Шрифт:
Закладка:
— Не могу.
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
Кипятком полыхнуло по коже, закололо в кончиках пальцев, но… он не умер, как прочие до него. Нет, кажется, не в пример этим прочим, наоборот, возрождался: сердце разбухло в груди, заполнив грудное пространство, и в голове ощущалась волшебная легкость… А губы, податливые, как воск, он мог бы целовать целую вечность, настолько вкусными они были, но те вдруг будто окаменели.
А потом обожгло огнем кожу щеки…
Он разжал руки, выпуская Соланж, и коснулся приласканной пощечиной кожи. Ни возмущения, ни обиды Кайл не испытывал, только восторг, а оттого губы невольно изогнулись в улыбке…
— Т-ты… да к-как ты посмел? — возмутилась Соланж и тут же в ужасе распахнула глаза. А увидев эту улыбку, гневно прищурилась… Кайл подумал, что сейчас самое время уйти: жалеть его она точно не будет, а значит, поступит, как надо.
— Поцелуй на прощанье, — сказал он и двинулся к выходу из переулка.
Прошел едва ли шага два или три, как ощутил вибрацию в воздухе, будто кто-то метнул в него меч, готовый в любую секунду пронзить ему спину.
А потом залаяли псы. Так неистово, что Кайл понял: его засекли и вот-вот спустят псов. Он бы мог попытаться сбежать, но что, если злобные твари учуют и девушку…
Он развернулся и рванул назад в переулок.
Соланж так и стояла на том самом месте, где он оставил ее. Ни на шаг не сдвинулась с места… И лицо у нее было странное. Неживое. С застывшим в нем знаком вопроса.
— Собаки! Бежим! — Он схватил ее за руку и потащил за собой по проулку к воде. — Ну же, скорее! Нас спасет теперь только вода. Ты плавать умеешь?
— Немного.
— Тогда держись за меня.
Антрацитовая, с лунным отливом воды уже маячила в шаге от них, Кайл не задумываясь ступил в эту мутную неизвестность и был вынужден обернуться, когда Соланж заартачилась.
— Не могу. Я не могу плавать! Прости.
— Но ты сказала, что можешь.
— Не в Темзе… Она отвратительна. Уходи без меня!
Собаки уже неслись по проулку, у них оставались секунды, чтобы спастись.
— Ну уж нет. — Кайл легко подхватил Соланж на руки и вместе с ней, под ее исполненный ужаса крик плюхнулся в воду. — Греби, слышишь, греби!
— Я не умею, — отплевываясь, отозвалась она, отчаянно молотя по воде своими руками. Ее большие, расширившиеся от страха глаза казались больше сияющей в небе луны…
— Значит, самое время учиться, — сказал Кайл, но все-таки сцепил ее руки в кольцо на своей шее. — Главное, не задуши меня, милая.
Два быстрых гребка — и они отплыли от берега. В этот самый момент к воде выскочили собаки… Ринулись было в погоню, но отступили, как будто бы не решаясь отдаться на волю зловонной и мало ли чем полнившейся воде. Животные оказались разумнее двух отчаянных беглецов…
— Проклятье, они прыгнули в воду. — К реке вышли люди. — Думаешь, переплывут?
— Этот гад точно переплывет, он выносливый и живучий.
— А девчонка?
— Он ей поможет. И если вдвоем не потонут, значит, встретим их там, на другом берегу! Эй, Кайл, — разнесся крик над рекой, — стоит ли рисковать вашими жизнями? Все равно ведь поймаем. Сдай девчонку — и дело с концом! Граф простит тебя. Слово рыцаря!
— Да пошел ты, — сквозь зубы выругался мужчина, не прекращая грести.
Знал он цену обещаниям Грегсона… «Не кипятись, посидишь пару дней под надзором, граф и простит. Он тебя ценит, сам знаешь!»
А его — в медвежий зверинец.
На цепь.
Как животное!
Вот тебе и прощение.
— Как ты там?
— Хорошо.
Голос девушки прозвучал совсем тихо, глухим полушепотом. Вряд ли ей было так хорошо, как она говорит, но, если храбрится, значит, не впала в отчаяние, а это в данном случае благо. Он почувствовал, как она оттолкнула что-то в воде… Это что-то плыло по течению прямо на них и выглядело пугающе. Кажется, дохлый пес или кошка… Судя по запаху. Хотя, надо признать, Темза смердела сама по себе, и проплыть могло даже бревно, а по запаху ты бы решил, что наткнулся на мертвеца. Впрочем, чего здесь только не плавало и без них…
А вода была ледяной. В какой-то момент Кайл почувствовал, как дрожит его тело, странно, что зубы не клацали, понял, однако, что дрожит тело девушки, не его…
— Ты замерзла?
— Чуть-чуть.
— Тебе нужно двигаться. Загребай воду руками и отталкивайся ногами…
— Я знаю, как это делать, просто… не могу здесь…
— Не бойся, я подстрахую.
Он сам ощутил, как от холодной воды сводит ноги. И дышать становится трудно… Берег, казалось бы, был совсем близко, но все-таки не приближался. А мешочек с золотыми монетами тянул так, словно весил несколько стоунов…
— Я не могу больше, Гримм. Кажется, рана открылась. И сил нет, — пожаловалась Соланж.
— Ты сможешь, — уверенно произнес он, подталкивая девушку к берегу. — Осталось немного. А ты сильная, Соль! Очень сильная.
— Соль? — проклацали ее зубы. — Т-ак меня т-только мама звала.
— А отец?
— Он называл меня только Соланж в честь Буржской святой, п-покровительницы города Буржа. Наверное, п-полагал, что хорошее имя перевесит плохое во мне…
— В тебе нет плохого. Если только самую малость… — Кайл попытался ей улыбнуться, но одеревеневшие мышцы не слушались.
Где же берег?
— Т-ты обманываешь меня… Я… — Девушка вдруг закашлялась и вцепилась в него, будто кто потянул ее под воду. Кайл едва ее удержал, и сам не нырнув с головой… Руки дрожали.
— Соль! — Он прижал к себе ее тело. — Мы доплыли… Смотри. Еще пару рывков…
Он действительно героическим усилием воли вытолкнул их обоих на берег и замер, пытаясь привести в норму дыхание. Ледяной ночной воздух вцепился в загривок… Сжал легкие, стиснул виски.
Дыхание, однако, не выровнялось…
Здесь, в мокрой одежде на берегу, было хуже, чем в Темзе.
А рядом могли быть враги…
Глава 25
Он собирался уйти и оставить Соланж в переулке вместе с позвякивающими в кармане монетами. Сунул целую горсть ей в карман со словами: «Этого хватит на все» и так полыхнул своим взглядом, что один этот блеск уже должен был выдать ищейкам, где они есть.
Это как зажечь свет в темноте…
Но те, как ни странно, не торопились, а она, и без того с полным сумбуром навязчивых мыслей в своей голове, путалась и волновалась сильнее. И волновалась ведь даже
