обернулся и пристально посмотрел на приятеля. Что-то беспокоило его, какая-то важная деталь, о которой он в суете забыл. Тогда Петухов вернулся к Антону, обшарил его карманы и наконец вспомнил.

– Да, Ант, документы я тоже заберу. Ты парень шустрый, а я хочу пару дней погулять в Париже. Я же говорил тебе об этом. Помнишь? Так что береженого бог бережет.

Заграничный паспорт Скоробогатова он поджег зажигалкой, затем прикурил от него и бросил дотлевающие корочки в кусты.

Уезжать Петухов не торопился. Он сидел в машине, смотрел на спящего Антона и курил. Теперь, когда деньги перешли к нему и надо было действовать самостоятельно, Петухов крепко задумался. Границу с Финляндией он пересекал три раза, и два из них машину обыскивали, хотя и не слишком скрупулезно. Риск конечно же был, он мог потерять все, но отступать было поздно.

– Ну и втянул же ты меня в дельце, – покачал головой Петухов. – Да, нелегкая у миллионеров жизнь. Но приятная.

Петухов снова выбрался из машины, открыл багажник и достал из чемодана два целлофановых пакета, в которых были завернуты джинсы и куртка. Затем он тщательно упаковал восемьсот тысяч, нашел корявую березу с двумя огромными трутовиками и рядом с ней закопал пакет. Оставшиеся деньги Петухов распихал по разным местам – четыре пачки по карманам, по две – в носки, а остальные – в водительское сиденье, которое пришлось аккуратно надрезать в том месте, где оно соединялось со спинкой.

Проделав эту работу, Петухов повеселел – шансы нормально перебраться через границу значительно выросли. За остальными деньгами можно было вернуться и перевезти их частями в любое время.

– Счастливо оставаться, Ант, – трогаясь с места, проговорил он. – Наверное, больше не увидимся. А в Испании я дом не куплю, и не надейся. И в Италии не куплю. Я куда-нибудь подальше смотаюсь. Потом. Вот сейчас в Париже пивка попью, остальные деньги заберу и займусь делами.

Оставшиеся до границы двадцать с небольшим километров Петухов проехал с ветерком. Внешне он был совершенно спокоен и даже напевал: «Ты моя кукушка, я твой кукушок, ты моя пампушка, я твой пампушок». Он не знал, как долго проспит Скоробогатов, и потому торопился – на пропускном пункте наверняка была очередь.

Вереницу автомобилей Петухов увидел издалека и подъехал к ней на малой скорости. Затем он пристроился в хвост очереди, но слишком приближаться к передней машине не стал и двигатель не заглушил. Что-то подсказывало ему, что машина должна быть готова в любой момент рвануться с места.

– А кто такой Петухов? – тихо проговорил он, изображая в лицах разговор с таможенниками. – Да никто. Пропустите его. Человек едет в Европу штуку пропивать. Да, заработал. Во! – Он оторвал руки от руля и показал ладони предполагаемому собеседнику. – Трудовые мозоли видите? Вот так-то.

Петухов обернулся и увидел, что сзади к нему пристроились еще две машины. Затем впереди он увидел здорового парня в камуфляжной форме и с полосатым жезлом в руке. Тот, не торопясь, прогуливался вдоль очереди, поглядывал на водителей, и Петухов интуитивно угадал, что опасность исходит именно от него. Он не мог себе объяснить, откуда у него взялось это ощущение, начал мысленно успокаивать себя, мол, ерунда, шалят нервишки, показалось со страху, но расслабиться уже не смог.

Здоровяк в камуфляже поравнялся с Петуховым, остановился, достал сигарету и наклонился к окошку.

– Дай прикурить, – попросил он.

Петухов заметил, как тот скользнул взглядом по салону, щелкнул зажигалкой и поднес ее к сигарете. На какое-то мгновение громила задержал взгляд на заднем сиденье и тут же опустил глаза.

– Надолго очередь? – как можно спокойнее спросил Петухов, убирая зажигалку в карман. Он еще не сформулировал для себя, что произошло, но уже знал – надо рвать когти, и времени у него на это не больше нескольких секунд.

– Где-то на час, – лениво ответил пограничный регулировщик. – Я у тебя посижу, покурю? С утра на ногах.

– Садись, – ответил Петухов и кивнул на противоположную дверцу. К этому времени он уже все понял. На заднем сиденье лежал синий чемоданчик, в котором Антон привез деньги. Понятно было, что они там лежали с самого начала, и этот фальшивый регулировщик конечно же признал «дипломат» из-под украденного миллиона.

Сердце стучало у Петухова так, словно он только что одним махом взбежал на семнадцатый этаж. Мысленно он ругал себя последними словами – позабыть о такой улике было не просто глупостью, он засветился, а значит, на него начнется охота, и ни о какой загранице пока не может быть и речи.

Когда «регулировщик» спереди обогнул машину и до дверцы ему оставалось каких-нибудь полтора метра, Петухов воткнул вторую скорость, нажал на газ и резко вывернул руль влево. Расстояние до передней машины позволило ему развернуться сразу, и Петухов поблагодарил судьбу за собственную предусмотрительность.

Обернулся Петухов только после того, как закончил поворот и отъехал метров на двадцать. Лжерегулировщик бежал в противоположную сторону, махал кому-то жезлом и, кажется, кричал. То, что Петухов оказался прав и избежал знакомства с этими ребятами, нисколько сейчас не радовало его. Наоборот, ему вдруг сделалось страшно, как никогда, и Петухов понял, что его злоключения в качестве подпольного миллионера только начинаются.

– Ну, Ант! – со злостью пробормотал он. – Ну удружил!

Глава 7

Николай Буздырь проснулся сразу после того, как Лена захлопнула за собой дверь. Перед пробуждением ему снилось, будто он, не оглядываясь, куда-то бежит и никак не может остановиться. При этом Буздырь изнемогал от жары и чувствовал страшную жажду, от которой горло саднило так, словно он наглотался колючей проволоки. От этой жажды Николай и проснулся. Он встал, залпом выпил полчайника воды, затем открыл холодильник и достал бутылку шампанского. Вслед за ним поднялся и Владимир Алексеевич. Они разлили шампанское по большим фаянсовым кружкам и устроились на солнышке, на кухонном диванчике.

– А где наша красавица? – спросил Владимир Алексеевич, с удовольствием потягивая холодное газированное вино.

– Дура, – ответил Буздырь. – Нарвется она.