опрятна. Может, дело в том, что мне нравятся немного грубоватые, немного безумные девчонки.

Как Саутсайд.

Я прикрываю глаза, когда непрошеная мысль поражает меня, словно пуля.

– Что-то не так? – озабоченно тянется ко мне Паркер.

Качаю головой и лгу сквозь зубы:

– Нет, просто голова болит.

– Тебе что-нибудь принести? Воды? Кажется, у меня в сумочке есть таблетки, если…

– Я в порядке, – ухитряюсь вставить я. Ее губы хлопают как заведенные.

Паркер поворачивается ко мне спиной, прижимаясь попкой к моей промежности. Я бросаю косой взгляд на братьев, которые уже просто умирают со смеху. Эта цыпочка как гребаная пиявка – просто так не отцепишь.

В зале громко звучит музыка, поэтому Паркер даже не замечает, когда Дэйн подкрадывается ко мне сзади и говорит на ухо:

– Может, уже бросишь ее и возьмешь ту, которую реально хочешь?

Хмурю лоб.

– О чем ты, мать твою?

Он не отвечает словами, но кивает в сторону двери. Из которой только что появилась не иначе как сексуальная богиня, одетая в черное, с алой помадой на губах. Она выбрала бесстыдно облегающее платье, будто пришла в клуб, но ей наверняка известно, что она адски горяча.

Паркер думает, что мой растущий стояк из-за нее, и оглядывается в ответ со сдержанной усмешкой. Я по-прежнему не отвожу глаз от Саутсайдской сучки, и Дэйн снова шепчет мне на ухо:

– Ставлю пятьсот баксов на то, что в какой-то момент ты все-таки потащишься к ней, чтобы поболтать.

Услышав его ставку, я осознаю, что все еще наблюдаю за ней, как гребаный потерявшийся щенок.

– Самые легкие деньги, которые я когда-либо выигрывал, – отвечаю я.

Он поворачивается, чтобы снова поглазеть на Саутсайд, ухмыляясь и делая глоток из своего стакана.

– Ладно. Запомни свои слова, братишка.

Глава 27

БЛУ

Мы с Джулс стоим в длинной очереди, чтобы купить билеты. Конечно, в тот же момент, как мы входим в темный зал, я замечаю Его Злейшество. Он, как обычно, расположился между братьев, но, к моему отвращению, Паркер буквально приклеилась к его груди. Она еще не видит меня, но Уэст видит.

Каким-то образом ему всегда удается найти меня первым. У него как будто по умолчанию встроена реакция на мое появление в комнате.

Чертов сталкер.

Даже с такого расстояния и при слабом освещении я умудряюсь разглядеть его, пусть Паркер и загораживает мне обзор. Облегающая белая рубашка, рукава закатаны до середины предплечий так, что видно татуировки. На запястье часы, в которых отражаются разноцветные огни. На шее тонкий темный галстук.

Он смотрит так, будто бросает мне вызов: давай, попробуй притвориться безучастной.

Я вижу тебя, Царь Мидас. Но ты мною не управляешь.

– Да уж, наш осенний бал, похоже, тот еще отстой… По сравнению с этим, – говорит Джулс, прерывая мои мысли.

Я улыбаюсь, вынужденная согласиться. Бюджет на подобные вещи в школе Южного Сайпресса почти что равен нулю.

– Где твоя подруга Лекси? – спрашивает Джулс.

– Дома, – отвечаю я со смехом. – Она едва ли любительница светских мероприятий.

Джулс кивает.

– Очень жаль. Она кажется классной.

Я улыбаюсь, думая о том, как Лекси вчера прикрыла мою спину, оказав помощь в маленькой мести Уэсту.

Осматриваю зал, намеренно не глядя в его сторону. Вечеринка в самом разгаре. Мы с Джулс немного опоздали – из-за того, что я тянула время, пока одевалась. Танцпол под завязку забит телами, которые трутся друг о друга в такт музыке. Басы вибрируют в груди, и я вспоминаю то время, когда мне нравились подобные вещи.

Тогда, когда жизнь была значительно проще.

– Пошли! – кричит она, перекрывая громкую музыку. – Это будет весело.

У меня на кончике языка вертится мольба – я устала и не в настроении, – но, как обычно, я не могу отказать. Я глубоко вздыхаю и киваю, соглашаясь на еще одну пытку. Джулс вытаскивает меня на середину танцпола, затем ее глаза закрываются, и она начинает двигаться в ритме танца. Я немного напряжена, но тоже пытаюсь повеселиться.

