Когда он их снял?

Плечо слуги он сжимал уже тоже без них. И стучал в дверь, кажется, тоже…

У Соланж как-то странно похолодело внутри, ноги ослабли. Она упала на стул и попыталась взять себя в руки… «Так, успокойся, конечно, он был в перчатках. Наверное, положил их в карман, а ты сходишь с ума».

Но пальцы все-таки были теплыми…

И она в тот момент впитала тепло совершенно бездумно, увлеченная другой мыслью…

— Все, я нашел, что хотел. Пора уходить! — В руках у Гримма оказался увесистый кошелек, в нем что-то звякнуло, когда он опустил его на стол. Должно быть, монеты… — Что с тобой? — заботливо спросил он, заметив ее растерянное лицо. — Рана открылась?

— Нет, с ней все в порядке.

— Но ты выглядишь так…

— Все в порядке, — повторила Соланж и поднялась на ноги. — Это деньги? — кивнула на кошелек, отвлекая тем самым собеседника на другое.

— Да, припас кое-что на такой случай, как этот. Сможем выправить документы и сесть на корабль… Нужно только добраться до Вапинга, до трактира «Морская ракушка» на Нэрроу-стрит. Я уже сговорился с нужным нам человеком!

Он говорил так, словно им предстояло отправиться в Вапинг прямо сейчас, и Соланж сделалось страшно. Ничто, казалось бы, не держало ее, но…

— Мы ведь не отправимся в Вапинг прямо сейчас? — не без страха спросила она. — Я должна проститься с Уиллом. И вообще…

Сайлас строго на нее посмотрел.

— Нас ищут ищейки двух самых влиятельных людей Лондона, а ты собираешься «проститься с Уиллом. И вообще…», — передразнил он ее жестким, по-своему оскорбительным тоном. — Если хотим остаться в живых, уходить нужно прямо сейчас.

Соланж ощутила в себе приступ упрямства, иррационального побуждения пойти против всего, что он говорил, но разум возобладал над эмоциями, и когда Сайлас взял ее за руку и потянул прочь из комнаты, подчинилась. Хотя тоже не понимала, когда дала ему право хватать себя за руки…

— Это тебе, за верную службу. — Слуга ждал под дверью, и мужчина подал ему кошель размером поменьше.

— Благодарю, граф Саут…

— Не благодари, — оборвал его Гримм. — Ты заслужил каждый цент. Пойдем проводи нас и запри дверь!

С такими словами они вышли за дверь и, простившись с верным слугой, выбрались в переулок через спрятанную в изгороди калитку.

Глава 24

Они уже выходили из переулка, когда Гримм различил какие-то звуки, и волосы на затылки поднялись сами собой. Реакция была странной: так его тело реагировало на псов. Выработалась после боев в медвежьем зверинце…

— Стой. — Он тронул Соланж за рукав и прислушался.

— Что случилось?

— Там кто-то есть. — Он кивнул неопределенно в направлении настороживших его звуков.

Не хотел пугать понапрасну, но теперь, с деньгами за пазухой, ощутив почти что свободу, потерять ее было бы во сто крат горше. Лучше быть осторожней!

— Это те, что караулили нас у дома? — очень тихо спросила Соланж. — Возможно, нас не заметят, если мы…

— Тссс. — Гримм призвал к тишине. — Там собаки, а это нехорошо. От них нам не скрыться!

Девушка после дома вела себя подозрительно тихо, будто ушла в свои мысли, и Кайл гадал, что стало причиной. Неужели заметила, что он сделал, забывшись настолько, что прикрыл своей голой ладонью ей рот? После ночного открытия, очень хотелось проверить, не бредил ли он… Может быть, в полусне, измотанный больше, чем ощущал в тот момент, он уже видел сон наяву, тот, который хотел бы увидеть… И понимал, что ошибка равносильна цене собственной жизни, но не мог себя удержать.

Опьяненный успехом, по саду к дому он крался с широкой улыбкой уличного петрушки. Хотелось бы верить, что именно этого Соланж не заметила: посчитала бы за безумца, а он и так у нее не на лучшем счету. А должен добиться доверия, чтобы спасти ее от преследователей…

— И что теперь делать? — прозвучал ее голос. — Не сидеть ведь здесь вечно.

Можно было бы попытаться уйти по одному, но Соланж была ранена, двигалась скованно, а потому подозрительно для ищеек — ее сразу заметят и напустят собак. Нет, это не вариант. Но как тогда быть?

И в голову вдруг пришло…

— Ты останешься здесь, в переулке, спустишься к самой реке и затаишься там, слышишь? Я выйду, пройду через мост, а потом найду лодку и вернусь за тобой.

План показался настолько хорошим, что Кайл воспрянул духом, но девушка очень скептически вскинула бровь:

— Полагаешь, тебя не поймают? — осведомилась она. — Если там затаились ищейки, они проверят любого. И тебя в первую очередь! Ты хоть знаешь, как выглядишь? — Она скользнула по нему взглядом. — Как огромный, косматый медведь. Полагаешь, в Лондоне таких много? Раз-два — и обчелся, — сама же она и ответила.

Проклятье, он не подумал, что в два раза шире в плечах любого из лондонцев! В этом лиса оказалась права. Но и сидеть в переулке, гадая, как быть, с ее собственных слов тоже не было вариантом…

— Тогда что же ты предлагаешь?

— Я пока не придумала.

Чудно! Значит, придется поступить по его.

— И все-таки я попытаю удачу, а ты притаись у реки.

— А если ты не придешь? — вдруг спросила Соланж, и голос ее на мгновение дрогнул.

Кайл хотел бы мечтать, что она волновалась о нем, но скорее всего ей было страшно остаться одной посреди враждебного Лондона. Это правильно: ей нужно жить, и желательно подальше отсюда.

— Тогда выжди время, когда можно будет уйти. Вряд ли эти ищейки настолько усердны, чтобы не спать и не ходить по нужде… А потом беги в Вапинг, в трактир «Морская ракушка» на Нэрроу-стрит. Там спроси Марион… Она поможет с бумагами и билетом на Острова. Запомнила? — Девушка покачнулась, словно ноги ее не держали, и Кайл, повинуясь порыву, сжал ее плечи. — Повтори, — потребовал он.

Соланж повторила, что он просил, и глаза ее вспыхнули в темноте: она волновалась. «Нет, девочка, успокойся, — мысленно прошептал он, — тебе еще нужно добраться до Вапинга, и не с такими глазами».

— Не волнуйся, у тебя все получится, — сказал Кайл, склонившись к ее волосам и ощущая, как короткие пряди щекочут лицо.

— А у тебя… у тебя все получится? — прозвучало в ответ.

— Волнуешься за меня?

Кайл усмехнулся, желая разрядить обстановку, и поглядел ей в глаза. В них застыл ужас. И губы подрагивали. Очень красивые, нежные губы, так изящно очерченные…

Мужчина сглотнул.

И уже вместо плеч осторожно обхватил ее голову.

— Что… что ты делаешь? —