могло ждать Тристана, я теперь поняла, как ошиблась. Я обрекла его на медленную и мучительную смерть. Я бросилась к нему, но на этот раз меня не пустили. Какая-то песчаная пелена отделяла меня от Тристана, и я не могла к нему приблизиться, как ни старалась.

– У тебя есть три дня, чтобы найти лампу. Иначе за твои ошибки придется расплачиваться другим, – сказала моя мать.

– Что вы с ним сделали? – выкрикнула я, не в силах смотреть на агонию друга. – Хватит его мучить! Перестаньте!

– Гирада, – прошелестела моя мать, – ты забыла, как себя вести? Или так расстроилась из-за смерти ручного джикуяра?

– Фенрира?

– Ты сама убила его, – ответила она, глядя куда-то сквозь меня.

– О чем ты?

– Залив Тутанхэ стал его могилой, и в том твоя вина.

– Лжешь! – в негодовании воскликнула я.

– Ты ведь знаешь, я права.

– Что с тобой случилось? Ты никогда не была такой.

– Ты все еще видишь во мне свою мать? – поинтересовалась она, едко улыбаясь. – Но твоя мать не смогла пройти дорогой Хаоса.

– Тогда кто ты? – спросила я, страшась возможного ответа.

– Королева Лотарна, – с гордым видом ответила она.

– Но прошло более пятисот лет, – промямлила я, хотя и старалась звучать убедительно.

– В Хаосе не существует времени, – пояснила королева. – Нет жизни. Там остается лишь воля, которая помогает длить существование и дождаться.

– Дождаться чего? – не поняла я.

– Подходящего сосуда, – с хищной улыбкой уточнила она.

Я оглянулась на остальных джиннов.

– Значит, и остальные заняли чужие тела?

– Люди их сами отдали, когда вторглись в Священные земли. Двенадцать джиннов, которых ты видишь, – члены Королевского совета Амелиуса.

– А вождь? Он занял тело самого Амелиуса?

Она звонко рассмеялась.

– Нет, что ты. Моему деду была уготована другая судьба. Но это не должно сейчас волновать тебя. Только потомок Амелиуса найдет лампу, что и предстоит тебе сделать.

– Для этого он тебя звал в Ибигурию?

Она казалась удивленной.

– Не думала, что мои записи сохранятся. Их должны были уничтожить.

Лотарна явно нервничала.

– Но кто этого хотел?

– Я приказала перед отъездом сжечь все записи, которые уже успели покинуть Карангу, – гневно ответила королева.

– Но они сохранились. Ты столько лет ждала в Хаосе… Для чего ты вернулась?

– Чтобы закончить начатое.

– И что же это?

– Скоро сама узнаешь. А сейчас пришло время огласить приговор, – она кивнула совету. – Рано или поздно за все приходится расплачиваться.

– Но почему ты сама не можешь найти лампу? Ты его прямой потомок.

Она не отвечала, лишь хмуро смотрела на меня.

– Ты пыталась ее найти, – продолжала я. – Когда была еще жива. Но у тебя не получилось.

– Посмотрим, насколько удачливой окажешься ты, – сказала она, злобно прищурившись.

Я не понимала, что мне делать дальше. Еще вчера была уверена, что если и не драконы, то уж точно джинны похитили мою мать и она или мертва, или в плену. И вот теперь я видела ее перед собой, но она стала вместилищем чужого духа – более древнего и злобного. Королева повелевала моими судьями, и добра мне это не сулило. Сейчас она больше всего напоминала окружавших ее джиннов, наполненных многовековой злобой, и ничего человеческого в ней, казалось, не осталось. Я предприняла последнюю попытку.

– Лотарна, – сказала я. – Ты ведь была великой королевой когда-то. И благо Нагорья всегда стояло для тебя на первом месте.

– И посмотри, к чему это привело.

– Но в этом нет вины жителей Нагорья, или Люпопротагории, или других земель. Лишь один человек в ответе за то, что сотворил с тобой, – Амелиус.

– Хáна! – резко прошипев, оборвала она меня. Слово было мне незнакомо, и она повторила, чтобы я поняла. – Хватит. Слишком поздно. Моя судьба уже решена.

Джинны издавали только шелестящие звуки. Я знала – так они общаются между собой, и сейчас мне очень хотелось понимать их язык. Когда звуки стихли, я в смятении посмотрела на моих судий.

– Решение совета таково, – проговорил вождь, как будто став еще выше. – Принцесса Нагорья, пройдя три испытания, искупит свою вину и будет вольна покинуть наши земли, если сумеет. Но вину ее предка нельзя забыть. Принцесса Нагорья должна вернуть лампу старейшины до наступления Великого солнцестояния, которое грядет через три дня. Если она не справится с испытанием, князь присоединится к нам.

