– О, другого раза тебе долго ждать не придется, милая. Я очень скоро снова тебя приглашу, можешь быть уверена.

* * *

Ложась в тот вечер спать, Клара думала о Майкле. Со дня его гибели прошло уже гораздо больше времени, чем те несколько месяцев, в течение которых они были знакомы. Теперь она старше его тогдашнего. Теперь она порой с трудом вспоминает его лицо – и ей каждый раз из-за этого стыдно. В памяти застряли только отдельные фразы Майкла: «мне нравится “Спам”»[18], или «обожаю Глена Миллера», «а от “Моби Дика” я не в восторге». Но то были всего лишь вкусовые и интеллектуальные преференции Майкла; они почти ничего не способны были поведать ей о его глубинной сущности. А вспомнить эту его сущность она больше не могла; его сущность от нее ускользала – точно так же ускользали от нее его запах, ощущение его кожи, хотя еще совсем недавно она с легкостью могла вызвать все это в памяти, напомнить себе, каков был Майкл в действительности.

Единственное, что она хорошо помнила, – те чувства, которые Майкл был способен у нее вызывать. Чувство наслаждения – до самозабвения, до бреда. Ощущение полной безопасности – глупое, почти младенческое. А еще он мог заставить ее почувствовать себя такой сильной, словно ей под силу завоевывать миры.

В обществе Джулиана она иногда чувствовала себя миром, который он хочет завоевать.

Нет, у нее не хватит сил снова через это пройти, заново все пережить. И она больше никогда не отдаст себя целиком. Никому. Никогда. Теперь она стала старше и мудрее. Реальные, осмысленные отношения – вот к чему она теперь стремилась. Если она вообще продолжала еще к чему-то стремиться.

Она уверяла себя, что нужно отринуть все мысли о мужчинах и сосредоточиться на детях. И на том, чтобы подготовить их к жизни в новых семьях. А пока постараться, чтобы они были счастливы, находясь вместе с ней в детском доме «Шиллинг Грейндж». Таковы и будут ее планы на Новый год.

* * *

Грамматическая школа в Ипсвиче оказалась весьма сурового вида зданием в викторианском стиле, высившимся на холме, и Кларе пришлось старательно делать вид, что она ничуть не растеряна, хотя один вид этого здания наводил на нее оторопь. Как всегда, через несколько дней после Рождества в этой школе устраивали день открытых дверей, и Клара привела сюда Алекса и Терри. На этот раз им снова пришлось облачиться в старые плащи и шапки, делавшие их похожими на летучих мышей – нужно же было хоть чем-то прикрыть ту жалкую одежонку, в которой они обычно ходили в школу. Остальные дети оказались в основном одеты нарядно, даже с иголочки – в начищенных туфлях, наглаженных рубашках и в таких дорогих блейзерах, что, пожалуй, даже Джулиан счел бы это чрезмерным. А кое-кого привезли в шикарных автомобилях, капоты которых были украшены красивыми орнаментами. Ну, а Клара, Терри и Алекс вывалились на железнодорожный перрон из тесного жаркого нутра поезда, насквозь пропахшие дымом.

– Не тушуйтесь, – посоветовала Клара детям (а заодно и себе). – Это чудесная школа. Но вам придется много работать, чтобы попасть сюда, и когда вы сюда попадете.

Собственно, действовала Клара в соответствии с советами Аниты. А основная идея Аниты состояла в том, что дети должны понимать, к какой именно цели они стремятся. Это могло придать им некий дополнительный импульс в последние несколько месяцев перед экзаменом «11+». Анита не раз говорила Кларе, что дети – оба! – определенно очень способные и впитывают знания «как фланель», но Клара решила, что она имела в виду губку – «впитывают как губка». Алекс имел явную склонность к математике, а Терри – к естественным наукам. И у каждого имелся очевидный потенциал.

Слушая Клару, оба молчали и согласно кивали. Лица у обоих были чрезвычайно серьезные.

– Да, мэм, мы все поняли! – И Алекс отдал ей честь.

– Отлично поняли, – поддержала его Терри.

– Помните, что я в вас верю и не сомневаюсь, что у вас все получится, – сказала Клара, и они, пройдя под аркой входных дверей и лишь чуточку там замешкавшись, присоединились к остальным.

* * *

В канун Нового года Анита согласилась присмотреть за детьми, чтобы Клара смогла пойти с Джулианом на вечеринку. Для Клары это оказалось полной неожиданностью, потому что она лишь постфактум узнала, что Джулиан со своей просьбой сумел застигнуть Аниту врасплох прямо посреди улицы, а Кларе об этом не сказал. Джулиану Анита никогда не смогла бы отказать. Она постоянно напоминала Кларе: «Вот это настоящий жених! Изысканный. Такие надолго в одиночестве не остаются!»

Клару, правда, беспокоило, что в праздники она часто отсутствует и мало занимается детьми, но когда она призналась в этом мисс Бриджес, та сказала: «О нет! Немного приятных развлечений вам только на пользу».

И все же вплоть до ухода Клара читала младшим девочкам стихи из подаренной Джулианом книжки Джейн Тейлор. Там было немало очаровательных строк, посвященных цветам и детям. Пег эти стихи просто обожала, и Клара невольно исполнялась благодарности к Джулиану, питая к нему все более теплые чувства. Вот и сейчас она просто дождаться не могла, когда сможет рассказать ему, как детям нравится поэзия Тейлор. Подогревал ее и невероятный энтузиазм, который испытывала Анита по отношению к «потенциальному жениху» Клары.

Когда она примчалась к Джулиану, разодетая в пух и прах, он, как бы в потрясении, провел рукой по лбу, поцеловал ее и шепнул:

– А может, нам вместо вечеринки дома остаться?

Клара оторопела.

– Ты меня стесняешься?

– Господи, конечно же, нет! – И Джулиан снова поцеловал ее. – Дело совсем не в этом. И потом, ты, безусловно, будешь там самой красивой женщиной! – Рука Джулиана осторожно приподняла подол ее юбки. – Мне будет завидовать вся гильдия солиситоров. И я бы непременно хотел – если ты не против – представить тебя как свою девушку.

Клара покраснела, но сказала:

– Мне это было бы очень приятно.

И он ласково поцеловал ее в кончик носа.

Вечеринку устраивали в белом кирпичном особняке, окруженном деревьями, которые были украшены рождественскими гирляндами, состоявшими из крошечных лампочек, похожих на волшебные огоньки. Внутреннее убранство дома тоже было соответствующим: омела, плющ, падуб, колокольчики, свечи. Именно так Кларе хотелось бы и в Грейндже все устроить.

Официанты в галстуках-бабочках разносили шампанское. Мир Джулиана настолько отличался от того, который Клара только что покинула, что она не сразу сумела переключиться. Только