я не накаркаю! — уперев руки в боки, возразила Гюльдан: — Я просто… соскучилась по ним всем, вот… — она повернулась к центуриону и похвасталась:

— Знаете, какие они у меня? Зерине — старшая, уже на крыло встала. Младшая, мышка, правда, ещё не летает, но она такая милашка! А у вас есть дети?

— Нет. Ещё не обзавёлся…

— Как жаль… Вы знаете — не война бы, я бы вам родила… Только, правда, девочка будет…

— Ну, всё, центурион, вы пропали… — наконец-то подала голос принцесса.

Призрак в ответ усмехнулся — хотел доказать кому, а доказал кому…

Тезка

Мацуко как-то не обращала внимания на флирт Гюльдан и центуриона, — лишь бы на дело это не влияло, ей только в последний момент жалко стало несчастного мужика — ведь окрутит, как пить дать окрутит!.. А потом стало не до того…

…Первый патруль вышел на них с лестницы — и пока они снимали автоматы с предохранителей, Метеа прыгнула на них как метеор, и до первых выстрелов успела отрубить пару-тройку рук. Потом к ней присоединилась Азер с Сакагучи, и оттёрли свою госпожу от центра схватки. Патруль даже не успел выстрелить.

— Это уже другая охрана, — заметил центурион, рассматривая их униформу: — Нехорошо — сейчас патрули на каждом шагу будут.

— Но всё равно ведь нет другого выхода? — пожала плечами принцесса: — Надо уложиться во времени — тогда нам помогут.

Вот так и началась настоящая битва — битва из крадущихся шагов, замираний на месте, ударов из-за угла, ударов в лоб до того, как успеют крикнуть, меткого выстрела снайпера, и бесшумных шагов невидимки, фехтовальных ударов, что быстрее автоматных очередей. Такая битва…

…В первый раз им помогли, когда они проходили мимо маленькой казармы — из решетки воздуховода послышались звуки стрельбы. Вся казарма — коек 12, сорвалась с места и убежала, одеваясь на ходу.

— Неужели мы так близко к фронту?

Инженер показал на решетку воздуховода:

— Прямой канал отсюда. Как слуховая труба. Кстати, если они применят газовые гранаты, нам несладко придётся — тяга сюда.

…В одном месте инженер не сумел справиться с сигнализацией — пришлось спешно отступать, оттаскивая громоздкую бомбу в тёмный угол.

Принцесса сказала тихо:

— Если они не уйдут отсюда, придётся зачищать — обратная дорога идёт через это место.

— Дойти бы ТУДА, — заметил Ильхан.

К счастью, по тревоге прибежали не легионеры, а ополченцы — у них не хватило толку проверить все ниши, хотя зелёноглазая демонесса была вот на столько от того, чтобы обнажить меч для удара, когда одна двойка подошла к тени…

— Они перекроют проходы. Надо как-нибудь переждать время.

— Где?

— Попробуем прорваться к воронке. Если там не сняли шлюз, можно великолепно спрятаться.

— Подождите, пусть Ильхан проверит

…Двое охранников умерли беззвучно — янычары владели этим искусством не хуже ниндзя. Шлюз оказался узок — сначала протащили бомбу, потом, в два приёма — всё остальное. Нет, такого ветра Мацуко ещё не испытывала!

Узкий мостик через шаг терялся в снежной пелене. Удар ветра сверху чуть не вырвал крылья из плеч, она пригнулась, щелчком переключив ключицы, закуталась в крылья. Стало потеплее, так как изоляция не спасала. Осторожно, мелкими шагами по наледи, девушка продвинулась до бомбы, которую увидела, только наткнувшись на неё, и крикнула ближайшему:

— Возвращаемся! Это плохая идея!

Ближайший передал «телеграфом» дальше. Через несколько долгих мгновений пришел ответ:

— Идите. Мы за вами.

Центуриону сразу же не понравился этот мостик — узкий, скользкий, со всех сторон открытый — не то, что снайпер, даже автоматчик один сможет положить всю группу. Правда была надежда на ветер и снег — но опытному стрелку с прибором ночного видения это не препятствие. Он построил своих ребят вплотную, чуть ли не в обнимку к инженеру — хоть так нельзя было делать, но хоть какой-то шанс, что шальная пуля или стрела угодят в обтянутую линотораксом или лорикой грудь легионера, а не в ценного специалиста. К счастью, в таком тумане светомёт будет бесполезен.

От девки-снайперши не было никакого толку — её саму за крылья нещадно трепал ветер, так что она еле держалась за бомбу — а грузчики только благодаря своем грузу и не падали… Да что суккуб — принцессу в полной боевой на входе мотануло ветром так, что у центуриона ёкнуло сердце — всё, подумал, сейчас без командира останемся. Но нет, ловко удержалась, на ощупь добралась до бомбы, и приказала по цепи:

— Возвращаемся.

Центуриона ответил:

— Давно пора. Двигайтесь не спеша, мы прикроем.

Принцесса действительно, двинулась не спеша — по шажку, по пяди… Ах, да — они же хуже видят в тумане. Уважение к принцессе ещё более возросло, когда она отказалась от помощи телохранителей — те встали цепочкой, чтобы вытащить свою госпожу, а она приказала им направлять бомбу, а потом, когда цепи хватило на двух, сама встала во второй ряд — только благодаря этому на обратном пути из грузчиков никто не сорвался…

…Господин Сакагучи протянул ей руку из тумана:

— Держитесь, госпожа. Мы вас сейчас вытянем.

Метеа взялась сначала за бомбу, а потом — за руку хатамото:

— Осторожно, повели.

— Госпожа?

— В одиночку мы не сделаем ничего! — и янычарам:

— Поставьте на полозья! Осторожнее, ноги берегите.

Вначале они просто вели этот неудобный короб, чтобы он не свалился, а потом, когда к ним присоединились Ильхан и Хасан, встали в два ряда, и волоком вытащили его в шлюз.

— Так, господин инженер,- резко обратилась Метеа к подопечным центуриона: — Постарайтесь теперь, КАК СЛЕДУЕТ отключить сигнализацию, чтобы у нас больше не было столь досадных задержек.

— Как следует, не получится, — вздохнул инженер, принимаясь за работу: — Вот если бы я получил доступ в централь, хотя бы минут на десять, я бы смог сменить коды вычислителя, чтобы он перестал считать нас за чужих.

— За восемь минут успеете?

— Почему за восемь?

— Потому что у нас естьтринадцать минут запасного времени. Две с половиной минуты до централи, две — обратно. Остаётся восемь.

— Ну, если будет тихо — то смогу…

— Значит так. Вы, сотники, вооружаетесь, и охраняете здесь бомбу. Ильхан — за главного. Хасан, одевайся в броню, останешься здесь, проведёшь инженера, когда расчистим дорогу. Смотри, чтоб ни волос