― Была, ― осторожно отозвалась Алина, понимая, что скрывать нет смысла: они наверняка уже знают, потому и пришли.

― Одна? ― уточнил Карпатский.

Она мотнула головой.

― С другом.

― Георгием Васиным? ― снова включился Соболев.

― Похоже, вы и так все знаете, ― буркнула Алина, скрещивая на груди руки. ― Зачем тогда спрашиваете?

― Проверяем точность нашей информации. ― Соболев обезоруживающе улыбнулся ей. ― Нас интересует ночь с субботы на воскресенье. Вы видели что-нибудь странное? Может, слышали?

Она перевела взгляд с Соболева на Карпатского и обратно. Полицейские смотрели на нее по-разному, но по глазам обоих прекрасно читалось: они знают и это. Черт, надо было все-таки пойти в полицию самой, а теперь они решат, что она что-то скрывает.

― Я проснулась ночью… толком не знаю почему. Сначала мы с Гошей долго не могли уснуть, потому что в номере над нами была вечеринка и там никак не хотели угомониться. Пришлось даже жаловаться администратору. Так вот, как только все стихло, я уснула, но потом проснулась…

― Во сколько это было, знаете? ― поинтересовался Карпатский.

― Да, я посмотрела на часы. Почти три ночи, без четверти.

― Ваш друг тоже проснулся? ― снова перехватил инициативу Соболев. Интересно, они специально задают вопросы по очереди? Это еще одна схема?

― Его не было, ― после недолгого колебания признала Алина, решив, что не стоит ничего скрывать. ― Может быть, я проснулась от хлопка двери, когда он выходил. Или от стука.

Полицейские удивленно переглянулись. Кажется, это стало для них сюрпризом.

― От какого стука? ― первым отреагировал Карпатский.

― Стука в дверь. Такого… ритмичного.

Алина трижды ударила кулаком по стене, чтобы продемонстрировать.

― Когда я проснулась, кто-то так постучал. Может быть, не в первый раз. Когда я поняла, что Гоши нет, подумала, это он стучится. Ну, может, вышел покурить, а карточку забыл… Но потом я спросила, кто там, а мне никто не ответил. Гоша бы ответил. Я позвонила ему, но он не взял трубку. Потом прислал сообщение, что скоро вернется.

― А в дверь продолжали стучать? ― уточнил Соболев.

Она снова помотала головой.

― После моего вопроса перестали. Наверное, кто-то просто ошибся, а услышав мой голос, понял свою ошибку.

Соболев и Карпатский что-то пометили в блокнотах, каждый в своем.

― Это все? ― поинтересовался последний.

― Нет. Был еще человек за окном, он меня очень напугал.

― Какой человек, чем напугал? ― подтолкнул Соболев.

― Сначала он стоял далеко, у кромки леса. Стоял и смотрел на гостиницу. Это показалось мне странным и тревожным, но не более. А пока я переписывалась с Гошей, человек подошел ближе. И я смогла рассмотреть, что у него на голове… мешок. Такой… холщовый. Он скрывал лицо, как маска. Это было действительно жутко. В смысле, нормальный человек ведь не станет стоять посреди ночи под окнами гостиницы с мешком на голове, да?

Она с надеждой посмотрела на них, как бы прося подтверждения. Соболев с готовностью кивнул, а Карпатский только снова что-то записал.

― Что было дальше? Этот человек подошел еще ближе?

― Не знаю, я спряталась. Не захотела привлекать к себе внимание, он ведь мог меня и увидеть… А у нас номер на первом этаже был. Я стала писать Гоше, попросила поскорее вернуться…

― И что Гоша? ― каким-то странным тоном спросил Карпатский.

― Он вернулся, ― в ее голосе невольно прозвучали нотки вызова. ― Только за окном к тому моменту уже никого не оказалось, так что он заподозрил, что мне то ли привиделось, то ли приснилось. Но я не спала! И знаю, что видела…

― Описать того человека сможете? Рост, телосложение? Одежда? Это был мужчина или могла быть женщина? ― снова более миролюбиво поинтересовался Соболев.

― Да черт его знает… ― Алина наморщила лоб, пытаясь вспомнить. ― Мне показалось, что мужчина. Но я ничего, кроме этого жуткого мешка, и не запомнила. Что-то темное, невнятное. Брюки, куртка… Простите, больше ничего не помню.

