границы зыбучего песка и ступил одной ногой на твердую землю. С неба камнем упал ястреб, с возмущенным криком скользнул параллельно земле, а перед самым столкновением с йотуном превратился, мать его, в четырнадцатифутового африканского слона.

Слушающий Ветер врезался в йотунского вожака со скоростью ястреба и слоновьей тяжестью, и хруст ребер толщиной с деревья напомнил мне раскаты миниатюрного грома. Йотун плашмя упал на затопленную землю, а слоновьи бивни принялись с безудержной и беспощадной силой кромсать ему лицо и горло, оставляя в местах ударов зияющие раны.

Тут в битву вступили следовавшие за быстроногими йотунами Охотники и осьмиконги. С небоскреба на другой стороне улицы открыли шквальный огонь, но враг напирал, и расстановка сил изменилась не в пользу эйнхериев. Еще трое викингов погибли во взрывах, смеясь как сумасшедшие и забрав с собой немало врагов.

Но фоморы превосходили их числом.

Отлив сменился приливом.

Вдруг наступила оглушительная тишина, как будто мир сделал глубокий вдох и затаил дыхание. Дробно завибрировал бетон у меня под ногами, в воздухе повисла зловещая тяжесть, а затем толстенный луч чистейшей красно-белой энергии, рожденный где-то близ озера Мичиган, кувалдой ударил в здание, с крыши которого стрелки Марконе сеяли хаос в рядах неприятеля, и прошел сквозь стены, круша все на своем пути.

Небоскреб посыпался, словно башенка из детских кубиков.

Я стоял и потрясенно смотрел, как глаз Балора раздирает на части современный небоскреб, будто тот был сделан из пробковой древесины. Осыпались оконные стекла. Сталь плавилась и водой стекала на тротуар. Здание издало предсмертный стон, а затем рухнуло в языках пламени, клубах дыма и шквале поднявшейся пыли.

За считаные секунды плод кропотливого труда нескольких тысяч мужчин и женщин превратился в груду обгорелого строительного мусора.

На поле боя вышла Этне.

Последняя из титанов начала стирать Чикаго с лица земли.

Я едва устоял на ногах, когда нас накрыло облаком пыли, а несколькими мгновениями позже из-за непроглядной завесы проступила широкоплечая фигура безобразного йотуна. Тот взревел и обеими руками занес над парковочным гаражом громадный топор.

– Бежим! – крикнул старик.

В этот миг пылающее лезвие раздробило потолочную плиту, и мир разлетелся вдребезги.

Глава 16

Времени не стало.

Я вытолкнул Эбинизера из-под падавшего обломка плиты. Рамирес, в чьей голове родилась такая же мысль, потянул старика к себе с силой, превышающей инерцию моего толчка. Оба уклонились от удара, но я зазевался, и несколько тонн бетона плюс один йотунский топор пошли на сближение с моей головой.

Кто-то со всех ног подскочил ко мне и, словно полузащитник, двинул в бедро, отчего ноги мои оторвались от пола и я отлетел в сторону в тот самый момент, когда обрушился потолок. В ушах зазвенело от грохота. Глаза ничего не видели из-за пыльно-дымовой завесы. Я прикрыл голову руками и откатился подальше от града обломков, смутно понимая, что некто, находившийся рядом со мной, делает примерно то же самое.

К тому времени, как мне хватило ума оглядеться, я уже балансировал на краю неаккуратного отверстия в полу, ведущего на первый этаж.

Неподалеку, весь покрытый серой пылью, обнаружился Баттерс в белом плаще и спортивных очках-гогглах. На жилистом пареньке был тактический костюм и один из бронежилетов Черити Карпентер, на этот раз из титановой чешуи на кевларовой подложке. Припорошенная пылью копна черных волос растрепалась самым невообразимым образом.

– Елки-палки! – воскликнул он. – Что это было? Великан с огненным топором?!

– Баттерс! – только и сказал я.

Этот лилипут заморгал за налипшей на стекла очков пылью и вдруг улыбнулся до ушей:

– Нет, ну ты подумай! Я только что спас тебе жизнь! Отныне для тебя я «сэр Уолдо», братец!

Снаружи заходился ревом вконец озверевший йотун. Он высвободил оружие из потолка, и, как только смутные тени подсказали, что лезвие летит к нам по горизонтальной дуге, мы с Баттерсом распластались на полу, прикрыв головы руками, а огненный топор бойной шар-бабой раскрошил гаражные стены, и куски бетона разлетелись, будто шрапнель, выпущенная из неописуемо громадной пушки. Один осколок пробил зачарованный плащ и впился мне в бедро. Ощущения были такие, будто меня зацепило кувалдой, и даже мантия Зимы оказалась не в состоянии нейтрализовать эту боль, поэтому я вскрикнул от неподдельного изумления. Ладно, не только от изумления, но процентов на пятьдесят от него, и это как минимум.

– Отступаем! – кричал Эбинизер где-то у меня за спиной. – Перегруппировка в следующем квартале!

Баттерс вскочил на ноги. Ростом он не вышел, но последние несколько месяцев тренировался на Рыцаря под руководством Карпентеров, вследствие чего стал быстрым и крепким, словно гвоздь.

– Пойдем!

Нога, в которую угодил осколок, болталась бесполезным грузом, но я вцепился обеими руками в посох, оперся на него и сумел встать на вторую, здоровую ногу, задыхаясь и кашляя от вездесущей пыли.

Мир охнул и заалел, и сам воздух заныл, напитанный противоестественной энергией, а мое сердце затрепетало от ужаса, когда глаз Балора, пронзив красным лучом туман войны, вновь посеял хаос на улицах Чикаго. С разрушительной силой такого масштаба я сталкивался лишь однажды, когда имел дело с волей падшего ангела, но тогда эту мощь держали в узде и пользовались ею с немалой аккуратностью, в рамках поставленной задачи.

Что касается Этне, она ничем себя не ограничивала.

Земля содрогнулась. Где-то за дымкой обрушилось очередное здание.

Нетвердо ступая, Баттерс приблизился и просунул голову с плечами мне под руку. Эдакий костыль, чтобы я мог хоть как-то двигаться вперед.

– Что это? Что это было?!

– Волшебное оружие массового уничтожения, – выдохнул я.

Мы поспешили к пандусу, ведущему на первый этаж. Из-за непроглядной пылевой завесы я, черт побери, понятия не имел, кто еще остался в гараже.

– Наш отряд пришел на поддержку парням Марконе, – продолжал я на ходу. – Похоже, мы оказали такое сопротивление, что Этне пришлось расчехлить самую большую пушку. – Я закашлялся, сплюнул и спросил: – А ты? Откуда ты взялся? Мистер Солнечный Свет решил, что здесь тебе самое место?

– Эм… – протянул Баттерс. – Гарри, только не злись.

– В смысле? – Не исключаю, что этот вопрос я задал чуть строже, чем требовалось.

– Мы с Саней каким-то образом очутились возле заведения Мака… – начал он.

– Не тяни! – предупредил я.

– …И бросили жребий, – закончил Баттерс.

Едва мы спустились по пандусу, как из-за спины стали доноситься какие-то новые звуки. Я оглянулся и увидел троицу мутантов-осьмиконгов, бегущих – вернее, скользящих – по бетону: обезьяньи морды кривились в свирепом оскале, в лапах – ружья-мушкетоны.

Я вскинул защитный браслет, напитал его силой воли, и нас окружил искристый купол золотисто-зеленого света, более