Это ведь Паулина.

Это Паулина?!

Ничоси.

— Рада! Ты что стоишь? — Риг добрался до меня. — Жить надоело? Быстро в портал!

— Я не могу, она была моей парой! — я ткнула пальцем в дракона, который в этот момент как раз махнул левым крылом, и часть стены обрушилась, к счастью, никого не задев. В воздух взметнулись облака пыли.

— Да чтоб тебя! — заскрипел зубами Риг. — Не ходи только одна, мы еще не готовы тебя потерять. Где вечно шляется этот идиот, когда он нужен?!

— Этот идиот шляется по вопросам племени ящеров, которыми ты тоже мог бы поинтересоваться!

Кхаран отодвинул Рига, обвивая меня рукой за талию и одновременно перевоплощаясь в зеленоглазого блондина.

32. Ночь страха

Риг посмотрел на него уничтожающим взглядом:

— Давай меняться. Я тебе отбор, ты мне ящеров?

— Нет, спасибо, — быстро ответил Кхаран, и мы с Ригом понимающе переглянулись.

Дракон взревел и выдохнул ярко-красное пламя. Оно прокатилось по бальному залу, чуть не задев некоторых нерасторопных, и растаяло в паре метров от нас.

— В портал! — скомандовал Риг, подталкивая нас с Кхараном. Младшие демоны с трудом держали радужную пленку в трясущихся лапках, стоило поторопиться, пока они не решили, что жизнь дороже приказов.

Кхаран схватил меня за руку и втащил в портал, не обращая внимания на удивленные взгляды окружающих. Пусть Риг разбирается, по правилам это или нет. Я в него верю.

Как только пленка сомкнулась за нами, сразу упала ватная тишина.

Бальный зал пропал — вместе с фонариками, к сожалению. Я некоторое время моргала, пока глаза привыкали к темноте.

Вокруг был дворцовый сад, но куда менее облагороженный, чем в реальности. Я узнала капризные белые цветы и яркие красные ягоды на пышных кустах, свисающие с высоких веток лианы и искривленные стволы фруктовых деревьев. Но посыпанных песком тропинок больше не было — единственная еле заметная стежка убегала в заросли, да и только.

— Глупая женщина, — развернулся ко мне сердитый Кхаран. В почти полной темноте его глаза светились слабым белым светом. — Неужели было трудно меня дождаться? А если бы эта драконица обернулась чуть ближе и плюхнулась на тебя своей толстой попой?

— Нормальная у Паулины попа… — пробормотала я. — В конце концов, откуда мне было знать, что именно сейчас тебя не задержат никакие важные дела?

— Потому что шутки закончились. В этом испытании можно всерьез пострадать.

Я аж поперхнулась воздухом:

— А до этого что было? Фестиваль КВН? Когда мы бежали под палящим солнцем — а кто-то не бежал, и я до сих пор боюсь думать, что с ними? Когда пили яд? Когда непредсказуемо действовал кусочек Хаоса? Разве что детишки были безобидные.

— Как раз нет… — фыркнул Кхаран. Про КВН спрашивать не стал, видимо, был в курсе. — Именно детишки имели право делать с вами, что хотят. Риг тебе подыграл, выдав своих разбойниц. Они у него хоть воспитанные.

— Что-о-о-о?! — я поперхнулась еще раз. — Ты забыл, как эти воспитанные тебя по саду гоняли?

— И ни разу не загнали в ловушку с ядовитыми пауками, хотя знали, где она.

— Там были еще ядовитые пауки? В саду?

Боже, только я думаю, что привыкла к этому миру, как снова сюрприз.

— Да, в детстве Риг их наловил в горах и принес в сад, чтобы они охраняли его от нас с Ррашем. Так что его дочери знали, где живут пауки, и как ими управлять, но не стали пользоваться против меня.

— Добрые какие девочки… Но ты изящно обошел молчанием яд и солнце.

— Да все там живы, — поморщился Кхаран. — Не будет же Хаос уничтожать в самом деле всех половозрелых женщин мира? В момент перед гибелью они исцелялись и оказывались в приемной императора в Дневном городе. Оттуда их могли забрать родные, или они сами могли отправиться порталом в любой крупный город.

— Честно? — недоверчиво спросила я. — Чем докажешь?

— Выйдешь за меня замуж — сама посмотришь в архивах, — отмахнулся он.

Я бы приняла его слова за чистую монету, но хитрый блеск светящихся глаз выдал хитрость.

— Верю на слово, — быстро сказала я. Еще я замуж из любопытства не выходила.

Хотя… кажется, именно из любопытства в первый раз и вышла. Но даже это не помогло усмирить желание совать нос куда не надо. Может быть, хотя бы Хаос меня приструнит? Или уже поздно?

— Ладно, чего топтаться, — вздохнул Кхаран, крутнул пальцами и зажег на ладони крошечное пламя, осветившее нам путь.

— А где мы вообще?

— Это очень старый срез реальности, сделанный еще до того, как был построен дворец и большая часть Ночного города. Если мы пойдем налево, там будет нынешний полигон, а в те времена — зыбучие ямы. С ними так и не справились, просто выжгли все магией.

— То есть, налево не пойдем.

— Нет. Если пойдем направо, наткнемся на старый вход в Бездну.

— Там будет Хранитель?

— Ага, и тебе он здорово не понравится. Так что мы пойдем прямо, там впереди пустошь.

— Просто пустошь? — недоверчиво спросила я. — Без уточнений про пауков или Бездну?

— Нам и без них хватит кошмаров. Поэтому я и настоял, чтобы идти вместе. Страхи лучше делить на двоих. Я не буду бояться твои, ты мои. Такой план.

— А нельзя остаться тут? — с надеждой спросила я. — Обязательно идти искать неприятности на свою голову?

— Тогда неприятности найдут нас сами, — «утешил» меня Кхаран. И обеспокоенно заглянул мне в лицо: — Эй, ты же моя отчаянная Рада, которая даже бровью не повела, когда усадил тебя на скакуна Хаоса… Что случилось с твоей смелостью?

Я опустила глаза. Мне непросто далось превращение милой нежной Паулины в огненного монстра.

Я вообще-то драконов впервые в жизни видела!

Где-то прямо сейчас мой мозг пытался осознать, что огненный выдох, разрушенная стена замка и вот это все — не чересчур достоверные 3D-эффекты, а реальность. Я скармливала ему это знание по маленькому кусочку, и нам пока было не до новых ужасов.

Но те не стали ждать.

В кустах настойчиво зашуршало, и Кхаран молниеносным движением задвинул меня себе за спину.

Справа от тропинки из зарослей высунулась бледная башка гигантской гусеницы. У нее были рожки, много тоненьких ног, сочащихся мерзкой на вид слизью, и жесткие щетинки на сегментированном теле.

Гусеница посмотрела в нашу сторону, кажется, вздохнула и пересекла тропинку, чтобы скрыться на противоположной стороне. Однако она была довольно длинной — голова уже давно шуршала где-то вдалеке, а бледно-серое тело на мерзких ножках все еще топало и топало, и топало, и