— Гелла, Альтея сегодня не пришла ко мне.

Глаза Милашки удивленно расширились. Молча она нежно обняла меня. Я почувствовала, как от ее тонкой шеи, почти скрытой под массивными украшениями, пробивается аромат лилий.

По спине мягко скользнула теплая ладонь.

— Селена, — взгляд геллы, когда она отстранилась, был необычайно серьезен. — Все хорошо. Просто знай, что все хорошо. Ты для меня остаешься прежней, любимой девочкой, почти дочкой. Мы продолжим искать ответы и обязательно их найдем. Сосредоточься на выступлении. А об остальном не думай. Я подумаю за тебя. Ладно?

Что-то внутри меня воспарило в неведомые высоты. Даже голова перестала досаждать тупой болью, а в плечах появилась легкость.

— Спасибо! Спасибо! — я уткнулась носом в шею Милашки, вновь окунувшись в ее запах.

Гелла продолжала молча гладить меня по спине, и от этого простого жеста тяжесть, лежавшая на душе, постепенно становилась меньше.

— Все, девочка моя. Иди, — гелла по-матерински похлопала меня по плечу и слегка встряхнула. — Мы справимся.

Ее губы тронула легкая улыбка. Я опустила взгляд и, вздохнув, поинтересовалась:

— Мне правда даже жаль, что я не проклята.

— Мне тоже, — усмехнулась Одария. — Но этому можно и порадоваться, верно?

Я кивнула.

— Отдохни. Завтра я буду вас очень сурово гонять по всем связкам. Выступление не за горами.

Послушавшись, я оставила геллу в кабинете, а сама направилась искать Каэлу, но ее не оказалось ни в зале, ни в комнате. Я обыскала ее любимые уголки храма, где она могла отдыхать, но и там было пусто. Выскочив в сад, уже укрывавшийся вечерними тенями, я побежала по тропинке, по которой мы гуляли на днях, но вместо Каэлы столкнулась с двумя шедшими по дорожке мужчинами и инстинктивно подалась назад. Увидев меня, учитель Элриса довольно хмыкнул.

— Никак снова чай нам несете, милая жрица?

Элрис сделал шаг в мою сторону, но наставник одернул его за рукав.

— Идите вперед, Ваше Высочество. Мне нужно сказать нашей красавице пару слов.

— Что, если это нужно и мне? — тихо, но твердо произнес он.

Сердце в моей груди застучало так быстро, словно принадлежало маленькому кролику.

Наставник удивленно приподнял бровь.

— Ваше Высочество, пойдут слухи. Вам строго-настрого запретили…

— Вам даровано право учить меня на площадке основам боя, — на скулах Элриса загуляли желваки. — Но учить королевского наследника жизни Вам никто права не давал

Кулаки принца сжались, плечи выпрямились. Сейчас он был похож на старшего брата больше, чем когда-либо. И от этого по моей спине побежали мурашки.

— Простите, Ваше Высочество и Вы, учитель. Я очень тороплюсь, но с радостью выслушаю в другое время. Буду рада видеть вас в храме, а сейчас прошу прощения.

Поклонившись и стараясь не показать, как сильно трясутся мои ноги, я обежала их и бросилась прочь по дорожке так быстро, как только могла. Лишь бы скрыться из виду, лишь бы не видеть их растерянные лица, лишь бы не смотреть в милые сердцу глаза, полные удивления и обиды.

Я бежала и сама не верила, что сделала это. Еще пару недель назад я ловила каждую возможность оказаться ближе к возлюбленному, а теперь вынуждена скрываться от него, понимая, что так будет лучше для нас обоих. Как все могло так повернуться?

За мыслями об Элрисе я чуть не пропустила поворот к Лунному Роднику. Каэла вполне могла туда прийти, если бы хотела поговорить со мной по душам. Но даже если ее там не окажется, посидеть в тишине и подумать мне было бы полезно.

Чуть приободрившись, я ускорила шаг и почти выбежала из-за кустов. Но увидела там вовсе не Каэлу.

На одной из треснувших плит сидел незнакомый смуглый парень в узких кожаных брюках и таком же камзоле, плотно облегавшем рельефные мышцы. Он задумчиво смотрел вниз, на высохшее дно, где и без воды продолжал виться изящный орнамент из волн и полумесяцев. Темные волнистые волосы были небрежно откинуты на одну сторону, открывая взгляду волевой подбородок, пухлые губы, высокий лоб и нос с небольшой горбинкой.

Увидев, что ни Каэлы, ни одиночества здесь не найду, я развернулась и хотела уйти, но молодой человек заговорил.

— Как странно, что у идеальных иданов в их же главном саду есть такой уголок запустения. Неужели их мастера не могут вернуть этому месту былую красоту?

Я обернулась и увидела, что он повернул голову в мою сторону. Тёмные волосы упали на загорелое лицо, скрыв глаза. Сцепив руки под плащом, я сделала к нему пару шагов и остановилась.

— Это место красиво даже сейчас. Оно пропитано памятью и печалью. И тем сильнее она ощущается, чем пышнее цветут розы вокруг.

Парень хмыкнул.

— Хорошее оправдание для тех, кто не может навести здесь порядок. Но, — глядя на мою мягкую улыбку, застывшую на лице, он дёрнул плечом, — могу согласиться, что здесь действительно очень мило и печально.

— Очень рада, что Вам нравится. Простите, не знаю Вашего имени.

— Называй меня просто Глад.

Я молча склонила голову в знак признательности и отступила назад, чтобы уйти. Настроение общаться с кем бы то ни было отсутствовало. Более того, к нему начала примешиваться досада, что мои планы посидеть в тишине и спокойствии так внезапно сорвались. Нервы уже и так были на пределе, а тут ещё какой-то незнакомец. Альтея, помоги.

Заметив, что я собираюсь уходить, парень вскочил и в несколько шагов оказался рядом со мной. Запястье обхватила горячая ладонь. Я сдержанно выдохнула и подняла глаза на стоявшего передо мной молодого человека. Он был высок, почти как Ивеллиос, а таких широких плеч я еще ни у кого не встречала. По шее от ворота камзола до самого подбородка поднимались чернильные узоры, соединявшиеся в сложный рисунок. В другое время я бы заинтересовалась, как они выглядят целиком, но сейчас я без любопытства смотрела и на них, и на ярко-зелёные глаза, пытливо разглядывавшие моё лицо.

— Я представился. Но кто же Вы, прекрасная незнакомка?

Я опустила взгляд