– Что? Нет! Вы не можете так поступить! – я бросилась к вождю, но не могла до него добраться. – Стойте! У меня есть нечто более ценное. И я готова обменять это на свободу – мою и князя.

– И что же это? – спросил вождь.

– Перстень старейшины, – сказала я как можно тверже, хотя внутри у меня все трепетало.

– Так он у тебя? – улыбнулась Лотарна, как мне показалось, зловеще. – Покажи.

– Он спрятан в надежном месте. Я бы не рискнула отправиться сюда с такой реликвией.

– Спрятан, значит… Мне кажется, у тебя его нет. И никогда не было. Ты лжешь, пытаясь выиграть время.

– Я принесу его, – настаивала я. – И свою цену я уже назвала.

– Что ж, – прошелестела она в ответ, – если это действительно так, то ты сможешь нас призвать.

– И как это сделать?

– Надень кольцо на палец. Вытяни руку вперед. Произнеси: «Аффир скаффанья». И мы явимся.

– Аффир скаффанья – «придите немедленно», – бормотала я. – Исконное наречие? Я думала, у джиннов свой язык.

– Так и есть, но сомневаюсь, что ты быстро его освоишь. Это и ни к чему. Если обладаешь перстнем, не так важно, на каком языке ты к нам обратишься.

– А Тристан?

– Не волнуйся. Джинны не нарушают своих сделок. Никогда.

– Разве старейшина не нарушил договор? Разве он не отказался выполнить желание Амелиуса?

Джинны вперили в меня свой взор, песок вокруг них поднимался резкими вихрями. Мне казалось, что такими вольностями я лишь усугубила свой приговор.

– Он жестоко поплатился, – наконец сказала Лотарна. – Возвращаемся, – добавила она, обращаясь к остальным джиннам. – Ты идешь с нами, – сказала она Крису, который после ее слов растворился в вихре.

Вождь тоже развернулся и пошел прочь, исчезая в песках. Следом в облаке пыли пропал и Тристан. Слишком быстро, у меня не было времени что-либо предпринять. Остальные члены совета растворились в барханах. Только движение ветра подсказывало, куда они двигались. Я ухватилась за руку Лотарны, надеясь, что она поможет мне, но ее уже окутывало песчаное облако. Я не могла поверить – она улыбалась. Я попыталась подойти ближе, но не смогла, с трудом открывала глаза, но не ослабляла хватки. Мне казалось, я попала в эпицентр песчаной бури. Еле дыша, я продолжала отчаянно цепляться за нее, как за последний шанс все исправить. Вихрь душил меня… Все было тщетно. Она быстро исчезала. Буря постепенно стихала. У меня в руках осталась лишь горстка песка.

– Нет, нет, нет! – кричала я. – Оставьте его! Пожалуйста…

Кругом простирался песок.

– Нет, нет, нет… – повторяла я, не в силах что-либо сделать и оглядываясь по сторонам. Я искала хоть какую-то зацепку, намек. Слезы катились по щекам.

– Запомни, Гирада, – эхо, словно песчаные вихри, пронеслось над пустыней. – Лишь Хаос вечен. И перед тем, кто подчинит его своей воле, склонится весь мир.

Все смолкло. Я осталась одна посреди пустыни.

Глава 30

МЕНЯ ПО-ПРЕЖНЕМУ ОКРУЖАЛ ПЕСОК. Мрачные мысли беспорядочно вспыхивали в сознании. Воспоминания жгли сильнее, чем раскаленный воздух. Я не знала, куда идти дальше. И не знала, что теперь делать. Я впала в отчаянье и смотрела по сторонам, с трудом веря, что все происходило наяву. «Так быть не должно!» – думала я. Хотелось закрыть глаза, а открыв, проснуться. Забыть, как наваждение или очередную иллюзию джиннов… Никак не могла отделаться от видения Лотарны. Меня беспокоило, смогу ли я вернуть свою мать или она ушла навсегда.

Джинны говорили о третьем испытании. Я была уверена, оно должно быть связано с лампой старейшины. Крис тоже отмечал, что оно призвано научить меня правилу лампы – единственному правилу джиннов. Здесь лучше всего подходили слова Криса о витиеватости формулировок у этих существ. Приговор озвучили, но оставили мне свободу в истолковании.

И тут я вспомнила про книгу, которую дракон дал мне. Я терялась в догадках – он ее отдал, потому что сам не смог ею воспользоваться, или таков был план вождя. Но больше всего меня беспокоило, был ли подслушанный разговор Криса и вождя частью неизвестного мне плана.

Я достала маленькую книжечку. Оставалось только надеяться, что она поможет найти лампу. На толстой