сколько людей в доме. Я хотел бы знать, прежде чем мы начнем штурмовать дом. Иначе придется действовать наугад.

— Вы говорили, что ближе к делу они начнут нервничать. Вы точно пойдете в дом? — спросил Люк.

— У нас нет выбора, — ответил сержант. — Когда они получат выкуп, шансов выжить у Финлея будет намного меньше.

Если он еще жив, подумал Люк. Он вспомнил страшные газетные заметки о похищении Линдберга-младшего. Мальчика убили, хотя преступник получил выкуп. Поговаривали, ребенок был мертв до того, как похититель забрал деньги. Люк постарался прогнать гнетущие мысли.

— Если похититель, который должен отправиться за деньгами, сейчас в доме, через десять минут он должен выйти, — прошептал Бродуит. — Отсюда до штаб-квартиры «Фишер-Спрингз» не меньше четверти часа, если только они не рискнут и не поручат забрать деньги кому-то другому. Если и когда это случится, я расставлю ребят по периметру. А когда зайду в дом, они должны будут подойти вплотную и окружить здание.

— Вы что, один пойдете? — ужаснулся Люк.

— Так лучше; меньше шума, меньше шансов спугнуть преступников.

«Еще чего; не пойдете вы один», — подумал Люк, но вслух ничего не сказал. Если днем казалось, что время тянется еле-еле, теперь оно словно совсем остановилось. В конце концов наблюдатели заметили лицо в ближайшем к двери черного хода окне первого этажа; это положило начало цепи лихорадочно сменявших друг друга событий.

— Этого я уже видел, — прошептал Бродуит.

Через несколько секунд на двери черного хода отодвинулся засов; звук отчетливо прозвучал в неподвижной тишине раннего вечера. Открылась дверь, и из дома вышел мужчина; он осторожно, почти воровато оглядывался. Затем его взгляд скользнул по лесистому холму; Люк с сержантом замерли. Убедившись, что слежки нет, мужчина закрыл дверь и двинулся к углу дома. Свернул за угол и направился вдоль фасада. После того, как мужчина скрылся из виду, Люк и Бродуит еще долго выжидали, приглядывались и прислушивались. Лица в окнах больше не мелькали, да и засов на двери никто не задвинул.

— Может, преступник все-таки один, — прошептал Люк.

Они подождали еще пять минут, убедившись, что похититель не вернется, а затем Бродуит велел:

— Оставайся здесь, смотри и слушай. Я соберу людей и расставлю на позиции вокруг дома. Когда подойду к двери черного хода, можно приближаться. Но ты сиди здесь и ни шагу вперед, ясно?

— Ясно, сержант, — ответил Люк.

Через несколько минут Люк увидел Бродуита; тот низко пригнулся и быстро пробежал от края леса к задней части дома. У двери черного хода ненадолго остановился, слегка запыхавшись то ли от нервов, то ли от быстрого бега. Затем потянулся к дверной ручке и медленно, аккуратно и бесшумно ее повернул. Толкнул дверь. Та не поддалась. Она была заперта. Сержант медленно отпустил ручку, стараясь действовать бесшумно, постоял немного у двери, обдумывая, что делать дальше, а потом кто-то постучал его по плечу. Бродуит резко обернулся.

— Что ты здесь делаешь? — гневным шепотом произнес он.

— Вызволяю вас из передряги и помогаю проникнуть в дом, — шепотом ответил Люк и указал на окно первого этажа, крайнее справа. То было приоткрыто всего на дюйм, чтобы воздух проникал в дом; с их наблюдательного пункта в лесу этого не было видно. — Мы влезем через окно, — снова прошептал Люк.

Бродуит капитулировал: похоже, остановить этого парня можно было, лишь заковав его в наручники.

— Хорошо, но держись за моей спиной и будь очень осторожен. И чтобы ни звука.

* * *

— Я за деньгами, — сказал первый похититель, — а ты пока будь начеку.

— А малец? — спросил второй.

— От него избавимся, когда получим деньги, но никак не раньше. Если малец умрет, мы не сможем торговаться. Можно ведь попросить еще. Но для начала ста тысяч хватит. А когда получим с них все, что только можно, прикончим мальца.

Похищение стало для мужчин большим скачком в преступной иерархии. А от похищения до убийства — один шаг.

Подельник ушел, и второй похититель поднялся наверх. Он не собирался все время выглядывать в окна, как его товарищ. Чего им беспокоиться? Никто не знал, что они засели в этом доме. И с убийством мальчишки он тянуть не хотел. Надоело изображать из себя няньку; да и какая разница, когда малец умрет, чуть раньше или чуть позже? Стоит ли ждать, когда его напарник вернется с деньгами?

Мужчина вошел в спальню. Мальчик лежал на широкой кровати с крепко связанными запястьями и щиколотками и той же повязкой на глазах, что они ему надели еще в доме Финнеганов.

Раньше похититель никого не убивал, но решил, что в этом нет ничего сложного. Он вытянул руку с пистолетом и поразмыслил, далеко ли будет слышен выстрел.

Волнение нарастало, кровь зашумела в ушах, а потом похититель услышал позади какой-то звук. Для такого здоровяка он двигался проворно, обернулся и одним движением наставил пистолет.

На пороге спальни стояли двое. Первый выстрел преступника попал в цель; кровь брызнула из-за ворота рубашки полицейского. Пуля попала ниже ключицы. Похититель навел пистолет на второго человека, прицелился в живот, но почему-то не смог нажать на курок. Мозг приказывал пальцу повиноваться, но палец отчего-то ослабел. «Не связано ли это с внезапной болью в груди?» — подумал похититель. Последнее, что он увидел, прежде чем упасть и умереть, был дым, вырвавшийся из ствола револьвера Люка Фишера и безжалостные голубые глаза человека, который его убил.

* * *

В минуты уныния Люку Фишеру казалось, что отголоски давно затихших выстрелов будут вечно звучать в его ушах. Сначала все его внимание было занято испуганным маленьким мальчиком; он успокаивал Финлея, пока другие оказывали раненому Бродуиту первую помощь перед тем, как отвезти в больницу. После Люку пришлось отвечать на бесконечные вопросы полицейских, и времени задуматься о случившемся уже не было.

Второй похититель, забравший выкуп, заметил у дома полицейских и испугался. Ему удалось бежать, но через два дня его арестовали в отеле другого города. Деньги нашли — похититель успел потратить лишь несколько сотен фунтов. Финлей вернулся к семье; он все еще был напуган и травмирован произошедшим.

Люк Фишер снова стал героем. Финлей был дома, похитители больше ему не угрожали, и необходимость в секретности отпала. Когда известия дошли до репортеров, те сбежались к дому Финнеганов, как стая голодных динго. Хотя Патрик Финнеган строго наказал членам семьи не давать интервью, расследование смерти одного похитителя и суд над другим подбросили журналистам достаточно материала. На обоих слушаниях Люк и сержант Бродуит давали показания; читатели газет получили немало красочных подробностей.

Для двух семей — Финнеганов и Фишеров — Люк был уже