Возникновение сходных способов добывания пищи (например, у птиц и летучих мышей, передние конечности которых трансформировались в крылья) называется конвергентной эволюцией.

Фламинго и шилоклювка добывают один и тот же пищевой ресурс путем фильтрации, но совершенно разными способами. При этом оба способа одинаково действенны, поскольку можно увидеть различные виды этих птиц на берегах водоемов с пресной или солоноватой водой во всех регионах с тропическим и умеренным климатом.

Шилоклювка встречается и в других странах Западной Европы, а также в долине Амура, за озером Байкал, но не доходя до берегов Тихого океана. Наиболее восточные популяции, по всей видимости, зимуют на берегах Индии и на равнинах южных Гималаев, но доподлинно это неизвестно.

Шилоклювки с Ближнего Востока мигрируют к берегам Восточного Средиземноморья, Красного моря и Восточной Африки. Их сородичи из Западной Европы, как заядлые путешественники, добираются до Южной Сахары через Мавританию и в конечном итоге располагаются на острове Арген.

Много могла бы поведать нам эта элегантная и утонченная птица. О своих тайнах, о той жизни, которую она ведет, о своей связи с Абсолютом и свободолюбии, которое заставляет ее лететь по воле ветра.

Глава 3

Глухарь

Спустя годы после моего пребывания в Титчуэлле мы с супругой Анной, которой в то время было лет двадцать, отправились на несколько дней вглубь долины Вормса, в Вогезы.

Это была не первая наша поездка. И каждый раз у нас была одна надежда – увидеть большого глухаря.

Кажется, что глухарь появился на нашей планете по окончании последнего ледникового периода. Его до сих пор можно встретить в горных массивах Франции: в Пиренеях, в горах Юра и в Вогезах. Небольшая завезенная популяция обитает и в Севеннах, к юго-востоку от Центрального массива[5].

В мире эта птица из семейства фазановых, отряд курообразных, до сих пор гнездится в Альпах в Швейцарии, на Балканах и в Шотландии. Но основная их популяция обитает на большой площади от Скандинавского полуострова до Сибири, выше Монголии.

Внешне самцы и самки разительно отличаются друг от друга (примерно так же дело обстоит и у морских слонов): мужская особь в три раза тяжелее женской.

Если в окрасе самца преобладают черный, бурый и серый тона, то самки выглядят ярко и пестро – в их оперении выделяются преимущественно красный, желтый, черный и белый цвета. У больших глухарей вокруг глаз расположены своеобразные «брови» – участки голой кожи красного цвета, причем у самок они значительно меньше.

В отличие от самок, самцы большого глухаря массивные, темные, почти устрашающего вида. Их толстые кости предплюсны[6] украшены короткими перьями, которые скрывают чешую на лапах, вероятно, обычную для тероподов[7]. Наблюдать за ними – все равно что вернуться на тысячелетия назад: их свирепый вид напоминает силуэты вымерших животных. Всех этих мамонтов, шерстистых носорогов, пещерных медведей или зубров – предков наших домашних животных, которых большой глухарь часто посещал на замерзших равнинах до тех пор, пока они не вымерли.

Влияние этих великанов мы обнаруживаем во время брачного периода (тока) у больших глухарей. В это время самцы меряются друг с другом силой на специально подобранных площадках – токовищах, которые располагаются на полянах или открытых пространствах, вполне подходящих для их любовных демонстраций на глазах у претенденток.

Во время токования глухарь расправляет крылья, держит их вытянутыми, словно при столбняке, и начинает размахивать ими с такой силой, что концы крыльев касаются земли. Шея птицы вытянута, перья на подбородке, горле и затылке встопорщены, могучий клюв цвета слоновой кости задран к небу, красные «брови» набухли и отяжелели.

Но главное – это широко раскрытый хвост, иногда более чем с двадцатью рулевыми (хвостовыми) перьями, в то время как у большинства видов их не более десяти. Они располагаются дугой перпендикулярно спине, образуя широкий черный, словно сделанный из гагата[8], веер, усыпанный несколькими маленькими белыми пятнышками.

Их пение тоже похоже на доисторическое. Исходящее из глубины горла, оно состоит из серии коротких двусложных звуков, разных по высоте, хлопающих, звонких. Как будто маленькие палочки все быстрее и быстрее бьют по огромному диджериду – древнему инструменту австралийских аборигенов. Песня заканчивается стремительным шумом, похожим на тот, который издает гребень, используемый при игре на диджериду.

Иногда пение глухаря начинается с глубокого, но короткого звука, напоминающего по тембру голос оленя, после чего оно переходит к классической последовательности.

На этих аренах, иногда еще заснеженных, где в конце марта – начале апреля проходят демонстрации силы и голоса, прохаживаются равнодушные самки, выбирающие петуха для последующего спаривания.

Большой глухарь – крупная выносливая птица, которая зимой способна питаться только хвойными иглами, выдерживая многомесячный снег.

У большого глухаря есть еще одна уникальная особенность. По бокам передних пальцев у него имеются роговые гребни, каждый из которых расширяется более чем на сантиметр. Гребень таким образом словно «обувает» ногу в снегоступы, которые отпадут к июню, чтобы вновь вырасти к зиме.

В тот год нам с Анной так и не удалось увидеть глухаря. Популяция в Верхних Вогезах, которая в 1960 году насчитывала тысячу птиц, в наши дни сократилась до ста.

Он исчез из редких равнинных лесов, его не встретишь к северу от Эльзаса и в Арденнах. Даже гораздо восточнее, в России, южная граница распространения этой птицы за столетие сместилась на несколько сотен километров.

Старые леса пока остались на месте, а с ними и черника, и дикая малина, и лесные сосны. Но на сокращение популяции влияют другие причины, предположительно, связанные с климатом.

Значительные по своей численности популяции глухарей сохранились на Скандинавском полуострове, возможно, их еще много на территории от Финляндии до Центральной Сибири. Но в Центральной Европе их становится все меньше и меньше.

Если этот вид типичен для борео-альпийского распространения животных, то для присутствия в Западной Европе глухарю уже мало гор. В 2000 году он исчез из французских Альп, а своим присутствием в южной части Центрального массива он обязан только повторному искусственному заселению в Национальный парк в Севеннах.

Вымирание этого вида началось в конце XVIII века.

Через несколько лет, на исходе лета, мы должны были отправиться в Шотландию, чтобы встретиться с этой птицей из другого времени. В начале сентября на вершине холма, уже покрытого рыжим вереском и папоротником, мы таки заметили самца