Часть 14

16.08−01.12.18. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

16 августа 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Ещё на проходной Гедимин уловил неясный гул — неподалёку работали огромные дробильные агрегаты, перемалывая урано-ирренциевую руду в мелкую пыль. Рядом с ними грохот оглушал, но звукоизоляция в цехах всё-таки работала — и до ворот доходил почти неслышный звук, слегка надавливающий на уши.

Охранники на проходной, увидев чёрный скафандр, быстро переглянулись, кто-то потянулся к коммутатору, но старший смены после некоторых усилий вспомнил — «а, предупреждали же…» — и Гедимин прошёл под аркой, вытерпел считывающий луч в лицо и через пару минут уже пробирался пустыми узкими коридорами. Их — и помещений с пронумерованными хлипкими дверями — оказалось неожиданно много, — видимо, эта «прослойка» малонужных кладовок и заменяла звукоизоляцию. В коридорах гул дробилок звучал отчётливее, и сармат даже расслышал повторяющийся скрежещущий звук — в одном из барабанов лопнул шар, и теперь его края постепенно стачивались. «Предупредить на проходной,» — поставил Гедимин мысленную пометку. «В цех не полезу. Объясняйся потом…»

— Открыто, — буркнули из-за очередной хлипкой двери на осторожный стук. Сармат поддел пальцем лёгкую створку и заглянул в «лабораторию геологической разведки». Входить пришлось боком, вдоль стены, рискуя врезаться в стол со стационарным анализатором, прикрытый защитным полем стеллаж за ним и кресло, из которого недружелюбно щурился филк. Гедимин ожидал, что «геолог» будет в тяжёлой броне, но Маккензи опять сэкономил — и выделил только лёгкий радиозащитный скафандр чуть потолще рабочего комбинезона и лицевой щиток из кеззиевого рилкара. «Голыми руками в ирренций лезешь?» — едва не брякнул сармат, но вовремя заметил контейнер с меей, в котором лежали серебристые перчатки. «Ну ладно. Мы ещё и не так работали…»

— Чего смотришь? — раздражённо спросил филк. — Давай смарт. Есть данные на пятнадцатое августа.

Гедимин, приподняв пластины над наручным передатчиком, протянул «геологу» руку. Тот поморщился, но приложил сбоку карманный смарт с выдвижным коннектором. Мигали приборы неожиданно долго — то ли сведений было много, то ли формат неудачный.

— Сколько шахт обработал? — спросил Гедимин, глядя на мигающий индикатор. — Две? Три?

— Пятнадцать, — отозвался Амин Рахэйна. — Все действующие.

Гедимин мигнул.

— Образцы здесь? — он кивнул на шкаф. Амин поморщился.

— Всё здесь. Тебе зачем? Будешь… проверять? — он выразительно ухмыльнулся. Гедимин молча спрятал погасший передатчик и протянул руку к шкафу.

Комната была не такой уж тесной — Амин даже нашёл место, куда шарахнуться от вскрытого защитного поля. Барьер, выставленный Гедимином между шкафом и незащищённым филком, нагнал его в углу. Сармат хотел было прибавить «геологу» места — угол получился очень уж тесным — но Амин приглушённо рявкнул из-под поля, и Гедимин, пожав плечами, развернулся к шкафу.

«Чего он шарахается? Тут же на каждом ящике — свой экран,» — мельком удивился сармат и тут же забыл о филке. Шкаф был сверху донизу набит контейнерами для радиоактивных материалов — самого нового образца, из экранирующего рилкара, уже без прокладок из кеззиевой фольги, только с небольшой примесью металла. «На такую мелочь могли бы пустить и новый сплав,» — подумал Гедимин с лёгкой досадой. «Хоть из экономии. Это же не реактор…»

Сквозь защитное поле и прозрачные крышки просматривались фрагменты руды — обломки гранита и базальта, то почти чёрные, то с желтизной или серым блеском. Гедимин скользил взглядом по биркам на ячейках и перечитывал знакомые названия — «Жёлтое озеро», «Лорадо», «Гуннар»… Часть номерных шахт и некоторые штреки были пропущены, — подтопленные, обвалившиеся и заброшенные; образцы изо всех оставшихся в строю были тут. Гедимин тронул передатчик, раскрыл новую папку — часть файлов была текстовой, но один состоял из трёхмерных карт рудников, и Амин уже отметил на них точки забора образцов и снабдил их пояснениями. Гедимин смотрел на карту, на обломки руды, и почти видел — вот жила, проходящая сквозь все горизонты и уходящая ниже самого глубокого, туда, где и уран-то иссякал настолько, что не было смысла туда зарываться; вот прослойка пустой породы; вот узкий «отросток» — ответвление большой жилы, «вильнувшее» вдоль штрека и снова нырнувшее вертикально вниз… Сармат встряхнул головой — наваждение пропало, остались разрозненные точки на карте. «Мало данных,» — напомнил он себе. «Сбор только начат.»

Он, под возмущённое бульканье из угла отодвинув защитное поле, проверил сканером пару образцов, покосился на пометки на карте, — данные расходились на тысячные доли процента. «Хорошее оборудование,» — отметил про себя сармат. «И оператор тоже ничего. Толковый, хоть и филк… И долго он будет сидеть в углу?»

Гедимин аккуратно задвинул ящики, восстановил поле и заглянул в «убежище» Амина. Тот гневно фыркнул.

— Думаешь, это смешно?

Сармат, озадаченно мигнув, смахнул защитное поле и отодвинулся к двери.

— Фон давно в норме. Вышел бы сам, чего ждал?

— Ехал бы ты… в «Вайтрок», — угрюмо отозвался Амин, выбираясь из угла. — Всё проверил? Ничего больше не надо?

— Жаль, что нет данных из заброшенных шахт, — задумчиво проговорил Гедимин, вспоминая затопленные штреки «Лебинна-1». — Добыча не ведётся, но жилы там есть…

— Это не ко мне, — буркнул Амин. — Если ничего не надо, то я пойду.

— Да иди, кто тебя держит… — пробормотал Гедимин, боком протискиваясь в двери. — Через две недели вернусь.

Он не успел отпустить створку, когда её кто-то резко толкнул, задвигая в паз. Дверь захлопнулась, следом щёлкнул засов. Гедимин, остановившийся было сказать, что карта получилась неплохо, удивлённо мигнул и, пожав плечами, пошёл к выходу. «Маккензи не подвёл… Ну что ж, процесс запущен. Через год-полтора можно будет делать выводы. Уже без догадок, на точных данных. Тогда и посмотрим…»

20 августа 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

На испытательной площадке горело много прожекторов; свет шёл со всех сторон и с непривычки казался Гедимину ослепительно ярким.