И желательно, чтобы гранение шло где-то очень далеко. Одной стрижки под белочку с него хватило, как и постоянных напоминаний о несчастном окороке. Подарок, конечно, нестандартный, но не такой уж и плохой!

А как она задирает свой нос! Так бы и…

Будто услышав его мысли, Белокосова истошно закричала.

Тилль бросился к ней, на ходу перехватывая светильник. Не слишком тяжелый, зато осколки из него разлетаются будь здоров, для первого удара хватит. А в голове сами собой всплывали строки коротких боевых заклинаний. На одно-два слабеньких его должно хватить, Ярина за это время успеет сбежать.

Он заскочил в камеру, взмахнул светильником и тогда заметил обычный скелет, висящий в центре камеры. Бедолага скончался уже очень давно, кости успели побелеть и только чудом держались на остатках жил и мышц.

— Белокосова... — начал он и повернул голову. Ярина мелко тряслась и не мигая смотрела на скелет. Вы подумайте, по дремучему рудскому лесу она мимо разбойников бегает, а старых костей в ржавых кандалах испугалась!

Вместо язвительного укола Тилль просто сделал шаг и обнял Ярину за плечи, прижимая к себе. Она тут же охотно прильнула и с облегчением выдохнула, сбрасывая страх. Видимо, и сама рассмотрела, что никакой опасности нет, но слишком перенервничала.

Секунды шли, Ярина не отскакивала от него в ужасе и не возмущалась, а Тилль поймал себя на том, что не хочет ее отпускать. Место не подходящее, но вот компания в самый раз.

— Пойдем отсюда, — проговорил Тилль. Он скелета не боялся, как и висящих рядом пустых кандалов, но и дальше торчать в камере не хотелось. Успел заметить лежавшие неподалеку инструменты, а такими точно не зубы лечат.

Ярина угукнула и отстранилась, но дальше, не сговариваясь, они держались за руки. Ее пальцы до сих пор были ледяными и мелко подрагивали, а Тиллю было спокойнее, когда неугомонная девица рядом. И два светильника разгоняют тьму куда лучше одного.

Дверь в старый коридор захлопнулась, отрезая ту, старую часть подземелья от уютных продуктово-винных погребков. Ярина тоже будто расслабилась и привычно расправила плечи, наверняка готовила очередную остроту, Тилль бы и сам ее с удовольствием выслушал и отбил своим ответом, только уже там, выше, на светлой кухне, где пахнет Глашиными пирожками, или в гостиной. Сейчас и надменные взгляды котов, и нытье Макара казались чем-то родным и приятным, в отличие от пыточных подвалов.

Ладно, это не так сложно объяснить: Астрид могла купить дом уже с ними, а скелет не стала трогать по каким-то своим причинам. Нельзя объяснить только сочетание всех факторов. Отец Небесный свидетель, как выберется отсюда, подаст официальные запросы, на кого же работала Астрид.

Наконец осталась одна последняя дверь, после которой начиналась лестница наверх. Тилль уже предвкушал, как поставит на плиту чайник, сделает пару бутербродов, и тогда, наконец, сможет все обдумать. Но он толкнул дверь, а та не поддалась.

Толкнул снова, уже сильнее. Дверь даже не шелохнулась. Самое обидное, что Тилль даже не помнил, есть ли на ней снаружи засовы. Наверняка есть, такие ставят просто на всякий случай, а у Астрид хватало секретов.

— Заперто, — произнес Тилль.

Ярина недоверчиво нахмурила брови и тоже подергала дверь.

— Как так вышло?

— Захлопнулась, или кто-то случайно запер, — развел руками Тилль. – Мы же не сказали, что идем сюда. Сейчас попробую открыть.

Он произнес нужные слова и направил руку на дверь, магия тут же хлынула туда и бессильно растворилась. Тилль попробовал еще раз, снова без результата. Зато ему стало дурно: перед глазами полетели черные мошки, а нос горел из-за лопнувших сосудов.

Платок быстро напитался кровью, но Ярина подала ему другой и легко погладила по плечу.

— Не трогайте эту магию, а то и глаза уже покраснели, — произнесла она участливо. Затем вдруг вздернула нос, будто одумавшись. – Неужто променяете всю фейскую привлекательность на упыриный шарм? Разве будут тогда за вами девицы бегать?

— Судя по фарузским романам, которые мои студентки таскают, еще как! – хмыкнул Тилль. Ноги от слабости подкашивались, поэтому он сделал несколько шагов от двери и уселся на большой сундук. И очень надеялся, что в нем нет еще одного скелета.

Ярина тут же устроилась рядом и сложила руки на коленях, вместе с Тиллем разглядывая дверь.

— Уверена, скоро о нас забеспокоятся и откроют.

— С чего бы? Мы не дети малые, за которыми нужно приглядывать. Дальше дома мы бы не ушли, а в нем что может случиться?

«Вот это», — шепнул внутренний голос, но Тилль от него отмахнулся.

— Глаша заметит мое отсутствие и отправится на поиски, — не сдавалась Ярина. – Она разумная девушка и понимает, что я не стала бы с вами уединяться в ночи.

— Она разумная и понимает, что стали бы, — ухмыльнулся Тилль, на что Ярина хмыкнула и предательски покраснела. Затем решил ее добить. – Ведь вы же так и сделали.

— Я сделала не так! Я отправилась искать записную книжку, а не эти ваши пошлые уединения!

Тилль хотел спросить, точно ли они пошлые, но промолчал. Ситуация и без того щекотливая, ни к чему ее усугублять. Ярина и без того нервно дергала носком левой ноги и постукивала пальцами. К тому же в погребе было холодно, пускай и сухо. Пока бродили по подземелью это не ощущалось, стоило присесть – сразу стало неуютно.

Еще хуже от затянувшегося молчания. Конечно, был шанс, что суетливая Глаша решит перед сном забеспокоится о подруге или же отнести продукты в погреб и освободит их. Или Макар отправится на поиски своей дамы сердца, но всерьез на это рассчитывать не стоит. В лучшем случае их выпустят утром, а то и в обед.

— И раз уж мы здесь уединились, — с фальшивой бравадой заговорила Ярина, — то я бы предложила проверить сундук. После случая со скелетом я не слишком доверяю этому дому.

— Да, — легко согласился Тилль, слез и подождал, пока тоже самое сделает Ярина. – Если и там найдем чьи-то останки, то это свидание точно будет самым необычным из наших.

— Во-первых, только из ваших, во-вторых, никакое это не свидание.

Несмотря на эти слова, Ярина уже стояла рядом и держала оба светильника. Тилль тем временем приподнял крышку сундука, доверху заваленного каким-то тряпьем.

— Из моих? – удивился он и даже временно отвернулся от сундука. – И когда же вы за своими переводами и