Шрифт:
Закладка:
Он вышел в коридор, плотно закрыв дверь. Ничего страшного, все равно дело с места сдвинуться не может – адвоката ждут.
– Там у тебя фигурист знаменитый? Или мне показалось?
– Тебе не показалось.
– На кого он жалуется?
– Он не жалуется.
– Он что, задержан?!
– Нет.
– Чаки-кид, не томи меня зря. Расскажи, в чем дело.
– Джери, дружище, вот адвокат приедет, ты с ним и поговоришь.
– Слушай, я забыл его фамилию, чемпиона этого.
Констебль Луис не ответил, похлопал Джери по плечу, якобы дружески, и исчез за закрытой дверью. Сволочь!
Джери почувствовал вдохновение. Азарт. Родовые схватки Пинкертона. Что этот Луис себе позволяет? Он забыл, кто такой Джери Коварски? Какого, к черту, адвоката ждать? Дело-то пустяшное, фамилию в Интернете найти…
Через полчаса в редакцию альбертской провинциальной новостной радиостанции 950News по электронной почте пришло сенсационное сообщение от преданного фрилансера Джери Коварски: «Сегодня в середине дня при невыясненных обстоятельствах калгарийской полицией задержан чемпион мира в одиночном фигурном катании среди мужчин и прославленный „летучий канадец“ Майкл Чайка. Подробности выясняются».
Глава 126
Адвокат Фрэнк Ларсон, по прозвищу Головастик, приехал на полчаса позже, чем обещал. Подобное случалось с ним чрезвычайно редко, только если где-то в неожиданной пробке застрянет. Сегодня, однако, он опоздал вовсе не из-за трафика: плохо себя чувствовал. Настолько плохо, что пришлось съехать с хайвэя, припарковаться и ждать, пока пройдет головокружение. Адвокат Фрэнк Ларсон, по прозвищу Головастик, был человеком специфической внешности. Крупной и красивой у него была только голова. В остальном он был урод – карлик ростом с пятилетнего ребенка.
Тяжелая мужская голова ненадежно крепилась на слабой шее. Ноги и руки – коротенькие, детские. Плеч вовсе нет. Где-то между ногами и головой имелся животик, а под ним орган, отвечающий за репродуктивную функцию. Голова, животик и этот орган работали превосходно. Грех жаловаться. У Фрэнка было трое детей и красавица жена. Не карлица – нормальная здоровая женщина. Дети – двое старших – тоже были здоровыми людьми. А младший… Младший был такой же, как Фрэнк. Почти. Лучше, но ненамного.
Гены творили с семьей Фрэнка страшные вещи. Забавлялись. Выкидывали диковинные фортели. Его сестра, старшая и единственная, была ростом 176 сантиметров. Она жила в Стокгольме, была пластическим хирургом и лесбиянкой. А он, подхватив в раннем детстве неведомый вирус, из очаровательного малыша превратился в карлика. Но геем он не был. Отнюдь. В результате на свет рожден еще один уродец… Не надо было рисковать… Не надо? Но старшие-то двое родились здоровыми! Более того, чтоб заткнуть грязные рты, лицом они – вылитый Фрэнк!
Вылитый. Сегодня он был действительно вылитый. Весь. До дна. Руки с утра трясутся почти в Паркинсоне, едва доехал. Но ведь доехал! Соскочил с подушки на подставку, с подставки на подножку, с подножки на землю. Нажал кнопку. «Мерседес» с ручным приводом и массой абсолютно уникальных наворотов, под Фрэнка сконструированных, радостно отрапортовал: «Все в порядке, хозяин, я закрыт!»
Фрэнк вбежал в здание полиции. О, это его мир! Тут его почитают не карликом, а великаном. Тут его боятся и уважают. Хотя, казалось бы, что полисменам с адвокатом делить? Павлиньи хвосты адвокаты в суде распускают, а не в полиции. Там они работают железной логикой, как железной шпагой.
Ларсон – особый случай. С ним вообще лучше не связываться. То есть никогда не входить в разногласия. Здоровей будешь.
Констебль Луис, увидев Ларсона, не то чтобы испугался, но огорчился. Мало на сегодня городского сумасшедшего Джери Коварски, так еще и с Головастиком общайся, а это тяжко. Головастик может приплести превышение полномочий практически любому полисмену при любом задержании. Потом будешь долго отмываться от этого пятна на карьерном вицмундире, но до конца не отмоешься никогда. Ларсон как скунс. Существенного ущерба не наносит, но настолько меняет среду обитания, что, узрев его, противник удаляется заранее и по собственной воле. Бегом бежит!
– Четыре с половиной минуты, я прошу только четыре с половиной минуты… – проговорил Фрэнк, улыбаясь одними лишь усталыми глазами.
