Шрифт:
Закладка:
Ирэн стало жалко его, она вспомнила, что тогда зимой у него хватило смелости подсказать ей, но вмешиваться прямо сейчас она не стала. Виленский был хорош! В этом своём праведном гневе он напоминал какого-то бравого генерала, который бросился в сражение и для которого есть только победа. Ни сомнений, ни страха!
Причём, в гневе Виленского не было адреналинового бешенства Андрея Забела, который буквально источал не только мужскую харизму, но и был похож на берсерка, что немного пугало даже тех, кто его знал хорошо.
Гнев Виленского напоминал «встречу с айсбергом». Когда ты думал, что всё что есть, это только то, что «над водой», но когда ты столкнулся, то понял, что «под водой» гораздо больше, чем видно на поверхности.
Барон вышел и попросил охрану привести исправников, так и дожидавшихся внизу.
— У вас новое предписание, — холодно, словно имел на это право заявил он
Исправники переглянулись и один из них неуверенно произнёс:
— Бумагу бы нам, господин барон
Ирина кивнула слуге, тот расторопно поднёс бумагу, перо и чернильницу Виленскому.
Виленский сел, написал и передал бумагу исправникам. Те посмотрели и довольно кивнули:
— Что прикажете, господин тайный советник?
Виленский закатил глаза, видимо, не ожидал, что эти солдафоны «выдадут» его звание.
Кивнул в сторону притихшей графини Балашовой и законников:
— Этих сопроводить в участок, снять показания, графиню отвезти домой, проследить, чтобы пока никуда не выезжала
Балашова, услышав, что её собираются ограничить в передвижениях, встрепенулась, но, наткнувшись на холодный взгляд барона, сникла и снова замолчала.
Ирине стало жаль эту женщину, которая сама своими руками «разрушила» свою судьбу и судьбу сына. Вспомнила, что Балашова, родив ребёнка своему мужу, почти сразу же забрала сына и уехала от него, заставив подписать развод. В результате чего Кирилл вырос, не получив мужской модели поведения. Всё, что у него было перед глазами, это властная истеричка-мать.
Но Ирина подавила в себе это неуместное чувство жалости. Потому что точно знала, что не будь у неё защиты Виленского, Балашова её бы не пожалела.
Леонид Александрович радостно пожимал руку барону и Поликарпу.
Поликарп, улыбаясь говорил:
— Спасибо вам за доверие, Сергей Михайлович, уверяю вас, вы не пожалеете. Можете спросить у Ирэн Леонидовны, я всегда и всё в срок делаю, и всегда отстаиваю интересы, и всё по закону.
Виленский просто ответил:
— Я очень ценю мнение Ирэн Леонидовны, но то, как вы выступили сегодня, для меня лучшая рекомендация.
Когда, наконец-то все успокоились, мошенников- законников и графиню выпроводили из дома, Виленский расстроенно взгляну на Ирэн:
— Снова у нас с вами свидание не получилось.
А Ирина подумала, что и вправду, уже второй раз происходит что-то, что не даёт провести свидание.
Пусть настроение было испорчено, но время-то ещё есть, и Ирина решила дать барону шанс:
— Почему это не получилось, — несколько кокетливо заявила она, — вы что передумали?
— Я подумал, что вам уже не захочется, — с надеждой в голосе произнёс Виленский.
А что если мы возьмем детей и поедем пообедаем все вместе, думаю, что после того, как они просидели два часа у себя на этаже, им будет очень интересно куда-нибудь проехаться вместе с нами, — предложила Ирина
Барон расплылся в улыбке, но немного грустно сказал:
— А как же мой сюрприз?
— Сергей, если мы успеем, то можем сделать это после обеда. Далеко ли ехать?
— Не очень, — Виленский немного задумался, потом сказал, — я их предупрежу, они подождут. Зовите детей.
— Вот и отлично, Сергей, вы сегодня наш герой, — Ирина сама поразилась откуда из неё вдруг «полезло» вот это вот женское кокетство.
Виленский замер на несколько секунд, прежняя Ирина бы сказала «завис». Но довольно быстро пришёл в себя и улыбнулся, став выглядеть гораздо моложе. И Ирина поняла, что ещё ни разу не видела, чтобы Виленский улыбался.
— А ему идёт, — пришла мысль, которая сразу же сменилась мыслью о Сашеньке, — который так же раньше всё время хмурился и выглядел старше, а теперь с его лица не сходит улыбка. Вот интересно, что мешает Виленскому быть менее напряжённым?
В итоге примерно через полчаса они всё-таки выехали. Погода была тёплая, вместо кареты Виленский приехал на ландо, поэтому ехали довольно медленно, привлекая взгляды как проезжающих мимо, так и тех, кто прогуливался пешком.
Ещё бы, они смотрелись весьма колоритно: немного мрачный Виленский, Ирэн в голубом платье и такого же цвета кокетливой шляпке, двое близнецов подростков, которые неустанно вертели головой по сторонам, черноволосый мальчик и золотоволосая девочка. Да ещё в сопровождении большого отряда охраны.
Глашу брать не стали, мальчишки обещали помочь, а Ирина и сама хотела повозиться с Танюшей. После пережитого сегодня страха ей хотелось прижать малышку к себе и не отпускать.
Отобедали в знаменитом московском ресторане «У Гиляя», где подавали исключительные пироги с крольчатиной, осетрину и знаменитый малиновый взвар, отвези детей и поехали … смотреть сюрприз.
Дорога по словам Виленского должна была занять около получаса, может чуть больше, и пока ехали было время поговорить
— Я всё думал, — говорил Виленский, чем бы вас поразить, что могло бы быть интересно вам, такой какая вы стали, и, надеюсь, что у меня получилось найти то, что вас привлечёт.
Ехали довольно долго, из чего Ирина сделала вывод, что едут куда-то ближе к окраине. Богатые каменные особняки сменились деревянными домиками попроще. Но страшно не было, с таким большим отрядом охраны, который теперь сопровождал Ирэн, она ощущала себя какой-то важной особой.
Вскоре впереди показалось здание из красного кирпича прямоугольной формы.
— Нам сюда, — улыбаясь, сказал Виленский.
Виленский сначала послал кого-то из охраны вперёд, после вышел из ландо и подал руку Ирэн.
Так вместе, под руку, они и прошли ко входу.
Внутри здание было разделено на жилую и нежилую части.