Иджес, побелев, еле слышно выругался. Айзек медленно склонил голову.

— Ты прав. Без энергии говорить не о чем.

Он с видимым облегчением поднялся на ноги и потянулся, упираясь ладонями в потолок.

— Надо было собираться в твоём ангаре. Здесь стены на мозг давят.

— Реактор на четыреста лет… — Иджес выразительно хмыкнул. — Сколько там гарантии Маккензи давал макакам? Пятьдесят?

…Набитый битком фургон с сарматами медленно выполз за ворота и, набирая скорость, поехал в сторону «Вайтрока». Айзек, опустив поднятую в прощальном жесте руку, тихо вздохнул и обернулся к Гедимину.

— Пусть подумает. Так, чисто теоретически. И мы подумаем. Если в итоге изобретём безуглеродный скирлин или новый консервант — уже неплохо.

— Скирлин такой есть, — отозвался Гедимин. — Хольгер показывал. Филкам носить будет неудобно, но это решаемо. Меня беспокоит только реактор. Всё упирается в топливо…

Айзек угрюмо кивнул.

— Двадцать лет, Гедимин. Это максимум для одной загрузки. И то на практике никто не проверял. Может, проблемы пойдут раньше, — какая-нибудь расстабилизация…

— Двадцать лет… — повторил Гедимин, задумчиво щурясь. — Увидеть бы процентный состав «выгоревшего» твэла. Если там уран, это ещё поправимо…

Айзек резко мотнул головой.

— Предлагаешь перебирать твэлы в замурованной норе? И синтезирующий реактор в каждое гетто?

— А что в нём сложного? — Гедимин уловил в голосе Айзека насмешку и недовольно сузил глаза. — Намазать уран на трубки? Или пульсирующий излучатель включить?

Айзек криво ухмыльнулся.

— То-то вся Земля заставлена твоими реакторами… Нет, атомщик. Это уж точно не выгорит. Переработка ядерного топлива в каждом гетто… Таких заводов — два во всём мире. И больше нам построить не дадут.

Спорить не приходилось; Гедимин нехотя кивнул. Айзек, помахав ему на прощание, свернул к энергостанции; ремонтник остался у ворот ждать попутный транспорт. Из «Сатханги», как и из «Вайтрока», с утра пришли три фургона, оставалось дождаться, когда они поедут обратно, — на других попутчиков надежды не было. Через пару минут, убедившись, что никто никуда не торопится, Гедимин отошёл от стоянки и встал за углом, откуда хорошо были видны мачты «Налвэна». Под открытым небом череп не так гудел, но мысли всё равно не прояснялись.

«Загрузка на двадцать лет… Очень неплохо, на самом деле,» — думал он, рассеянно глядя на втянутые «ветви» антенн. «Может быть, больше и не выжать. Даже высшей цивилизации.» Он сделал пару шагов вдоль стены, выбирая лучший угол обзора, и снова остановился. «Что хорошо — твэлы после разборки можно будет собрать заново. Все элементы — радиостойкие, ни распухания, ни механической деформации. Отмыть — и по новому кругу.»

Сверху что-то зашуршало, посыпалась пыль, — робот-уборщик сползал по стене, сметая мелкие частицы песка.

«А если…» — Гедимин задумчиво сощурился на мачты. «Урано-ирренциевая смесь внутри, радиостойкие трубки… Может, твэлы не нужно разбирать? Наоборот — собрать вместе, выставить излучатель-пульсар — и пусть идёт синтез?» Он усмехнулся было, но осёкся — неожиданная мысль теперь не казалась ему такой уж нелепой. «А верно. Перевести реактор в режим самообновления. Выжать излучение из накопителей, повесить пульсар… Реакторов тут два — второй будет работать, как обычно, никто даже ничего не заметит. Минимальное же вмешательство… Hasu! А ведь это может сработать. Ещё как может… Дело за малым — кто пустит меня в реактор?»

06 августа 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Никак. Нет места, — сармат-водитель «Кенворта», одного из четвёрки грузовиков, готовящихся к отправке у ворот гетто, покачал головой и полез в кабину. Гедимин шагнул в сторону, растерянно оглядываясь по сторонам. Этот «Кенворт» был последним. Все четыре машины — замыкающие в утреннем караване — уходили на север с полным грузом. Места для сармата не было.

— Не. Некуда, — донеслось из кабины, рядом с которой Гедимин остановился. — Совсем некуда. Если только на крышу.

— Это не запрещено? — быстро спросил сармат, высматривая удобное место на крышке принайтованного контейнера. По маркировкам, он весил тридцать тонн, — лишние восемьсот килограммов сверху не должны были ему повредить.

— Ликвидаторам можно, — отозвался водитель, жестом уступая очередь проезда другому грузовику. — Но если остановят, сам придумаешь, куда так спешил.

Гедимин благодарно кивнул и, придерживаясь за скобы, перебрался через верхний бортик и растянулся во весь рост. Ехать сидя было бы удобнее, но заметнее, а лишний раз общаться с полицией не хотелось — сармат не был уверен, что соврёт убедительно.

Когда кордоны за воротами гетто остались позади, Гедимин, до того лежавший неподвижно, зашевелился, устраиваясь поудобнее. Повернув голову набок и пристроив под щёку сжатый кулак, он мог одним глазом видеть проносящиеся мимо здания. Городские высотки были расставлены в строгом порядке, как сарматские бараки, и отличались друг от друга только цветным орнаментом на стенах, — их старались раскрашивать как можно ярче. С шестого этажа начинались крытые лоджии; на крышах иногда мелькали не только выставленные под углом панели энергосбора, но и зелёные ветки — кто-то притащил туда растения, и они прижились. Иногда промежутки между домами были чуть шире; там тоже мелькало что-то зелёное, а иногда — разноцветное. Часто рядом была ещё и вывеска. Читать их Гедимин не успевал, да и вообще старался сильно не высовываться.

«Кенворт» замедлил ход, и сармат снова уткнулся лицом в крышу, мельком удивившись, что до северного гетто доехали так быстро. Машина почти остановилась, и он услышал с двух сторон шум — несколько человек скандировали что-то наперебой. Гедимин осторожно выглянул из укрытия — и услышал громкий щелчок. Смутные тени мелькнули в воздухе, сармат вскинул руку, выставляя над грузовиком защитное поле, и предметы, не долетев, посыпались под колёса. Один из них успел свалиться за бортик; «Кенворт» рванул с места, и небольшая вещица, гремя, покатилась по крыше. Гедимин хотел вышвырнуть её за борт, но остановился, озадаченно глядя на непонятный «снаряд». Ни этот предмет, ни те, что он отбросил от грузовика, не были опасными. В них не было ни взрывчатки, ни каких-либо механизмов, ни даже датчиков — только стенки из тонкого фрила, слабый магнит и что-то небольшое и очень