«Постарел! Как же он постарел!» Констебль Луис улыбнулся Фрэнку в ответ и спросил громко:
– Как всегда?
– Как всегда.
– Пожалуйста. Первая комната направо.
– Окей, – кивнул Фрэнк и, обращаясь уже к своим подопечным, вежливым и не терпящим возражений жестом пригласил их всех следовать за ним.
Элайна в чудовищных наручниках, которые правильнее было бы звать «налокотниками», тоже встала и хотела было следовать за остальными, но тут же ощутила на предплечье горячие пальцы констебля. Она шла под конвоем! Он ее, преступницу, держал. Чтоб не убежала. В налокотниках?
Удивительно, но маленькое совещание «в первой комнате направо» действительно заняло меньше пяти минут. Разговор в основном шел между Фрэнком и Ларисой. Оговаривалась сумма гонорара. Десять тысяч долларов вне зависимости от потраченного адвокатом времени. Лариса не знала, выгадала она или проиграла. Если лучшие адвокаты Канады, по слухам, берут в час семьсот пятьдесят долларов, то десять тысяч – это меньше двадцати часов высокого внимания. Нехай карлик подавится, только бы помог!
Лариса поставила два условия. Во-первых, не должно быть допущено ни малейшей огласки. Во-вторых, Элайна не должна попасть в тюрьму. Карлик усмехнулся. По поводу тюрьмы это к адвокату, а вот по поводу огласки… Адвокат вроде как и ни при чем, верно? Это по части господ журналистов, верно?
Фрэнк мгновенно сообразил, в чем здесь драма. Задержана мать спортивного героя, выпестованного тренером Ларисой Рабин. Рабин заботится вовсе не об Элайне Ив, застуканной с ворованной бутылкой за пазухой. Она готова платить, и платить щедро, ради самой себя. Каким-то образом ее реноме (у Фрэнка не было времени вникать как именно) зависит от реноме Майкла Чайки. Ситуация с водкой – вульгарнейшая, анекдотичная. Огласка, пожалуй, нанесет ущерб не только тренерше, а всему канадскому спорту. Ну и нравы в фигурном катании Страны кленового листа… Бутылкой – и по престижу!
Нет. По поводу огласки адвокат Фрэнк Ларсон никаких гарантий не дает: это выше его компетенции. Но… Canadian Skating Union в скандале тоже не заинтересован. Так же, как Майкл Чайка и Лариса Рабин. Значит, в данном случае отвести огласку не так уж и сложно. Главное – вовремя мобилизовать рычаги личных знакомств. Это Фрэнк обещает, это – пожалуйста. И бесплатно.
Глаза у Фрэнка потеплели. Он смотрел на четверых испуганных и взъерошенных кроликов. Двое встревоженных мужчин – за версту понятно, что спортсмены, вопросов больше нет. И две до смерти перепуганные женщины: одна крепкого спортивного сложения, другая – оплывшая мягким романтичным жиром. Схвачена с поличным в момент кражи, при задержании оказала сопротивление. Если ее раздеть и уложить в позе Данаи среди тициановских бледно-пурпурных тяжелых шелков и серого батиста, да еще и свет правильно поставить, то получится здорово. И явиться к ней в образе золотого дождя.
Фрэнк даже хохотнул от удовольствия. Мысли рвались вперед как петарды праздничного фейерверка. Он снова чувствовал себя молодым. Господи, как же мало мужику надо. Даже такому умному и такому бестелесному, как адвокат Ларсон. Но к делу.
Элайна не рецидивистка, никогда прежде ни в кражах, ни в хулиганстве замечена не была. Боже ее упаси в общественных местах дебоширить! Все, что произошло, полное недоразумение.
Элайна чего хотела? Хотела товарищу держиморде помочь. Он ушибся о ее случайно выставленное колено, ну и стал кричать. От неожиданности, но никак не от боли. Неправильно истолковав ситуацию, его многоуважаемая коллега отреагировала с похвальной, но в данном конкретном случае абсолютно излишней оперативностью. Совершенно ясно, что уголовного дела заводить не следует. Рапорт составили, и дело с концом. Конечно, если инцидент, который будет подобен данному, повторится, то отношение к деяниям мисс Элайны Ив будет иным. Но сейчас правильнее всего ограничиться подробным полицейским рапортом.
А что за бутылку не заплатила… Так это чистейшая случайность! Забыла. Она как раз хотела вернуться и заплатить, даже развернулась уже, но неловко. Пластиковый пакет порвался, баночка с кофе выпала, мисс Ив наклонилась, чтобы баночку поднять, а господин держиморда, заметив временно неоплаченный товар, отреагировал