― Вы знаете Киру Новикову?

Вопрос Карпатского застал ее врасплох, и она, должно быть, весьма заметно вздрогнула. Алина, конечно, уже знала это имя: читала в интернете, что так звали задушенную мешком девушку. Но если сейчас признаться в этом, возникнет вопрос, почему она не пошла в полицию и не сообщила о мужчине в подобном мешке, шатавшемся рядом с гостиницей.

Впрочем, всегда можно сыграть дурочку и притвориться, что она не видит связи.

― Знаю только, что ее недавно убили, читала в новостях.

― А Валерию Сороку? Регину Девяткину?

Услышав эти имена, она лишь недоуменно приподняла брови: про них еще ничего не читала. Неужели этот гад еще кого-то убил? Сразу двоих?

― Они учились в местном колледже в одно время с вами, ― подсказал Соболев.

― Да там куча народу училась! Я далеко не всех знала…

― А ваш друг? ― продолжил задавать вопросы Карпатский. И с каждым новым в его тоне звучало все больше подозрений или даже скрытых обвинений.

Или ей только так казалось?

― А ему-то откуда их знать? Он старше меня на шесть лет. И не учился в моем колледже.

― Но его отец там работал, так? Вы его знали?

Алина хлопнула глазами. Про это она впервые слышала, о чем поспешила сообщить полицейским.

― Вы сказали, что в номере над вами была вечеринка, ― не унимался Карпатский, полностью перехватив инициативу. Соболев теперь только посматривал то на нее, то на него. ― Вы обратили внимание на ее хозяйку и гостей?

― Ну, мы их видели, конечно, на улице, они вели себя очень шумно. Но мы не подходили близко.

― Вы не заметили, может, ваш друг кого-то из них узнал? Или с кем-то говорил?

Она хотела сказать уверенное «нет», но память услужливо подсунула момент, когда Гоша совершенно беспардонно пялился на одну из девушек с вечеринки. Темноволосую красотку. Алина сначала приревновала, но потом поняла, что он смотрит на нее скорее со злостью. И даже спросила, кто это. Гоша ответил только: «Одна тупая сука. Не бери в голову».

И отвернулся. Значит, кого-то он все-таки узнал. Но Алина поняла, что если сейчас скажет об этом, у Гоши будут неприятности.

― А почему вы спрашиваете? ― Она попыталась скрыть свое замешательство за праведным гневом. ― Он-то здесь при чем? Вы его в чем-то подозреваете?

― Мы просто выясняем все обстоятельства, ― мягко заверил Соболев. ― Никто никого ни в чем пока не подозревает.

― Тогда спросите у него, узнал он там кого-нибудь или нет! Я ничего такого не заметила. И больше ничего не знаю.

― Хорошо, ― неожиданно покладисто согласился Карпатский и захлопнул блокнот. ― Спасибо за уделенное время.

Оба полицейских шагнули к двери, и Алина облегченно выдохнула. Однако уже на пороге Карпатский вдруг задержался и как бы невзначай поинтересовался:

― Последний вопрос: чья была инициатива поехать именно в эту гостиницу именно в эти даты?

― Моя, ― резко ответила Алина. ― Это я придумала и подбила Гошу! Мне скидка досталась хорошая, а у него как раз выходные попадали на эти дни, он два через два работает. Не хотелось упускать возможность.

― Номер тоже вы выбрали?

― Мы вместе его выбрали. Он лучший, решили шикануть. На одну ночь-то! Да со скидкой… Не зря же оба пашем. Имеем право!

― Ясно. Спасибо еще раз.

Карпатский даже изобразил некое подобие улыбки, но Алине почудился в ней хищный оскал. Дверь она захлопнула, чувствуя, как тревожно колотится сердце.

* * *

Едва выйдя из подъезда, Карпатский достал сигареты и закурил. Поймал себя на мысли, что порой делает это механически, даже не испытывая особого желания. Просто по привычке, потому что так легче думается.

― Дашь одну? ― попросил Соболев, отвлекая от этих мыслей.

― Что, все? Глобальный срыв? ― буркнул Карпатский, протягивая ему пачку. ― Тогда пора бы завести свои, а то скоро