Пытаюсь.

Образ Хантера в оранжевом комбинезоне – со всеми этими порезами и синяками – продолжает всплывать в сознании. Мне нужно выбросить его из головы. Я всю свою жизнь притворялась, будто все в порядке, так что могу сделать это и сегодня.

Я немного расслабляюсь. Начинаю думать иначе, вживаться в новую роль и чувствую, как то напряжение, что сидело во мне всю неделю, потихоньку спадает. Но затем, секунду спустя, ощущаю, что больше не одна в своем танце. В меня сзади врезается массивное тело, и поначалу это кажется случайностью, однако потом мою талию уверенно обхватывают большие теплые руки, и это становится невозможно игнорировать. Он пахнет, словно мечта.

Дикая, горячая, сексуальная мечта.

Двигаясь синхронно со мной, он бесстыдно трется о мою задницу, от чего у меня перехватывает дыхание. Я, наконец, оглядываюсь назад, и сердце замирает.

Позади меня определенно Золотой мальчик, просто… не тот, которого я ожидала.

Дэйн одаривает меня мрачной улыбкой, и я сразу же испытываю противоречивые чувства, будто сделала что-то не так. Пусть на то нет никаких оснований. Я ведь одна, ни с кем не встречаюсь. Никому ничем не обязана.

И все же это кажется странным.

Он, наверное, чувствует мое оцепенение, поскольку наклоняется и медленно, проникновенно проговаривает:

– Если хочешь, чтобы он слетел с катушек, просто повторяй за мной.

Я в замешательстве, но дальнейших объяснений не следует. И как только заявление сделано, мы снова танцуем – близко, интимно, горячо.

Следуя примеру Дэйна, я расслабляюсь, чуть наклоняюсь вперед, прижимаясь к нему бедрами, все еще очень смущенная происходящим.

Он пытается спровоцировать своего брата? Самого Короля «Сайпресс Преп»?

Джулс бросает на меня странный взгляд, и я уже знаю, о чем она думает. Что я танцую не с тем братом. Однако она не знает, что любой из братьев Голден – не тот.

Особенно Уэст.

Только теперь, когда Дэйн возбудил мое любопытство, я не могу удержаться и оглядываюсь, ничуть не удивляясь, что сердитый взгляд Уэста устремлен на нас. Паркер повисла на нем, что выглядит крайне лицемерно. Он танцует с ней, но выглядит крайне рассеянным.

Будто осознав, что привлек внимание брата, Дэйн скользит ладонями по моим бедрам. Затем я чувствую, как его горячие пальцы проходятся по оголенной коже, там, где выбранное мною платье едва ли хоть что-то прикрывает.

Сердце несется галопом. Мне начинает нравиться танцевать с ним, по двум совершенно разным причинам. Во-первых, – что довольно очевидно, – Дэйн чертовски горяч, но еще… Я просто тащусь от эффекта, который этот танец оказывает на Уэста.

Так как он довольно редко показывает что-то своим взглядом, для меня еще удивительнее, что сейчас я вижу в нем все – замешательство, гнев.

Ревность.

Я отворачиваюсь от него и сильнее прижимаюсь к Дэйну, закидывая руку ему на шею, затем запускаю пальцы в его волосы.

Близость с ним ощущается так же, как с Уэстом, что, учитывая обстоятельства, является весьма относительным комплиментом. Дэйн наклоняется, и жар его дыхания обдает мою ключицу, когда он оставляет на ней небольшой поцелуй. Я закрываю глаза. В данный момент я полностью поддаюсь: танцу, давно ставшему чем-то большим, прикосновениям рук, что поглаживают прилипшую к телу ткань платья.

Я почти забываю, что в комнате есть кто-то еще, но меня выталкивают из страны фантазий.

Кто-то крепко хватает мое запястье, и внезапный рывок вытягивает меня из объятий Дэйна. Я снова ловлю его хитрую улыбку, а в следующую секунду он скрывается в толпе. Уэст, по-видимому, специально пересек зал, чтобы оттащить меня от своего брата, оставив Паркер свирепо глазеть издалека.

Все взгляды устремлены на нас, и меня, конечно, удивляет, что он устраивает такую сцену. Как правило, он старается быть мистером Крутым, Спокойным и Собранным. Но, насколько я могу судить, я сильно разозлила его, довела до такой степени каления, что ему все равно, кто увидит его бешенство.

Уэст не говорит