Демонстративно устроившись у колеса и расстегнув штаны, они повели себя совсем по-другому.

Исподтишка оглянувшись и не обнаружив слежки, тот, что повыше зашептал: «Малой, гляди-ка какие широкие колеса! Небось, тяжело загружены. И караульщиков нет – значит всего десяток людей, которых за столом насчитали. Срочно надо к Колуну. Эй, Малой…»

А Малой в это время с изумленным выражением лица тихо опускался на подмерзшую грязь двора. Удивленно уставившийся на него напарник не заметил возникшую за его плечом беззвучную тень, а в следующий момент в голове его вспыхнули звезды…

***

Вернувшийся в таверну воин незаметно кивнул караванному старшине и занял свое место за столом.

***

… Очнулись напарники на навозной куче за конюшней, когда утро уже вступило в свои права, а караван давно покинул двор таверны. Шишка за ухом, морда в навозе и мокрые штаны – вот чем их встретил новый день. И понимание того, что атаман отсыплет еще «на пряники»…

***

16 день 4 месяца осени (20 месяца года) 2009 г. Я.

Ярмарочный тракт,

граница южных провинций Империи

Караван двигался давно устоявшимся порядком: впереди – шагах в ста – парный конный дозор, за ним возок с хозяином каравана, к задку которого была пристегнута кобыла караванного старшины, который то отдыхал в возке, то перемещался верхом вдоль каравана, за ним – два затянутых парусиной фургона и замыкал строй еще один конный дозор.

Караван двигался спокойно, не погоняя лошадей. Маршрут был известен, от таверны до таверны за световой день доберутся без помех. Таверны так и вырастали вдоль тракта, чтоб груженые купеческие караваны имели удобный ночлег.

Через некоторое время караван обогнала нарядная карета четверней с графскими гербами на дверцах. Слуга и кучер горбились на козлах морозным утром, лошади пыхали паром, следом на гнедом мерине трусил пожилой слуга, ведущий лошадь в поводу – надо думать, юный кавалер присоединился к дамам в карете.

Прошло еще немного времени, и перед извилистым спуском мощенного тракта в низину передний дозорный поднял руку. Караван дисциплинированно замер.

Старшина караванной охраны вылез из возка и, коротко переговорив с оттянувшимся назад дозором, неторопливо пошел вперед по дороге. Десять шагов. Двадцать. Пятьдесят. И встал, неведомо чего ожидая.

В это время из-под фургонов неслышными тенями метнулись к обочинам воины в серых с разводами плащах. И раз, и два…

***

Пауза затягивалась.

В осеннем лесу стояла оглушительная тишина. Не всхрапывали кони. Смолк даже шелест листьев. Но старшина караванной стражи ждал с абсолютно безмятежным выражением лица.

Из придорожных кустов, не хрустнув ни единой веткой, вынырнула крупная фигура и двинулась навстречу старшине караванщиков. Подойдя шагов на пять, остановилась.

- Чего стоим, кого ждем, любезнейший?

Вышедший из леса был велик. Массивной книзу фигурой он походил на медведя. На непокрытой голове топорщились рыжие волосы, рыжая борода с проседью свешивалась на грудь. Карие глаза усиливали сходство с медведем – небольшие, глубоко посаженные, хищные и умные. Одет лесной незнакомец был в коричневый шерстяной плащ, под которым виднелась добротная кольчуга с круглым зерцалом, ратные сапоги с набитым железом. Опирался громила на крупный боевой топор – оружие для сильного и большого воина, но в руках бородача он казался несерьезно маленьким.

- Да вот Вас и жду, любезнейший, - воин искусно скопировал интонации. – Попросить Вас и Ваших людей убраться с дороги.

- Ну, это вряд ли, уважаемый, - прогудел предводитель бандитов. – Может, обойдемся без драки? Отдайте нам груз и разойдемся. Зачем вам класть жизни за чужое имущество?

- Ну, это вряд ли, уважаемый, - снова «отзеркалил» караванный старшина.

- А что так?

- Да вот из-за этого! – и рука караванщика указала на что-то за правым плечом бандита.

Тот коротко стрельнул в указанную сторону глазами, перехватывая в руку топор, но этого краткого мгновения оказалось достаточно. Вернувшийся взгляд уперся в малый пружинный самострел, как по волшебству возникший в левой руке караванщика. «Тванг!» - звонко сказала пружина.

- Чпок! – ответила короткая стальная стрелка, вонзаясь в лоб бандита.

И тут же воин перекатом метнулся в сторону обочины.

Тело главаря бандитов шумно обрушилось на дорогу, громко зазвенел по камням отлетевший топор. В этом грохоте потерялся запоздалый щелчок стрелы о то место, где краткий миг назад стоял караванщик.

Тишина продлилась недолго и ошеломленная потерей главаря банда все же ринулась в атаку. Несколько стрел вонзилось в парусиновые стенки фургонов, а из кустов выметнулась нестройно вопящая толпа.

Но спланированный налет пошел вкривь и вкось.

Под парусиной фургоны прятали крепкие дощатые борта, в которых задрожали вонзившиеся стрелы. Из под колес фургонов ответили звонкие щелчки самострелов и шесть арбалетных болтов безошибочно нашли свои цели. И тут же прозвучал второй залп. Никто не успел бы перезарядится так быстро, стрелки заранее держали по два арбалета.

Бандиты и охрана еще не успели сойтись в клинки, а уже половина банды валялась на земле.

***

Распахнулись задние борта фургонов, стоявших «елочкой» и из них выпрыгнули тройки доспешных бойцов, уверенно ввязавшихся в ближний бой. Тренькнули арбалеты с козел – и все нашли свою цель.

В это время «тени», первыми покинувшие фургоны через нижние люки, зачищали лучников, пытавшихся поддержать атаку.

Потом вдоль каравана промчалась четверка конных, ожидавших развязки в самом хвосте – и банда закончилась. Если кому-то и повезло бы выжить – то лишь лучникам из «группы поддержки», но среди них не оказалось достаточно умных, чтобы сбежать вовремя.

***

Замысел караванного старшины полностью оправдался.

Вынудив банду сняться с места засады и, использовав защитные свойства фургонов, он вывел налетчиков под арбалеты. Разгром довершили «тени», которые, затаившись, пропустили «лесных братьев», меняющих позицию, и остались у